Враг моего врага. Том 3

Натали Р.

За окном падал снег – тихо, бесшумно, обволакивая ветви деревьев. Голубоватый свет фонаря бросал на тонкий мягкий покров сюрреалистические тени.

– Душа моя, у тебя прекрасная планета, – шепнул Хайнрих, стоя у окна и обнимая узкие плечи под тонким шелком халата. – Охрененно красивая, аж пипец.

Салима засмеялась. Смех вышел печальным. Настроение было минорным еще с вечера. Он уезжает. В силах ли она сделать так, чтобы он не уезжал, остался с ней еще на несколько дней? Глупый вопрос: конечно. Всего-то и дел, порвать

один приказ и написать другой. А потом сделать это снова, и еще раз… Жизнь подкидывает соблазны, но она так не поступит.

– Говорят, Мересань была не хуже, – голос дрогнул. Ну вот что за мысли лезут на ум?

– С Землей такого не случится, – твердо пообещал Хайнрих, обнимая ее крепче. – Ты куда умнее т’Согидина, а я гораздо лучше т’Лехина. Ты никогда не жалела денег на оборону, а я… я не жалею себя. Поверь мне, пока я жив, к Земле никто не пройдет. Любой враг обломает зубы о периметр.

Серое небо светлело, и фонари гасли один за другим, а снег все так же шел, и белизну пушистого ковра нарушали лишь следы охранников, обходивших резиденцию.

– Я люблю тебя, Хайни, – прошептала она. – Если бы ты знал, как я не хочу тебя отпускать! Я боюсь, что ты исчезнешь, как развеявшийся сон, – призналась она в одолевающих ее странных чувствах. Вроде не первая разлука впереди, а душа мается. – Растаешь, как этот снег…

– Ну, ща-ас, – ободряюще фыркнул он, – растворюсь, как сахар в чае. Еще чего! – он шагнул к своим вещам, поднял ножны с мечом и протянул ей на вытянутых руках. – Вот, возьми. Пусть он будет у тебя. За ним я непременно вернусь.

Он подмигнул, и она улыбнулась.

– Спасибо за доверие, Хайни. Я буду хранить его до нашей свадьбы.

– Обещаешь? – его глаза вспыхнули.

– Да. Сразу после того, как Каманин получит шестьдесят семь процентов на референдуме.

– А вдруг за него столько не проголосует? – забеспокоился Хайнрих.

– Проголосуют, – усмехнулась она. – Если я попрошу.

– Но вдруг люди не захотят, чтобы ты уходила?

– Милый, – она погладила его по щеке, – люди могут не избрать какого-то кандидата. Но запретить уходить тому, кто хочет уйти, нельзя.

Максимилиансену вольно думать все, что угодно, но на «Вейдере» Василису не перестали уважать. Старпом, временно исполняющий обязанности капитана, взял под козырек, доставил ее на орбиту Рая и выделил шаттл. Честно говоря, она могла бы остаться на «Анакине Скайуокере» вторым пилотом. Но быть пилотом на крейсере, который она считала своим, подчиняться своему бывшему помощнику мучительнее, чем служить на чужом корабле. Фам Хьен не спрашивал, зачем ей нужно в Рай, а она не сказала. Она вообще ничего никому не говорила, кроме матери. Мать устроила истерику с рыданиями и традиционной агитацией за профессию проститутки. Потом собрала непутевой дочери чемодан и ведро пирогов на дорожку. Ведро она оставила на «Вейдере» – мол, поминайте добром, не поминайте лихом. Фам Хьену еще оправдываться, какого рожна он поперся к Раю, а не отправился прямиком на Мересань, как следовало из приказа. Она сказала, чтобы валил все на нее. Ей уже все равно.

Чемодан она поставила в камеру хранения и, сунув руки в рукава куртки, как в муфту – про перчатки совсем забыла, – зашагала к докам. Начальник доков Винк Лис был одним из немногих, кого она знала здесь. Пусть знакомство нельзя назвать сердечным, в помощи он вряд ли откажет. Ветер задувал мелкую снежную крупу в лицо, она морщилась и сердилась. И так веселиться нечему, снег еще этот…

Совет Гржельчика сперва показался ей издевательским. После пары попыток устроиться на другие крейсеры – добрым, но нереальным. А потом она поняла, что он показал ей единственный приемлемый выход. Она не нужна Земле? Ну, так пускай Максимилиансен утрется.

До доков она не дошла. В свете прожекторов мелькнула знакомая фигура, и она крикнула:

– Эй, Хан! Да-да, ты, Трагг!

Ххнн изумленно обернулся.

– Госпожа Ткаченко? – вспомнил, а как же.

– Как мне найти адмирала Мрланка Селдхреди? – требовательно спросила она без всяких предисловий.

– Э… а он вам зачем?

– Не твоего ума дело!

– Я не знаю, где адмирал, госпожа Ткаченко.

Врет, поняла Василиса. Обиделся. И правда, не стоило брать такой тон. Ххнн Трагг – капитан линкора, ее коллега и будущий соратник. Ни к чему с ним ссориться.

– Ладно, Хан, прости. Я не на тебя зла, честное слово. Ты не виноват, что под раздачу попал. Не обижайся.

– Меня зовут Ххнн, – натянуто поправил шитанн.

– Ну, извини, – покаялась она. – Артикуляции не хватает. Надо было с логопедом в детстве заниматься, а сейчас уже поздно.

Вроде бы Ткаченко искренне сожалела о грубости. Но Ххнна безотчетно раздражало, что она продолжает ему «тыкать», словно представителю младшей расы – друзьями их уж точно не назовешь. А хуже всего – возразить-то по существу нечего. Перед Землей Рай в таких долгах, что землянам нет нужды вспоминать о вежливости. Он коротко вздохнул.

– Адмирал прибудет в Генхсх завтра. Вы можете снять номер в гостинице. А можете переночевать у меня, – закинул он сеть. Каким бы характером ни обладала Василиса Ткаченко, вкус ее крови, судя по запаху, обещал быть потрясающим, а выдающиеся выпуклости тела будили естественные желания.

Она ожгла его взглядом.

– Я тебе не кетреййи, понял, маньяк? – в конце концов, он, как ее коллега и будущий соратник, тоже должен проявлять уважение.

– Вы еще лучше, – с придыханием молвил Ххнн.

– Где гостиница? – буркнула она.

– Вас проводить? – предложил он не без умысла. Может, по дороге удастся уболтать если не на кровь, то на секс. Сексом же земляне занимаются?

– Проводи. Заодно чемодан поможешь дотащить.

Он ни на секунду не сомневался, что эта сильная, пышущая здоровьем женщина способна сама донести свой багаж. Но тащить чемодан пришлось ему. Без всякой, как выяснилось, награды.

Фархад пил кофе в нижней гостиной. Снег падал все реже, за окном было уже совсем светло.