Впусти меня в своё сердце
Шрифт:
— Я скоро подожди, солнышко. Не переживай, ладно — пытаюсь хоть немного её успокоить
— Я жду тебя, но прошу — её голос срывается, она плачет?
Не надо!!
— Чшш — не хочу, чтобы плакала — всё при встрече, ладно? — кладу трубку, я не могу выдержать её слёз сейчас.
Захожу в больницу и узнаю в какой палате лежит отец у вахтёрши. Меня пропускают. Поднимаюсь на лифте на нужный этаж и выхожу. Пытаюсь отключить эмоции, но когда вижу зарёванную Маринку, душа уходит в пятки.
Она подбегает
— Руслан, не надо, не делай этого пожалуйста. Разрывает сердце своими словами.
Отпускаю клюку, та с грохотом падает на пол. Маринка, вздрагивает, а я обнимаю её, прижимая крепче к себе, мою родную девочку.
— Тише, малыш — глажу её по голове — не плач — целую её в висок.
Хочу её успокоить, но у самого на душе сквернее некуда. В груди всё в узел завязывается при мысли оставить её одну.
— Марин, что случилось? — слышу чей-то голос и отрываюсь от моей девочки.
Она смахивает слёзы.
— Артём, всё, нормально — отстраняется немного.
— Ага, вижу, вы кто? — смотрит на меня с прищуром высокий брюнет, чуть младше марины.
— Я сын, Каримова, хотел…
— А понятно, вы готовы подписать документы на донорство?
— Нет, он ничего подписывать не будет! — Маринка разворачивается в моих руках и строго смотрит на парня.
— Я думал, он согласен, если нет, седьмая палата, извините. Но Марин, третья палата свободная, не пугайте народ — он разворачивается и отходит от нас.
— Идём — она поднимает клюку и подаёт мне, а затем тянет за руку к третьей палате.
Мы заходим с ней в палату, она прикрывает дверь за нами. Я прохожу к кровати и сажусь на неё. Тяну Маринку за руку, и она присаживается ко мне на колени. Обнимаю её, притягивая к себе.
— Нет — она мотает головой и утыкается носом мне в плечо — прошу, не делай этого, Руслан. Он не заслуживает такого, пожалуйста. Я же с ума сойду!
— Марин — тихонько глажу е по спине, ощущая всю её боль сейчас как свою — а как бы ты поступила, если бы это был твой отец?
Она вздрагивает и отстраняется. Я сказал что-то не то?
— Мой отец меня любил, он души во мне не чаял, дал образование и поддерживал во всём, я очень его люблю, и мне его очень не хватает.
— С ним что-то случилось?
Кивает и смахивает слёзы.
— Два года назад его сбили на переходе, не довезли. Если бы только он попал ко мне, я бы спасла его.
— Мариш — притягиваю её к себе.
Родная моя, она ведь даже никогда не говорила об этом. Она тоже тяжело переживала потерю родного человека. Как я люблю тебя моя девочка.
— Я не хочу потерять и тебя, не смогу, я не переживу этого.
— Чшш — тихонько укачиваю её, чтобы успокоилась.
Через некоторое время она успокаивается и отстраняется.
— Я разговаривала с твоим отцом, он ужасный
Я и сам боюсь, знала бы ты как.
— Он обидел тебя?
Хам он ещё тот, я-то привык к этому.
— Не в этом дело. Ты должен жить, а не он за счёт тебя.
— Марин, мне надо поговорить с ним.
— Знаю, но пожалуйста, не совершай непоправимого.
— Если я соглашусь, то оперировать будешь ты.
— Ты меня доконать хочешь?! — соскакивает с колен.
Нет?
— Неужели ты подумал, что твою жизнь я доверю кому — то. Просто я очень боюсь, твоей аллергии, она уже стоила жизни твоему брату. Неужели ты тоже хочешь так же!
— Не хочу, но по другому я не смогу.
— Он относится к тебе потребительски, он бросил тебя в трудный момент, а ты.
— Я должен быть выше этого и лучше его — только и могу сказать ей — Ник бы меня не прости, если я откажусь — говорю ей свои предположения.
— А может быть он был бы рад тому, что ты будешь жить? — она отворачивается. Замечаю, как смахивает слезу.
— Не думаю, он тоже любил отца.
Несмотря на его отношение, он всё же мой отец каким бы он ни был.
— Я хочу его увидеть — поднимаюсь с кровати.
— Седьмая палата — бурчит в ответ.
— Ты пойдёшь со мною? — хочу её представить отцу как свою девушку, чтобы в случае чего мог хоть как-то ей помочь, поддержать, хотя о чём это я?
— Нет, я уже с ним пообщалась — выдыхает и тянется открыть дверь.
— Марин, ты обижаешься?
— Нет, я буду в ординаторской. Зайди после разговора с ним.
Мне кажется, она обижается очень. Я даже не представляю, какого ей сейчас.
— Прости меня — притягиваю её к себе и обнимаю крепко-крепко. Я так сильно её люблю.
Она всхлипывает, разрывая мне сердце.
— Не плач, я и сам еле держусь — признаюсь ей в своём позорном положении — я очень тебя люблю. Ты самое дорогое, что есть в моей жизни и… Я ни о чём не жалею. Я очень счастлив с тобою. Даже не знал, что такое бывает в жизни. Я люблю тебя больше всего на свете, ты моя маленькая вселенная. Не плач, пожалуйста, родная — обнимаю её крепче, от нахлынувших чувств, начинает щипать глаза. Мне больно сейчас терять это всё, очень.
— Я очень тебя люблю — шепчет на ухо, обнимая за шею.
Прикрываю глаза и наслаждаюсь её близостью, вдыхаю родной запах, кружащий голову. Хочу, чтобы это мгновение не заканчивалось никогда. Я люблю тебя больше жизни.
Неожиданно дверь в палату открывается, прерывая нас и на пороге возникает тот же парень, что был в коридоре.
— Каримову хуже стало, Марин — говорит он — Вы были у него? — спрашивает меня.
Мотаю головой.
— Поторопитесь тогда — выходит из палаты.