Враг народа. Академия красных магов

Блум Мэри

Истеричный визг пронесся по аудитории, отрывая от экзамена всех. Парта за мной чуть не перевернулась, пока Голицын пытался судорожно забиться поглубже. А что? Если люди тебя не уважают и уважать не собираются, пусть боятся — я не привык давать себя в обиду. Металлургов, кстати, тоже не стоит обижать.

Я лениво мазнул глазами, и иллюзия рассеялась. От фиолетовых волн злорадства не осталось ни следа — только серые подрагивающие обрубки. Замолкнув, сообразив, что ничего с ним по-настоящему не случилось, Голицын с яростью побитого

пса вылез из-под парты.

— Вот так и выглядит металл, — с иронией заметил я, — если не знаешь. Гордость страны, между прочим. Не обижай металлургов!

— Да ты… — со злостью прошипел он.

— Тихо оба! — Ковалевский с суровым видом подошел к нам. — Второе официальное предупреждение. У обоих, — отчеканил он, переводя глаза с него на меня. — Получите третье — и будет наказание!

Развернувшись, он отошел обратно к своему столу.

— Имей в виду… — еле слышно процедил за спиной Голицын.

— Я нажил себе врага, — с тихим смешком перебил я.

— Ты даже не представляешь! — буркнул он.

Сердито сопя, мой самопровозглашенный враг подтянул к себе чернильницу. Отвлекшиеся на его вопли студенты снова уткнулись в листы, торопливо чиркая перьями. Время от времени в меня тыкались взгляды — некоторые испуганные, но в основном заинтригованные. До конца экзамена я слышал лишь одно слово, еле различимо порхавшее над партами — “менталист”. Ну и еще иногда проскакивал вопрос: “а что такое домна?”

— Сдаем листы, — сказал Ковалевский в конце часа, вставая из-за стола, — и никуда не уходим. Сейчас здесь будет тестирование на уровень магической силы.

По аудитории пронесся дружный нервный вздох. Наверное, это был первый раз, когда я подумал, что на заводе было проще.

— А пересесть можно? — мгновенно спросил Голицын за моей спиной.

— Что, страшно стало? — хмыкнул Генка с боковой первой парты.

— Будьте добры, — сухо произнес Григорий Николаевич, — пересядьте так, чтобы я ни одного из вас не слышал. А вы, Александр, — он подошел ко мне, — останьтесь на месте.

— Чтобы вы меня видели, — саркастически протянул я, ставя последнюю точку.

— Видел, но не слышал, — поправил Ковалевский, забирая у меня исчирканный листок.

Вскоре он собрал работы и у остальных студентов. Вокруг сразу же заскрипели скамейки — почти все пересели, сбиваясь в группки. Громко топая, Голицын ушел подальше, а Генка расслабленно плюхнулся рядом со мной. Следом с последней парты к нам спустилась Роза, довольная, аж сияющая.

— Легче легкого, — заявила она, усаживаясь рядом со мной, — и ребенок бы сдал!

— Смотрю, больше не волнуешься, — заметил я,

— А чего сейчас-то волноваться! — ответил за нее Генка. — Тут от нас уже ничего не зависит…

Дверь громко скрипнула, и два парня в темно-зеленой форме аккуратно закатили внутрь тележку со странным металлическим прибором, внешне похожим на неказистый квадрат. Следом порог переступила добродушная на вид пожилая женщина, раздавая им указания везти осторожнее и чуть ли не сдувая пылинки с этого нелепого железного агрегата. Оно и понятно: выглядел он так, словно вот-вот рассыпется на детали. Покореженные стенки стягивали большие металлические латки, пытаясь поплотнее подогнать их друг к другу. Аппарат явно уже однажды разваливался и после этого его спаяли заново.

— Энэманометр, — прошептала рядом Роза, с интересом его рассматривая. — Измеряет уровень магической силы…

— Чтобы было понятно, — пояснил с другой стороны Генка, — кто слабый, а кто сильный.

Роза слегка нахмурилась.

— Это работает не так. Магическая сила определяет, насколько ты можешь использовать свою энергию для магии, — заговорила она как по учебникам, которые читала все лето. — Она показывает способности мага к магии.

— В общем, как я и сказал, — невозмутимо подытожил Генка с другой стороны.

— Такое чувство, — с досадой бросила Роза, — что это тебя привезли из Сибири!

— Не трогайте Сибирь, — вмешался я, следя, как прибор бережно водружают на преподавательский стол.

Едва встав, агрегат непослушно накренился. Его углы, казалось, расползались в стороны, а выбоины на железной поверхности были такие, будто по ним колотили чем-то тяжелым.

— Магическая сила, — ворчливо продолжила Роза, — это еще не магия, а лишь потенциал к ней! Чем она выше, тем больше энергии можно отдать магии. Для мага она важна так же, как двигатель для машины и как сердце для человека…

Парни тем временем вытащили из нижнего отсека тележки толстые провода и вновь повернулись к прибору.

— Но даже с маленькой магической силой, — с нажимом добавила Роза, — можно стать талантливым магом!

— Ну конечно, — усмехнулся Генка, — если она раньше не угаснет!

— А она что, может угаснуть? — не понял я.

— Магическую силу измеряют в первый раз, — ответила Роза, — когда у ребенка только просыпаются способности к магии. Дальше она постепенно растет, и ее окончательный уровень, как правило, формируется к шестнадцати-семнадцати годам. Но если она изначально маленькая, то может и угаснуть. Уровень в двадцать пять процентов считается критическим.

— А какой считается нормальным? — спросил я, краем глаза следя, как провода втыкают в аппарат.

— Процентов пятьдесят, — задумчиво отозвалась она. — Выше семидесяти уже и вовсе отлично…

Парни наконец подсоединили провода и отошли в сторонку. Пожилая женщина, контролировавшая весь процесс, тщательно осмотрела их работу и после этого щелкнула по рычажку на одной из железных стенок. Прибор с тихим треском включился, и, что-то настраивая, она продолжила деловито щелкать по другим рычажкам и вращать переключатели под чуть потрескавшейся мутной панелью.