Возвышение Меркурия. Книга 5
Шрифт:
У этой троицы был доступ к их собственной мощи. Тогда как мои люди, судя по всему, остались без силы. При необходимости, враги и так войдут внутрь. Да что там, если они захотят, то прямо сейчас могу прикончить меня, а потом и всех остальных.
Я отступил назад.
— Заходите. Побеседуем.
Юнец церемонно поклонился и зашёл внутрь. Я же попробовал пробиться к алтарю. Бесполезно. Ни Стража, ни той силы, что хранилась в родовом артефакте, я не чувствовал.
Справа щёлкнул взведённый курок револьвера — Орлов держал оказавшегося внутри юнца на прицеле. А в левой
Пришлось отрицательно качнуть головой.
— Это всё равно не поможет. Уберите.
Секунду военный ещё стоял на месте. Мысль о том, чтобы пустить врагов в дом без боя, ему явно претила. Могу поспорить, капитан предпочёл бы погибнуть в схватке, чем вот так подставиться. Тем не менее, он получил мой приказ и предпочёл его выполнить.
Втянувшаяся внутрь троица, крутя головами по сторонам, двинулась к гостиной, а я отчаянно пытался добраться до своей «искры». Она, в отличие от ядер, ощущалась. Но буквально самым краем сознания — как будто её упрятали в пространственный карман, но при этом поскупились с выстраиванием защиты.
В гостиной обнаружились мрачные Лера с Кристиной. Некромантка держала в правой руке пистолет, а вот рыжая вооружилась автоматом, ствол которого был нацелен прямо на незваных гостей.
Обе вопросительно глянули на меня и я повторил жест, который недавно демонстрировал Орлову.
Смертная, что предлагала войти в дом, уселась за стол и обмахнулась веером. Скосила взгляд на Ульриха.
— А он мне ничего. Снаружи весь такой аристократичный, а внутри, как дикое пламя и камень.
Скандинав, который держал руку около рукояти меча, мрачно покосился на меня, но реагировать не стал. Я же медленно двинулся к столу, обходя его по кругу. Как они это сделали? Невозможно просто взять и заблокировать чужую силу. Вернее можно, но для такого нужно быть божеством. Или сущностью, что превосходит мощь цели в десятки раз. Не думаю, что тут имел место такой случай. Скорее уж это всё напоминало хитрость. Уловку, которая дала противнику критическое преимущество.
Я занял место на стуле, напротив этой троицы и юнец в очках продолжил.
— Вернёмся к нашей беседе? Так вот, где по-вашему берёт корни человеческая мораль? Для чего она вообще нужна?
Мне хотелось уничтожить их. Сокрушить и стереть это надменное выражение с лиц смертных, что посмели вломиться в обитель Меркурия и угрожать ему. Но для начала было нужно разобраться с их воздействием на нашу силу. Для чего мне требовалось время.
Поэтому, я изобразил на своём лице усмешку и ответил.
— Она необходима для существования социума. Отсутствие правил игры ведёт к хаосу. Внутри которого быстро возникают фракции с разными взглядами на жизнь, которые создают на их базе свои социальные структуры. А заканчивается всё борьбой, в которой побеждает сильнейший.
Юноша показательно-удивлённо поднял брови.
— Всегда приятно поговорить с эрудированным человеком. Но вы смотрите немного не под тем углом. Безусловно, мораль обозначает правила жизни в обществе. Но разве им все следуют?
«Искра» не отзывалась. Я раз за разом пробовать к ней пробиться, но божественная суть не желала откликаться на зов. Может они действительно использовали пространственный карман? Но как эти смертные смогли применить его к живым существам? Да и в целом, переместить ядра и энергетический каркас, задача почти невыполнимая. Уничтожить — да, легко. Если у тебя хватает силы. Но заставить исчезнуть, это задача, которая по плечу немногим.
Девица обмахнулась веером и лениво заявила.
— Ты что не видишь, он сейчас думает о том, как бы нас убить. Очередной идиот.
Третий участник этой небольшой группы сосредоточенно пялился на моих послушниц, а вот их лидер с деланным сожалением развёл руками.
— Вынужден признать, Ева права. Поэтому новое правило. Если вы не отвечаете в течение тридцати секунд, кто-то в этом доме умирает.
Судя по выражению глаз, он не шутил. И что раздражало больше всего — был полностью уверен в своих силах.
Правда была одна деталь, которая не укладывалась в их схему поведения. Мы были ещё живы. Любой адекватный противник, уложил бы каждого из нас сразу, как появился на пороге и осознал, что мы беспомощны. А эти упорно продолжали вести беседу.
Конечно, всё можно было спихнуть на то, что они безумцы. Но на мой взгляд, это было бы слишком простым объяснением.
Смотря ему в глаза, обозначил лёгкое движение подбородком.
— Большинство старается придерживаться правил морали. Хотя бы формально.
Собеседник махнул в воздухе выставленным указательным пальцем.
— Вот видите? Даже вы согласны, что все они подходят к вопросу исключительно формально. Если дать им свободу действий и убрать всякую ответственность, немедленно возникнет кровавый хаос. Каждый десятый примется грабить, убивать, насиловать и пытаться забрать всё, что ему нравится силой. Такова уж природа людей.
Смертный, который рассуждал о человеческой природе — картина, которая в любое другое время меня изрядно развеселила. Но сейчас я пытался понять, как эти порождения Эребуса смогли заблокировать мои возможности. И всё ещё не нащупал верного пути.
— Люди действительно таковы и с этим ничего не поделать.
Согласие далось легко, потому как отчасти этот паршивец был прав. Конечно, не все смертные были одинаковы. Если взять квартал населённый ветеранами легионов, то в случае нужды и хаоса, они объединятся и выстроят защиту по его периметру, защищая семьи и соратников по оружию. Но и здесь скорее сработает инстинкт самосохранения, чем заложенные в голову моральные принципы.
— Тогда для чего вообще нужны моральные догмы, если их считают фальшью? Кто-то готов переступить их в меньшей мере — дать взятку или пройти мимо человека, которому нужна помощь. Кто-то в большей — может украсть, ограбить или изнасиловать. Так для чего они нужны, если всем на них наплевать?
Я слушал его и продолжал обдумывать версии. Пространственный карман казался логичным вариантом, но в этой теории имелась серьёзная нестыковка. Нельзя выдернуть энергетическую структуру из живой плоти так, чтобы та осталась в прежнем состоянии. По крайней мере, такое не под силу смертному.