Впусти меня в своё сердце

Филатова Елена

— Спасибо — говорит тихо на ухо.

— Расскажи мне пожалуйста, что с тобою случилось? — прошу его. Знаю ему сложно решиться на это — что сможешь, пожалуйста. Я приму, всё, что у тебя здесь — немного отстраняюсь и кладу ладонь ему на грудь.

— Марин — он тяжело выдыхает и нерешительно смотрит на меня.

Он садится на пол и притягивает меня к себе, усаживая на бёдра. Стягивает с меня пальто, кладёт его на тумбочку рядом. Затем тянется к сапогам и расстёгивает молнию. Наблюдаю за ним. Так приятна его забота обо мне.

Он стягивает с меня сапоги.

— Теперь тебе не будет жарко. Это долгая история — укладывает головой к себе на плечо, тихонько гладит по волосам.

Ощущаю

лёгкий поцелуй в макушку и тяжёлый выдох.

— Что конкретно ты хочешь знать? — спрашивает тихо.

— Всё что сможешь рассказать — неужели он согласился?

Глава 30

Руслан.

Обнимаю Марину, прижимаю к себе и вдыхаю лёгкий аромат цветов исходящий от её волос. Она здесь, со мною…

До сих пор не могу поверить, что она не ушла, ведь могла отвернуться. А она вернулась, вошла не только в квартиру, но и в мою жизнь, душу. Как сердце подпрыгнуло, когда услышал её шаги, а затем ощутил её пальцы на плече. Словно током прошибло. В тот момент понял, насколько сильно я соскучился по ней. Она словно под кожей, с потоком крови проникает в сердце и каждую клеточку. Люблю её до одури. Так непривычно приятно ощущать её рядом, впитывать её аромат, который кружит голову. Не хочу отпускать её даже на миллиметр от себя. Обнимаю крепче. Её рука лежит на груди и легко поглаживает, даря тепло, в груди разливается щемящее чувство. Я и забыл, какого это чувствовать …

Аж, дыхание сбивается от нахлынувших эмоций.

Спасибо тебе за это, Маринка…

Она хочет всё знать обо мне. Может и стоит ей рассказать. С чего начать даже не знаю. Наверное, с того, что яркими светлыми пятнами отразилось на сердце.

— Ник — начинаю — мой брат, был очень светлым и добрым человеком. Мы всегда чувствовали друг друга, как это бывает у близнецов. Он всегда был рядом, поддерживал, как мог меня. Иногда помогал, несколько раз в школе сдавал за меня контрольные и один раз экзамен по литературе — учительница не заметила ничего, это был наш с ним секрет. Как же мне тебя не хватает. — Родители его очень любили, мне всегда в пример его ставили. Я учился не очень хорошо. Сначала вроде бы интересно было, но потом в какой-то момент потерял интерес. Наверное, после того как побывал у бабушки на каникулах и увидел совсем другую жизнь. Тихую, уютную, тёплую деревенскую, но такую близкую мне отчего-то. С тех пор у меня появилась мечта жить в деревне. Купить свой дом, а ещё мне хотелось пойти в конную школу. Мне понравились лошади, они очень красивые, грациозные, и у них очень добрые глаза — вспоминаю, как дед водил на конюшню. — Но мою идею на корню обрубил отец. Запретив мне все кружки, пока не подтяну оценки в школе. После возвращения из деревни, заболел воспалением лёгких и провёл пару месяцев в больнице. Много пропустил по программе. Пришлось летом пересдавать, догонять. Где-то Ник помогал. В общем, закончил я тот год в школе очень тяжело. Больше меня в деревню не отправляли, а через полгода умерла бабушка. Так жаль, что больше я туда не ездил. Отец не отпускал больше, не знаю почему.

Правда, очень хотел, но отец был категорически против моего общения с дедом, сам не знаю почему. Возможно, они с дедом не ладили, потому что к нам он не приезжал никогда. Очень жаль. Мне так хотелось пообщаться с ними больше.

Марина берёт меня за руку и сжимает в своей тёплой ладони.

— Ты больше не общался с дедом? — подает голос Марина.

— Нет, когда его не стало отец продал дом в деревне и на полученные деньги купил квартиру, которую потом переоборудовали под Ника.

— То есть ты больше не был там?

Нет.

— Туда больше невозможно вернуться, это

как в детство, что всегда в твоей душе, но туда не зайдёшь больше и не проживёшь по-новой. Лишь воспоминания.

Что-то я расчувствовался. Пытаюсь выдохнуть спокойнее.

Слышу, Марина хлюпает носом.

— Эй — обнимаю её.

Она утыкается носом мне в шею и мотает головой.

— Продолжай — говорит сипло.

— Я тебе рассказываю, не для того, чтобы ты плакала, Марин!

Поражает она меня.

— Я слушаю тебя.

— Угу.

Смешная…

Надо, наверное, половину не говорить, а то начнёт жалеть.

— Ладно, школу я закончил, слава Богу и поступил в универ. Работать пошёл на завод во вторую смену, а днём учился. Долго мои поздние явления домой отец не выдержал, и снял общагу для меня. Правда, на один месяц, дальше самому пришлось платить за всё. Отец приучал к самостоятельности, он вообще не церемонился со мною. Порой поражал контраст его отношение ко мне и Нику. Он для него всё делал, а я словно кость поперёк горла ему был. Не знаю, так казалось со стороны. — Надо, наверное, по мягче выражаться, а то Маринка сжалась вся от моих слов. — Честно до сих пор понять не могу, как я выжил в таком темпе. Но с третьего курса стало легче, к тому же меня повысили на работе, и я стал мастером. Помню, так гордился собою, приехал к родителям. Мамы с Ником дома не было. Рассказал отцу. Он сказал, что ничего другого от меня не ждал, гордится мне не чем. Что его мозгов мне не досталось и только и могу руками работать на заводе. Ник вот на экономическом учится, и работает в фирме отца, молодец. А я не оправдал его ожиданий. Чтобы я не делал, для него это было всегда плохо. — сколько себя помню. Зачем-то пытался ему доказать, что стою чего-то. Как оказалось зря. — Я не должен был походить на Ника, ведь мы с ним разные люди, но для отца всегда существовал только он. До сих пор помню, как пришёл похвастаться аттестатом после школы, а они уезжали в отпуск с Ником отмечать окончание школы. Отец даже не вышел из машины. Ведь я закончил с тройками, не то, что Ник.

— Они не взяли тебя с собою? — поднимает голову Марина.

Мотаю головой, не хочу вспоминать это. До сих пор обидно.

— Руслан, познакомь меня с ними, пожалуйста, я всё скажу им! — такая серьёзная.

Её слова вызывают улыбку. За меня ещё никто не заступался перед отцом. Он даже слушать её не будет.

— Нет, Марин.

— Их нет — её голос садится.

— Есть, но меня для них больше нет, Марин.

— Как это?

— Я и сам до сих пор понять не могу, почему так получилось.

— Расскажи.

А как же вспоминать то не хочется это все!

— Ник записался в секцию скалолазания. Мы с ним ходили в один центр, но я в качалку. В разные группы в общем.

Тот день встаёт перед глазами. Так плохо и страшно за брата мне ещё не было.

— Посередине занятия к нам забежал его тренер и сказал, что Ник упал неудачно и не может встать. Я так испугался за него тогда. В скорой никак не мог отпустить его руку. Он сломал спину.

Пытаюсь спокойно выдохнуть, но ничего не получается.

— Родителям пришлось сообщать мне. Это так больно, говорить близким такие вещи. Отец после этого со мною три месяца не общался. Я не уследил за братом, допустил, что он получил травму и не встанет больше на ноги.

В груди всё в узел завязывается при воспоминании о том разговоре с отцом. Я был в полном раздрае, и не ожидал никак, что он обвинит меня во всём. Ведь это я посоветовал ему этот центр, знал бы, чем всё это обернётся, за километр бы обходил.

— Но ты же не виноват — Марина прикасается к щеке и тихонько поглаживает — Ведь ты же не был там — заглядывает в глаза.