Возвышение физрука

Дед Егор хоронил пришельцев за сараем.

Оттаскивал за ноги на свой участок и закапывал в землю, даже не снимая брони. Броня их ему была без надобности.

Оружие он брал.

Мечи, кинжалы, луки и прочее средневековое барахло он сваливал в бездонные подвалы Кабана, а все, что могло стрелять без утомительного натягивания тетивы, оставлял себе.

Не то, чтобы там подобралась большая коллекция. Два кремневых пистолета, один бластер, прямо как из фильма, где мужики были друг друга лампами дневного света, один автомат, похожий

Обладатель винтовки оказался слишком живучим. Дед Егор подкараулил его в лесу и исподтишка выстрелил в голову, Система засчитала тройной крит, но тот все равно сумел уползти в сторону и деду Егору пришлось его выслеживать. К тому моменту, как пришельца таки удалось найти, он почти полностью восстановился, и деду Егору пришлось потратить на него еще две пули.

Но оно того стоило. Винтовка действительно была шикарная, и боезапас она восстанавливала самостоятельно, как и двустволка самого деда Егора, только чуть быстрее и другой.

Самого пришельца дед Егор в деревню уже не потащил, слишком далеко было. Просто забросал ветками в лесу, да там и оставил.

С тех пор, как Москва сгинула в горниле магического ядерного взрыва, прошла уже неделя. Конечно, дед Егор знал, что это был не ядерный взрыв, но последствия оказались вполне сравнимыми, разве что без проникающей радиации обошлось.

На следующий день немногочисленные оставшиеся деревенские устроили сход, на котором порешили двигать отсюда в поисках лучшей жизни. Погрузились в свои машины и отбыли куда-то в сторону от столицы. Дела Егора они тоже звали с собой, и даже место в элитном “инфинити” предлагали, но он отказался.

Враги везде. Какая разница, где они тебя застигнут? Дед Егор был слишком стар для утомительных маневров, и знал, что война придет к нему сама, ек-макарек.

В общем-то, он и готовился к своему последнему бою.Для того и оружие запасал, для того и меткость с выносливостью прокачивал.

Он окончательно перебрался жить в огромный домище Кабана, обустроив себе место на кухне, где стоял большой и удобный диван. Есть, где прилечь, утомившись от дел праведных, холодильник и плита рядом, насос воду из скважины исправно качает, и вон там есть стена, у которой оружие прислонить можно.

Через четыре дня после магического взрыва и три после того, как он остался один, из столицы поперли игроки. В основном они шли поодиночке и были все какие-то жалкие и покоцанные. То ли от давешнего взрыва пострадали, а потом дорогу наружу долго не могли найти, а то ли в московской пустоши завелась новая жизнь, опаснее предыдущей.

Дед Егор выслеживал их и привечал как мог, одаривая каждого пулей в голову. А кому не хватало, того и двумя.

Был полдень, моросил мелкий дождь.

Дед Егор закончил копать яму, воткнул лопату в землю и взялся за ноги очередного пришельца. При жизни тот очень смешно прыгал, размахивал двумя кинжалами сразу и забавно мерцал, словно пытался сделаться невидимым, но у него не получалось.

Но здоровье у него было совсем хлипкое, от одного выстрела сложился. Дед Его спихнул покойничка в яму и было снова взялся за лопату, как охотничье чутье дало о себе знать.

Чуйке своей дед Егор верил. Это даже не системное было, это с давних времен, еще с тех пор, когда… Впрочем, на этой части памяти деда Егора стоял гриф “совершенно секретно”, и, хотя она и не была заблокирована Системой, он и сам старался пореже в нее залезать.

Сейчас у него возникло чувство, что кто-то смотрит ему в спину. Внимательно смотрит, и не факт, что не через прицел.

Дед Егор отложил лопату, юрким ужом соскользнул в яму, приземлившись на спину пришельца, и выхватил из инвентаря свою старую добрую двустволку, прокачанную уже аж до восьмого уровня.

Человек в камуфляже и берцах сидел на заборе и держал руки перед собой, повернув их ладонями к деду Егору. Показывая, что ничего в них нет и никаких злых намерений их обладатель не испытывает.

— Не стреляй, отец, — сказал человек. — Я свой.

— Свои все в земле лежат, ек-макарек, — сказал дед Егор. — Или по другим мирам шастают. Да и не отец я тебе, больно уж у тебя рожа неприятная, не могло от меня такое уродиться.

– Не кипешуй, отец, – сказал человек. – Может, раньше я тебе был и не свой, а теперь все, кто не из этих, наши. А я не из этих.

– А из которых? — осведомился дед Егор, не сводя с него мушки. — И как ты сумел подкрасться ко мне так тихо?

— Меня Алексеем зовут, – сказал тот. – А подкрался я, потому что дождь, стелс, соответствующие умения и, вообще-то, я профессионал. Капитан ФСБ Иванов к твоим, так сказать, услугам.

— Ага, Иванов, — сказал дед Егор.

— Ладно, не Иванов, — легко согласился Алексей. – Дмитриев. Прости, дурацкая привычка. Но про все остальное я не соврал.

– И что ты здесь делаешь, капитан?

– Веду разведку, – сказал Алексей.
– Там, в лесочке, в паре километров отсюда, еще четырнадцать офицеров ФСБ, все представители клана “Чекисты”. Идем в Москву.

– Нет больше Москвы, – сказал дед Егор. – Теперь там одна Великая Московская пустошь, ек-макарек.

– Знаю, – помрачнел Алексей. – Не справились, не уберегли, будем мстить.

– Видали мы таких мстителей, ек-макарек, – сказал дед Егор.

– Других не осталось, – сказал Алексей. – Может, мы под крышу зайдем куда-нибудь? А то дождь тут, сыро и неприятно. Или тебе нравится в яме сидеть? К земле, так сказать, привыкаешь?

– Ладно, давай зайдем, – согласился дед Егор. – Только помоги мне из ямы выбраться. Года мои уже не те, ек-макарек.

– Ага-ага, – сказал Алексей. – А вот это твое личное кладбище оно совершенно случайно тут образовалось, да? Само выросло, так сказать?

– Ветром надуло, – сказал дед Егор.

Алексей легко спрыгнул с почти трехметрового забора, построенного помощником депутата еще в те времена, когда он крышевал ларьки на рынке, приземлился на обе ноги, подошел к свежевырытой могиле, разбрызгивая берцами грязь, и протянул деду Егору руку.