Враг моего врага. Том 1
Шрифт:
– Адмирал Ррхлу вывел эскадру из прокола со стороны солнца Нлакиса, – сказал Мрланк. – На левом среднем экране – это носовая камера – видны серебристые точки кораблей противника. Правый средний экран высветлен – это кормовая камера, солнце слепит аппаратуру. На верхнем правом экране вы видите силуэты трех линкоров, ближайший из них – флагман, «Райское пламя», за ним «Райский костер» и далее «Райский блик». На верхнем левом экране – «Райский гром».
Члены Круга кланов скорбно переглянулись. Об участи «Грома» им уже было известно больше, чем Мрланку. «Гром» на экране величаво плыл, и все были еще живы, и никто из тех, кому предстояло попасть в плен, не знал, что его ждет.
Левый
– Турболазеры противника, – прокомментировал Мрланк. – Гъдеане подставили нам часть кораблей, но другая часть оказалась невидима. Нам достоверно неизвестно, что за технологию они использовали…
Картинка на всех шести камерах дрогнула, левый нижний экран прочертили струи зеленой плазмы: заработала кормовая ионная пушка «Молнии». Струи ушли никуда, в пустоту. Но пустота вдруг вскрылась, расцвела ослепительными цветками взрывов.
– Я принял решение обстрелять квадрат, из которого шел огонь лазеров, – пояснил Мрланк. – Догадка была удачной, мы успешно уничтожили один эсминец. К сожалению…
То, о чем сожалел капитан Мрланк, было видно на других экранах. «Райский блик» превратился в плазменное облако, флагман развалился на куски. Картинки то и дело сменялись: корабль активно маневрировал; периодические вздрагивания и вспышки говорили о попаданиях. Снова мелькнул «Гром», подбивший вражеский эсминец.
– «Райский гром» смог поразить три гъдеанских корабля, – сказал Мрланк. – Но, к сожалению…
Он опять не закончил. Все и так было понятно. Новое сотрясение, левый средний экран заливается белизной и гаснет.
– Мы потеряли левую бортовую камеру. Вместе с ускорителем.
По правому борту вспыхнул «Райский костер». Где-то сверху – в левом нижнем окне – еще был виден потерявший управление, лишенный всех надстроек «Гром». А затем изображение сменилось переливающейся радугой.
– Я приказал уходить, – голос Мрланка был сух и бесцветен. – Мы оставили «Райский гром», не попытавшись его спасти. Я полагал, что такая попытка обречена на неудачу, и счел разумным увести последний линкор.
Он замолчал, плечи опустились. На своем корабле капитан – абсолютный повелитель, он решает все. Но, сходя на планету, он предстает перед теми, кто доверил ему такую власть, и теперь он держит ответ за все свои решения.
Криййхан задумчиво смотрел на Мрланка, медля с вердиктом. Если бы капитан рискнул, глядишь, и удалось бы отбить «Гром». Рискнул бы он, если бы знал, что будут творить с экипажем «Грома»? Чего доброго, сунулся бы в пекло очертя голову и сгинул вместе с ним. Некоторых вещей лучше не знать заранее, чтобы не совершать опрометчивых поступков. Могла ли «Молния» изменить что-то на поле боя? Мрланк нетверд духом, но он не дурак. Изящно вычислил местонахождение невидимого противника, вовремя отдал нужный приказ, позволивший поразить врага. И та мысль, насчет провокации, была очень неплоха. Дурак продолжил бы бой, поддавшись чувствам, и неизвестно, чем бы этот бой закончился. Умный бросил товарища и сохранил корабль – последнюю надежду. Должно быть, это нелегко ему далось, отсюда и душевный разлад. Но с этим капитану справляться самому. Жалости у Криййхана не было: военный обязан быть стойким, раз уж выбрал такую стезю. Не справится – туда ему и дорога. Умному, знающему свое дело, но неприспособленному к реалиям жизни человеку.
Криййхан вспомнил, что его ждут. Ждут оценки не моральных качеств капитана, а его действий.
– Капитан Мрланк, – проговорил координатор, – не могу сказать, что ваши решения были неправильны.
Не могу их всецело одобрить, как человек, видевший мучительно умирающих с «Грома», брошенного в одиночестве на растерзание Ену Пирану. Но иногда нужны неприятные решения, ибо только они открывают перспективу.
– Повторите завтра свой доклад перед Кругом. Затем возвращайтесь в Генхсх и занимайтесь ремонтом вплоть до особых распоряжений.
Эйзза встретила в городе Стейрра Фййка, и это было замечательно. Стейрр помог ей дотащить до гостиницы объемистые сумки с купленными шмотками. Новые брюки, герры, куртка, белье, да мало ли какое еще барахло может понадобиться девушке. Например, теплая пушистая накидка, в которую удобно заворачиваться после ванны. Или другая накидка, кружевная и полупрозрачная – просто для красоты. Хирра Мрланк посмотрит и улыбнется. Может быть. Хоть бы он улыбнулся!
Стейрр похмыкивал над необъятностью багажа Эйззы, но помог с готовностью. Потом они пообедали в кафе космопорта, поболтали о том, о сем. Стейрр теперь служил на «Райской молнии», и никаких бумаг ему для этого не потребовалось, только командир десанта оценил его умение обращаться с оружием и сказал: пойдет. Везет же! Пока корабль в доках, особых дел у десантников нет, кроме тренировок. Стейрру пора было на тренировку, и он ушел, не желая опаздывать. Говорил, с опоздавшими обходятся сурово, но не захотел уточнять, как. Небось, на них и тренируются, хихикнула про себя Эйзза.
Поднявшись в номер, она еще раз перемерила все обновки, покрасовалась перед зеркалом и наконец с некоторым сожалением убрала вещи в шкаф. Кроме пушистой желтой накидки: именно с нее Эйзза пожелала начать освоение нового гардероба. Она включила музыку и забралась в ванну, полную ароматно пахнущей пены, предвкушая, как потом закутается в накидку, приглушит свет и будет пить горячий реттихи на диване у окна: там холод, снег и яркие огни в темноте, а здесь тепло и домашний полумрак.
В ванной она задремала, вода успела остыть. Эйзза смыла с себя пену, вылезла, ступив на мягкий, приятно щекочущий ноги коврик, промокнула влагу необъятным белоснежным полотенцем, намазала все тело маслом из бутылочки, стоявшей на полке. Чуть-чуть постояла, давая маслу впитаться, покачиваясь с пятки на носок и ловя ступнями чудесную щекотку от коврика. Расчесала массажной щеткой влажные волосы, чисто-белые, не став заплетать косу: кто ее тут видит? И вот кульминация: она замоталась в накидку, смакуя ощущения каждой клеточкой кожи, блаженно причмокнула и открыла дверь из ванной в гостиную.
В гостиной горел свет. На диване, о котором ей мечталось, сидела женщина в дорожном костюме и пила реттихи. Черные волосы стрижены под «ежик», кожа смуглая, словно нагретый сахар – неожиданно для Селдхреди, черты лица тонкие. На руках аккуратный маникюр, Эйззе аж стыдно стало за свои блеклые ногти. Не юная девушка на вид, но и не пожилая матрона. Очень красивая.
Женщина посмотрела на Эйззу с интересом:
– Привет. Ты кто?
– Эйзза, – она растерянно схватилась за неприбранные волосы; ох, как неудобно вышло! Этим Селдхреди хорошо: «ежик» и причесывать не надо. – Эйзза Ихстл, хирра.
Гостья засмеялась:
– Оставь, тебе идет. Меня зовут Айцтрана Селдхреди. Ничего, что я твой реттихи выпила?
– Пейте, я еще приготовлю, – Эйзза оправилась от неожиданности, нерешительно пригладила распущенные волосы и снова завернулась в распахнувшуюся накидку. – А как вы… то есть…
– Я вообще-то приехала с мужем повидаться. Это ведь номер Мрланка Селдхреди? Знаешь такого? Или я этажом ошиблась?
– Хирра Мрланк? Конечно, знаю, – Эйзза обернулась от чашки, в которую отмеряла пряный порошок. – А вы его жена? Вы такая красивая!