Враг моего врага. Том 3
Шрифт:
Его превосходительство Аирол 317-й принял визитера в рабочем кабинете. Критически оглядел изящную фигуру мересанца, форменный темно-серый халат с красной вышивкой и адмиральскими знаками, кожаный пояс с ножнами.
– Вот, стало быть, какой вы, – констатация факта, никаких эмоций.
Т’Лехин в свою очередь рассматривал хаона. Высокий поджарый мужчина, выше мересанца на полторы головы. Кожа желтовато-коричневая, длинные темно-коричневые волосы несколько раз перехвачены лентами: у шеи, на середине спины и на талии. Облегающий тонкий свитер, связанный с включением золотых нитей, закрывает горло и руки до середины ладоней;
Спохватившись, т’Лехин произнес:
– Ваше превосходительство, координатор Аирол. Я благодарю вас от лица моего народа за место под вашим солнцем.
Аирол 317-й молча кивнул, принимая благодарность как должное. Хотя благодарить следовало не его. На прямую просьбу он ответил отказом без объяснения причин. Нет, и все. Т’Лехин понимал хаоского координатора: никому не нравятся чужаки в доме. Но понимание пониманием, а решить проблему было необходимо. Аирол уступил, когда его попросила Земля. Т’Лехин уже поблагодарил Салиму. Последнее время он только и делал, что кланялся направо и налево.
– Ваше превосходительство, прежде наши миры не были близки друг другу, но я уверен, что мы найдем почву для сотрудничества.
– Сотрудничества? – хмыкнул Аирол. – Дайте-то боги. Я целиком и полностью за, пока речь не идет о военном союзе.
– Вы не хотите военного союза? – переспросил т’Лехин. – Но это было бы разумно и естественно. Ведь мы, волей-неволей, делим одну планету.
– Вот именно, – суховато подтвердил Аирол. – Волей-неволей.
Т’Лехин стиснул зубы.
– Только не разыгрывайте удивление и негодование, адмирал. Вы здесь потому, что зачем-то нужны землянам. Нам вы не нужны.
Не то чтобы он не догадывался…
– Да сядьте уже, адмирал! Вы мне не подданный, чтоб стоять и преданно таращиться.
Т’Лехин с сомнением посмотрел на хаоский стул-жердочку, неуверенно оперся о нее седалищем.
– Не думайте, будто я такой черствый или испытываю к мересанцам иррациональное отвращение. Я вам сочувствую, адмирал, и меня, как любого нормального человека, возмущает то, что натворил этот гъдеанский мерзавец. Но я должен заботиться в первую очередь о Хао. А что вы принесли на Хао? Вы притащили на хвосте войну. Вы не успокоитесь, не сложите оружие, вы будете мстить. Кончится эта война – вы начнете следующую. Чтобы Мересань да не ввязалась хоть в один конфликт? Такого в истории не бывало. Как по-вашему, нам это нужно? Хао – мирная планета. Мы не желаем участвовать в ваших войнах. Мы не желаем ассоциироваться с вами в глазах ваших противников. Я не хочу, чтобы на наши города падали ракеты, предназначенные вам, адмирал! Я категорически против того, чтобы нас с вами считали одним миром.
– Боюсь, ваше превосходительство, что технически это будет сложно, – заметил т’Лехин. – Планета ведь одна.
– Никто не запрещает одной планете иметь двух координаторов. Я не собираюсь нести ответственность за вас и за то, что отдал вам. Вы – отдельно, а мы – отдельно. Вы меня поняли, координатор т’Лехин?
– Вполне, – т’Лехин наклонил голову. – А как быть с орбитальной обороной?
– Необитаемый материк в обороне не нуждался. Наши спутники не прикрывают полярный континент. Хотите – заводите свои.
– Что ж, исчерпывающе, – т’Лехин помолчал. – Я сожалею, координатор Аирол, что мы доставили вам неудобства и неприятные переживания. И все же надеюсь…
Аирол 317-й встал со своей жердочки, улыбнулся и сменил тон на более мягкий:
– В том, что касается сотрудничества, координатор т’Лехин… Мы готовы помочь вам со строительством в первое время. А потом вернемся к этому вопросу, если вы не возражаете.
Василиса вошла, расстегивая теплую куртку, и сняла шапку, обнажив толстую пшеничную косу, как всегда, уложенную короной вокруг головы. Но под курткой был не капитанский китель, а гражданское платье чуть выше колен. Нарядное, со всякими шнурками и бахромой. Она слегка помедлила, в глубине души опасаясь, что хозяин сейчас рявкнет и прогонит прочь.
– Ткаченко? – Йозеф поднял бровь. – Что вы хотите?
Все это время она чувствовала непроходящую вину перед Гржельчиком. А сейчас, когда она его увидела, к вине добавилась жалость. В несколько месяцев он превратился из плотного румяного мужика в расцвете сил в пожилого дистрофика, бледностью смахивающего на вампира-сумеречника.
– Адмирал Гржельчик, простите меня, если можете, – вымолвила она, краснея. – Вы имеете все основания меня ненавидеть. Но вы никогда не переступали ту грань, которая отделяет ненависть от вражды. Я знаю, вы пытались вытащить меня из той задницы, с ракетой. Честное слово, я ее не запускала.
Ему было тогда уже все равно, он шел навстречу смерти. Тем не менее он не хотел топить Василису. И он почти сумел замять, утрясти инцидент, но Церковь начала следствие по факту вмешательства дьявола и вытащила на свет все, что, как они считали, удалось скрыть.
– Я верю, – ответил он спокойно. – И не испытываю к вам ненависти, Ткаченко, как не испытывал ее и раньше.
– Ракета – не моя вина. Но я виновата перед вами в ином. Я… говорила вам ужасные вещи. В действительности я этого не думала. Моим языком и телом словно владел кто-то другой.
– Вы были одержимы демоном, – уточнил Йозеф. – Мне объяснили, не трудитесь оправдываться. Дьявол использовал вас как инструмент, и вы не в ответе за поступки, совершенные в том состоянии. Даже если вы запустили ту ракету, это ровно ничего не меняет.
Так говорил и кардинал Натта, отпуская ее невольные прегрешения. Не вина твоя, а беда. Бог простит, верь в Него и впредь будь стойкой. Но главнокомандующий Максимилиансен, вернувшийся на свой пост, заявил, что не имеет права оставить подобное без последствий. Ее отстранили от капитанской должности. Это не было бы так обидно, если бы сам Максимилиансен не поддался дьяволу. Он, очищенный от подозрений, на своем месте, а она, опозоренная, вынуждена искать себе работу – разве это справедливо? Пойду в проститутки, как советовала мама, сердито подумала она. Потом поостыла. Панель ее не прельщала, да и профессиональные навыки лежали в другой области.
– Я не держу на вас зла, Ткаченко. Мне кажется, вы могли уже в этом убедиться.
– Тогда, – она решительно вздохнула и наконец опустилась на стул, – тогда давайте начнем все с начала. Помните, вы поили меня шампанским? Оно было прекрасным. На самом деле мне очень понравился тот ужин. И вы вели себя, как джентльмен. Вы помогли моему крейсеру, вы сделали все, о чем я просила, сделали больше, чем были обязаны. Вы угощали меня, и говорили мне комплименты, и намекали на приятные вещи… А я оказалась дурой. Я была не в себе, Гржельчик, и я столько раз об этом жалела, что со счета сбилась. Может быть, мы продолжим с того момента? – она посмотрела вопросительно, с неуверенной улыбкой. – Раз так удачно сложилось, что вы мужчина, а я женщина?