Впотьмах
Шрифт:
Когда отец с матерью выяснили, отчего меня едва ли не трясет от слез, то еще и устроили мне настоящую трепку — нашла из-за чего голосить, из-за какой-то там собаки!.. Да, мы сказали тебе неправду, и что с того? Это, мол, ложь во спасение, у нас просто другого выхода не оставалось, чтоб хоть немного привести тебя, безголовую, в норму, так что нечего визг устраивать и слезы по лицу размазывать! Подумай своей пустой головой — зачем нам в квартире твоя шелудивая собака, от которой еще и псиной воняет?! Зато теперь ты учишься хорошо, и по дому от тебя какой-то прок имеется, а не то вообще ни на что годна была! Ты, дрянь такая, нам за это еще спасибо сказать должна, а не повышать голос на родителей!..
Именно с того времени я еще больше замкнулась в себе, и более не пыталась расположить к себе отца с матерью, да они и сами к этому не очень-то стремились. Для них существовал только один свет в окне — Лилечка, и в этом я убеждалась все больше и больше. Впрочем, подобное меня уже нисколько не беспокоило — отныне симпатии отца и матери мне были не нужны, желание понравиться им умерло вместе с известием о смерти Дружка. Да и отношение родителей к нам с сестрой было разное: с одной стороны настоящий ангелочек Лилечка, избалованная вниманием и купающаяся в лучах родительской любви, и с другой стороны я, замкнутая старшая сестра, да к тому же не отличающаяся особой красотой. Я старалась держаться особняком, и, по-возможности, отмалчивалась в присутствии отца и матери. Кажется, это их вполне устраивало, хотя они то и дело указывали на мою нелюдимость и замкнутость — мол, то ли дело очаровательная Лилечка, глядя на которую, душа радуется, а на твое кислое лицо и смотреть не хочется! Мало того, что ты у нас и без того не далеко красавица, так еще и чем-то вечно недовольная, да и характер у тебя просто отвратительный!.. На все претензии родителей я лишь пожимала плечами — мол, если не нравится, то и не смотрите, а заодно лишний раз можете со мной не разговаривать, плакать не стану!.. В итоге родители махнули на меня рукой — трудный ребенок с паршивым характером, что с нее взять!
Шли годы, я взрослела, подрастала и Лилечка, становилась все краше, и родители делали все, чтоб их любимая девочка была лучше всех. Ее водили на танцы (а не то будешь такой же неповоротливой коровой, как Василиса!), на изучение английского языка (без него сейчас никак!), в школу моделей (Лилечка должна быть безупречной во всем!). На мой взгляд, девчонка была полностью зациклена на своей внешности, да еще ни в грош не ставила окружающих. А то как же — в танцевальной студии она является звездой, в школе моделей Лилечка считалась лучшей ученицей, ее фотографии постоянно появлялись в местных газетах и на рекламных плакатах! Понятно, что всеобщее восхищение и слава с детства затуманили голову девчонке. В школе она, правда, успехами не блистала, но какое это имеет значение при такой-то красоте?!
Естественно, что не стоит даже упоминать о том, что дома Лилечка была полностью отстранена от домашних дел и забот — это уже давным-давно считалось моей обязанностью. Да и зачем ей мыть полы и посуду, если имеется старшая сестра, основной задачей которой является забота о прелестной малышке, и наша принцесса это прекрасно понимала. К тому же сестринской близости у нас не было: что ни говори, но разница в шесть лет давала о себе знать. Вдобавок ко всему с возрастом Лилечка стала относиться ко мне, как к домашней прислуге — “Васька, подай!”, “Васька, унеси!”, “Васька, не твоего ума это дело!”! В этом она бессознательно копировала родителей, которые именно так ко мне и обращались, а отец с матерью, в свою очередь, не видели в этом ничего необычного, и до какого-то времени я, скрепя сердце, была вынуждена молча сносить подобное отношение, однако позже стала резко одергивать нашу юную принцессу.
Итог понятен — все это приводило к нешуточным скандалам в семье, и к очередным обвинениям в бездушии и жестокости по отношению к малолетнему ребенку. Лилечка быстро смекнула, как ей следует вести себя в этой ситуации, и потому пакостила мне наедине, без свидетелей, находя в этом что-то вроде самоутверждения, а при родителях вела себя со мной так, словно была кротким ангелочком, покорно принимающим выходки бессердечной старшей сестры. Конечно, меня это выводило из себя, и в то же самое время я понимала, что на выходки этого капризного и избалованного дитятка лучше вообще не обращать внимания — быстрей отстанет.
В школе я была такой же, как дома — замкнутой и нелюдимой, живущей самой по себе, у меня не было ни подруг, ни друзей, и подобное положение вещей меня вполне устраивало, тем более что я отношусь к числу тех, кто предпочитает одиночество с книгой. Рядом с нашим домом находилась библиотека, и я была там весьма активным читателем. Ну, а самыми радостными были для меня те дни (вернее, ночи) когда мне снился бабушкин дом, и простенькие цветы в палисаднике возле него.
Одной из причин моей замкнутости была уверенность в том, что я на редкость некрасива — об этом мать напоминала мне едва ли не ежедневно, да и зеркало меня не радовало. Однако однажды я случайно услышала разговор матери с ее двоюродной сестрой, который меня немало удивил. Беседа шла, естественно, о Лилечке, но моя тетушка внезапно поинтересовалась:
— Да что ты все о Лиле, да о Лиле! У вас ведь и Василиса очень привлекательная девочка!
— Нашла красавицу!.. — фыркнула мать. — Да на нее лишний раз без слез не взглянешь!
— Ну, это ты загнула!.. — в голосе тетушки проскользнули нотки возмущения. — Конечно, кукольной красоты Лилечки у Василисы нет, но она берет другим. Не знаю, как сказать поточнее… У нее очень своеобразное лицо.
— К сожалению.
— Ты не права… — вздохнула тетушка. — Я говорю о своеобразии со знаком плюс, а не минус. Неужели ты сама не замечаешь удивительного очарования неправильных черт ее лица? Может, Василиса и не займет призового места на конкурсе красоты, но на такую внешность невозможно не обратить внимания, она выделяется из толпы. Есть в ней что-то такое, невольно притягивающее к себе взгляд, а уж когда она улыбается, ее лицо просто преображается, и становится по-настоящему очаровательным. Не понимаю, как вы этого не замечаете, ведь по-своему девочка очень, очень мила! Мне, во всяком случае, она нравится.
— Ты у нас всегда жалела несчастных, сирых и убогих… — усмехнулась мать. — Как вижу, с возрастом ты не меняешься. Хотя чему я удивляюсь? Ты же по образованию у нас воспитатель сопливых детишек в детском саду!
— А вот тебе не помешало бы уделять Василисе больше внимания… — укоряющее продолжала тетя. — Она у вас невероятно замкнута, молчалива, у нее нет подруг, а так быть не должно. Конечно, я не собираюсь тебя учить, но в подростковом возрасте девочкам вдвойне нужны забота и любовь матери.
— Можно подумать, у меня на это есть время!.. — раздраженно отозвалась мать. — Работа, дом, заботы о Лилечке… Подумай сама — чего Василисе не хватает? Одета, обута, накормлена, но никакой благодарности мы от нее не видим! Совсем не ценит то, что у нее есть! Ладно б еще училась хорошо, так ведь она обычный середнячок!
— Но Лилечка тоже не отличница! Да и забота родителей о детях — это их обязанность сама по себе! Родили — воспитывайте. И потом, вы же не считаете трудом заботу о Лилечке!
— Не стоит сравнивать несравнимое! Василиса просто выводит нас из себя своим поведением! Вечно сидит, как сыч, в своем углу, лишнего слова от нее не добьешься! Ты только посмотри, насколько ласкова Лилечка и насколько нелюдима Василиса! И без того внешней красоты у девчонки и близко нет, так ее лицо становится еще неприятней от вечно кислого выражения! Это дикарка, а не ребенок!
— С ребенком надо находить взаимопонимание! Вы и сами не очень-то показываете ей свою любовь. Я понимаю — обстоятельства сложились так, что она с младенчества росла вдали от вас, и вернулась к вам с уже сформировавшимся характером…