Возжелать невозможного
Шрифт:
— Иди к себе, — скомандовал Террел эльфу. — Мне нужно подумать. И задать этому небельсу еще несколько вопросов.
Лавр кивнул и тут же покинул комнату. Чего-чего, а присутствовать при дальнейшем действе он не имел ни малейшего желания. Манера жесткого допроса в исполнении вампира вообще-то была зрелищем не для слабонервных. А уж если вампир был еще и магом… спасибо, не надо. Лавр однажды имел «удовольствие» наблюдать за подобным процессом. Потом всю ночь уснуть не мог. Все-таки эльфы были менее жестокой расой. Хотя… что касается его местных собратьев по расе… лучше бы они были жестокими. Потому что в данном измерении слово «эльф» стало синонимом зазнайства, самовлюбленности и снобизма. Лавр бы ни за что в это не поверил, если бы не услышал собственными ушами! И если бы не пообщался с местными эльфами. Впечатление они на него произвели, надо сказать, самое удручающее. Лавр на дух не выносил высокомерия, и никак не мог понять, как эльфы, одна из самых разумных рас, дошли в данном мире до того, что стали презирать всех и вся? И Террел еще пытался уговорить Лавра пожить в Золотом Лесу хоть немного? Больно надо! Лавр не только не захотел иметь ничего общего с подобными собратьями по расе, но и искренне порадовался тому, что своей одеждой и манерой поведения он довольно сильно отличался местных эльфов. Хотя… внимательные бельсы (и небельсы) все равно определяли его расу и относились к нему весьма настороженно. Если не сказать грубее. Во всяком случае, когда Лавр с Террелом зашли в незнакомый кабачок, вампира посетители восприняли нормально, а на него смотрели
Лавр легко взбежал на второй этаж, открыл дверь своей квартиры, разулся и плюхнулся в кресло, привычно повесив куртку на руку стоявшей в комнате статуи. Эльф вздохнул и в очередной раз залюбовался этим произведением искусства. Все-таки, умеют люди создавать потрясающие вещи! Причем такие, что даже он, эльф, не мог налюбоваться! Статуя была настолько искусно выточена из камня, что казалась почти живой. Она изображала молоденькую человеческую девушку весен 20-ти, и, если Лавр вообще что-нибудь понимал в людях, раньше явно была чьим-то надгробием, поскольку глаза статуи были закрыты, а руки сложены на груди. Да и стоять эта скульптура без поддержки никак не хотела. Хотя… с другой стороны… ну кто же делает такие надгробия? Насколько Лавр знал традиции небельсов, провожая усопших в последний путь, они изображали их в торжественных парадных одеяниях. А статуя была совершенно другой. Растрепанные волосы, явно потертая походная одежда, сбитая обувь, да еще и кисть одной руки чуть повернута. (Что, собственно и позволяло Лавру вешать на статую свою куртку). Эльф в очередной раз с удовольствием окинул взглядом ладную женскую фигурку. Нет, приличную девицу просто не могли изобразить на надгробии в такой одежде! Обтягивающие штаны, распахнутая куртка, тонкая рубаха… одежда не скрывала практически ничего! Напротив — она словно специально обрисовывала и длинные ноги, и тонкую талию и шикарную грудь. Если эта статуя не была плодом воображения гениального скульптора, мужчине, обладавшему такой женщиной, можно было только позавидовать. Властители! Неужели ему постоянно суждено любоваться дамами, которых он не может получить? Эльф невольно вздохнул. Если уж тебе начинает не везти, то избавиться от этого невезения практически невозможно. А ведь началось-то всё с абсолютно случайного стечения обстоятельств! Очередная война между Высшими расами и людьми. Кто же знал, что обычное поручение короля обернется для Лавра таким образом…
В его родном мире война с людьми стала для эльфов постоянным и обыденным явлением. И небельсы явно ее выигрывали. Эльфы не могли так быстро размножаться. И быть столь жестокими. А потому над ними нависла угроза истребления. Конечно, войско эльфов было лучше вооружено, да и сражалось профессиональнее, но люди давили своей численностью. Вот тогда король и решил создать отряд эльфов с ипостасью людей. Чтобы проникать в лагерь врага, добывать необходимые сведения и убивать военачальников. Обретение этой самой ипостаси было… весьма болезненным. Однако с приказом короля не поспоришь. Лавр должен был проникнуть в войско людей и выяснить, что за новый маг к ним присоединился. Вообще-то предполагалось, что эльф этого мага должен уничтожить, но на данный исход дела мало кто рассчитывал. Лавр все-таки был самым обычным воином, и магическую защиту пробить не сумел бы. Впрочем, он сделал все, что мог. Разведал, передал сведения и подкараулил мага, когда тот отправился в ближайшие кустики. Разумеется, попытка его убить была заранее обречена на провал, но Лавр не мог не попробовать. От неожиданности маг даже не сразу поставил защитный блок, и они покатились по земле. Видимо, нападение напугало мага даже больше, чем эльф мог рассчитывать, поскольку вместо того, чтобы убить противника заклятьем посильнее, маг кинулся бежать. И Лавр, разумеется, бросился за ним. Прямо в портал.
На выходе мага поджидала целая армия зомби, и эльфа повязали. Маг представился Шурфом, видимо, пытаясь нагнать на Лавра страх одним своим именем, и обрисовал пленнику его дальнейшее отнюдь не веселое будущее. Радовало одно — маг так и не понял, что человеческая ипостась не является для Лавра истинной. Иначе это будущее стало бы еще безрадостнее. Впрочем, грядущее и так не радовало. Шурф планировал сделать из пленника командира для своих отрядов зомби. И неизвестно еще, чем бы эта история закончилась, если бы Лавр в тюрьме не повстречался с еще одним весьма примечательным типом. Бритый налысо здоровенный громила назвался Шерманом и сообщил, что относится к расе норлоков. Лавр о такой расе никогда не слышал. Впрочем, это не помешало эльфу сбежать вместе с Шерманом. А уж когда эльф вник в историю норлока, стало совсем интересно. И наконец-то забрезжил свет в конце тоннеля. Лавр узнал о том, что в данном мире находится некий медальон, похожий по описанию на старинный эльфийский артефакт, с помощью которого можно перемещаться между мирами. Данное известие Шермана тоже порадовало, ибо все, о чем он мечтал — это найти свою женщину и вернуться в свой мир. Эльфа даже позабавила такая привязанность. И забавляла до тех самых пор, пока он не увидел женщину Шермана. Лавр только на секунду заглянул в ее бархатные карие глаза и… пропал. Однако она на эльфа (как это ни странно) никак не отреагировала. Неизвестно, чем бы для Лавра закончилась эта глупая влюбленность (как минимум он сцепился бы с Шерманом, и неясно, на чьей стороне оказался бы перевес), но к счастью, им довольно быстро удалось найти медальон. Эльф не успел потерять голову окончательно. Однако, при переносе, он все-таки отвлекся на какие-то посторонние мысли. И оказался в данном мире.
Не то, чтобы это измерение эльфа чем-то не устраивало. Отнюдь. Здесь точно так же, как и в его родном мире, шла война с людьми, и меч наемника был весьма востребован. Однако, что касается эльфов,… с эльфами Лавр пролетел по полной программе. Потому что тщеславные, больные снобизмом, помешанные на чистоте крови и собственной совершенной внешности, местные представители эльфийской расы не вызывали у Лавра ничего, кроме раздражения. Он даже ни разу не собрался посмотреть на их земли! Да и что толку? Жить среди этих надутых индюков он не сможет, да и не примут они Лавра в свое высшее общество. Даже не глядя на то, что он чистокровный эльф. Один только отрубленный кончик уха потряс бы их до глубины души. А короткие волосы? (Ну неудобно с длинными по лесам шляться, даже если они в хвост связаны. Или Лавр отвык просто?) Чего уж говорить о том, что Лавра приняли в клан Охотников? Да местных эльфов удар хватит! Они и в страшном сне себе такого помыслить не могут! Эльф — наемный убийца! Тьфу! Ну и небельсы с ними! Лавр по эльфам совершенно не скучал. Ему и в Мортии компании хватало. Жаль только, что самки, похожей на женщину Шермана, эльф в данном мире так и не встретил. Ни среди бельсов, ни среди людей. Хотя… стоявшая в его комнате статуя тоже была по-своему прекрасна. Настолько, что даже не верилось, что она не была живой.
Лавр вздохнул, снял куртку со статуи и убрал ее в шифоньер. К сожалению, среди небельсов встречаются не только скульпторы и художники, но и придурки, готовые убивать всех, кто на них не похож. Впрочем… если быть совсем честным… подобные типы могли встречаться даже среди бельсов. И стоявшая в комнате Лавра статуя была тому подтверждением. Эльф до сих пор помнил тот день, когда во дворце его величества короля Нортона появился какой-то сумасшедший кольдер и, назвавшись Шересом, стал (под угрозой магии) требовать признать его Властителем. Хорошо хоть в тот момент Лавр на пару с Террелом как раз были во дворце с визитом. Маг быстро блокировал заклятье ненормального, а Лавр, улучив момент, снес ему голову. Разумеется, позже Террел укорял его за данный поступок (дескать, не мешало бы изучить данный экземпляр и поговорить с ним), однако король оценил усердие эльфа совершенно иначе. Подарил ему квартиру в центре города и отдал статую, которую безумный кольдер зачем-то притащил с собой. Отдал, впрочем, по горячей просьбе Лавра, который питал слабость к произведениям искусства небельсов. И, разумеется, к статуе просто не мог остаться равнодушным. Эльф настолько привык любоваться ей, что воспринимал почти как живую и, (особенно после принятия на грудь слишком большого количества спиртного), пытался с ней разговаривать. Да чего греха таить, даже брукса, с которой у Лавра вот уже второй год длился роман, увлекла его как раз потому, что была чем-то неуловимо похожа на статую. Хе… если так можно сказать. Ибо брукса принадлежала к расе, которую с человеческой было спутать весьма проблематично. Помнится, когда Лавр впервые попал в данный мир, от всяких брукс, файернов и кольдеров он просто шарахался. И привык только много времени спустя. А потом… потом они даже начали ему нравится. Настолько, что он закрутил с бруксой роман. Кстати, надо бы взять отгул денька на два, да съездить навестить Эйлинн. Со всеми этими ловлями небельсов и допросами у Лавра даже на личную жизнь времени не оставалось.
Разумеется, брукса знала, на что она обрекает себя, связываясь с Охотником. Редкие встречи, постоянно преследующая Лавра смертельная опасность, вечные недомолвки… но ведь связалась же! И эльф был ей за это по-своему благодарен. Он ощущал в доме Эйлинн тепло и уют, которых у него никогда в жизни не было. Своих родителей Лавр не помнил, а взявший его на воспитание эльф нежностей и сантиментов не терпел. Впрочем… и не должен был, ибо не являлся Лавру никаким родственником, а был хорошим другом его отца. Именно поэтому эльф, никогда не имевший семьи, так ценил свои отношения с Эйлинн. Любить он ее, правда, не любил, но привык и даже испытывал к ней чувство нежности. Чем эта брукса понравилась ему при встрече? Хм… а чем она могла не понравиться? Совершенные черты лица, шикарные черные волосы, пронзительно-черные глаза без зрачков, ярко-алые губы, небольшие клыки, чуть выглядывающие из-под верхней губы, иссиня-черные перья огромных крыльев и длинные ноги. Почти обычные, если не считать того, что хрупкие женские щиколотки заканчивались мощными птичьими когтистыми трехпалыми лапами. Да, внешне Эйлинн была очень эффектной самкой. А ведь помимо собственно внешности у нее еще и характер имелся. Во всяком случае, гордая и самолюбивая брукса не вешалась на Лавра, как большинство девиц, особенно человеческих. Более того, эльфу пришлось довольно долго за ней ухаживать, прежде чем его впустили дальше порога. В ход пошли и знаменитое эльфийское обаяние, и комплименты, и даже игра на лютне. Последнее было завершающим аккордом. В конце концов, эльфы не зря во всех мирах слывут искусными музыкантами. Брукса обратила на Лавра свой благосклонный взор, и эльф не преминул этим воспользоваться. Кто бы мог тогда подумать, что у этих отношений есть будущее. Но Лавр крутил роман с Эйлинн уже два года, и не собирался его прекращать. Более того, эльф даже начал подумывать о том, чтобы связать с бруксой свою жизнь. Хм… вот только как рассказать Эйлинн о своей тайне, Лавр представления не имел. Тем более, что о ней не знал вообще никто, даже Террел.
А с другой стороны… да было бы чего рассказывать! Вполне обычная история, каких в этом мире десятки! И началась она совершенно стандартно. Лавра, возвращавшегося с очередного похода против монстра, попросили заглянуть по дороге в небольшое поселение небельсов. По слухам, люди, обосновавшиеся недалеко от границ Мортии, именовались Отверженными и вели себя довольно странно. Так что перед Лавром стояла задача — выяснить, что эти небельсы из себя представляют, и не являются ли они потенциально опасными. То есть не стоит ли их превентивно истребить, чтобы не огрести потом проблем на свою голову. Заданий таких в жизни Лавра уже было — воз и маленькая тележка. Поэтому ничего сверхъестественного он не ожидал и на сей раз. Однако… судьба приготовила эльфу небольшой сюрприз. Нет, никакой ненависти к бельсам члены секты Отверженных не питали. Но вели себя действительно странно. А когда Лавр попытался разобраться в мотивах подобного поведения, люди сослались… на собственную веру. Оказалось, что для того, чтобы достигнуть блаженства после смерти (что за бред? зачем и кому оно нужно после смерти?) небельсы должны были отказаться практически от всех жизненных благ, постоянно молиться, да еще и бичевать себя. Лавр пожал плечами, но удивляться не стал. В конце концов, какая ему разница кто во что верит? Лишь бы небельсы не нарушали законов и жили спокойно!
Однако с последним у сектантов, похоже, были серьезные проблемы. Оказалось, что возле их деревни бродит некий хищник, который пристрастился за счет небельсов разнообразить свое меню. Эльф сплюнул и выругался. В принципе, он мог бы сейчас встать и уйти. Защищать людей в его обязанности не входило. Но кто даст гарантию, что этот хищник питается только небельсами? Можно было, конечно, вернуться к возглавляющему клан Охотников Ролуму, отчитаться о выполненной работе, а проблему блуждающего в окрестностях хищника свалить на самих небельсов (в конце концов, это же их территория!), но что-то говорило эльфу, что оборотню подобный поступок по вкусу не придется. По мнению Ролума, Охотник должен заменять собой небольшой мобильный отряд и не отказывать людям в помощи. Тьфу! Да кому нужны эти небельсы? На кой демон их под свое покровительство брать? Однако связываться с Ролумом не хотелось. И излагать ему свой взгляд на людей тоже. Оборотень с ипостасью тигра, изумительно владевший мечом, питал к небельсам какую-то просто необъяснимую симпатию. Так что пришлось эльфу смириться со свалившейся на него проблемой и попытаться выяснить об угрожавшей сектантам опасности подробнее. Однако внятного описания хищника дать ему так никто и не смог. Поскольку никто эту тварь не видел. Находили только следы его пиршеств — растерзанных людей. А потому пришлось Лавру брать ноги в руки и шагать в ближайший лес, дабы найти виновника происшествий. Отверженные, правда, тут же выделили ему в помощь небольшой отряд смельчаков, но Лавр не особо обольщался на этот счет. Если бы эти смельчаки могли что-то сделать — уже сделали бы, а не ожидали помощи от бельсов.
Боги, и почему он всегда оказывается прав? Навязавшиеся на его шею «помощники» топали, как стадо слонов и наверняка распугали всех зверей, которые только водились в округе. Лавр недовольно поморщился, незаметно отделился от отряда Отверженных и направился вглубь леса. Когда, наконец, производимый «помощниками» шум стих вдалеке, эльф остановился, сосредоточился и отпустил на волю свои инстинкты. Он слушал лес, слушал ветер, слушал шелест листвы… он впитывал в себя все звуки и запахи. Почувствовав опасность, Лавр мгновенно припал к земле и затаился. Вон оно что… вот тут кто, оказывается, на охоту вышел… Молодой раптор огляделся по сторонам и втянул в себя воздух. Зная, насколько умна и хитра эта двуногая тварь, Лавр не сомневался, что она его почует. Развивающие приличную скорость массивные ноги, цепкие передние лапы, снабженные довольно длинными когтями, узкая, вытянутая морда со множеством острых зубов… раптор в качестве противника был очень серьезной фигурой. А если учесть, что звери его племени обычно охотились стаей, положение эльфа и вовсе выглядело кислым. Раптор еще раз повел мордой, вытянул шею и издал призывный крик. Учуял!