«Враги ли мы с греками?». По произведениям Константина Леонтьева
Шрифт:
Студенты плачут о бедствиях угнетенного, робкого, будто бы простодушнейшего в свете народа. Жинзифовы, Дриновы и подобные им пишут не особенно умно, но кстати и осторожно…
Итак, болгарский народ, увлекаемый и отчасти обманутый своими вождями, начинает свою новую историю борьбой не только противу греков, но, по случайному совпадению, и противу Церкви и ее канонов» [34] .
Болгары «хотели иметь экзархат не административный, не топографическийв определенных границах, но экзархат племенной, “филетический”, — как выразилось греческое духовенство на соборе 72-го года. Экзархат или даже Патриархию административную, или топографическую, Вселенский Патриарх мог бы им дать и был бы вынужден обстоятельствами сделать это позднее… но болгары
34
Византизм и славянство. С. 113–114.
35
Дополнение к двум статьям… С. 81.
Леонтьев пишет, что простолюдины болгарские менее развиты умом, чем греческие. Старшинам их легко удалось обмануть и уверить, что «раскол — не раскол, что Россия сочувствует болгарам безусловно, что весь мир за них и т. п. Греки образованнее и гораздо богаче. Но за болгар мода этнографического либерализма, за них должны быть все прогрессисты, атеисты, демагоги, все ненавидящие авторитет Церкви или не вникающие в ее дух (а сколько этих не вникающих!)» [36] .
36
Византизм и славянство. С. 113.
Болгары «искали раскола преднамеренно,искусно и упорно раздражая греков, и добились того, чего искали. А греки, увлекшись гневом и надеждами на помощь Англии,воображали, что Святейший русский Синод сделает грубую ошибку и официальнозаступится за болгар… сделали политическую ошибку; они дали посредством полного отлучения болгарам возможность простирать свободнее прежнего свое национальное влияние до последнего македонского села. Отделенным болгарамникто из греков явно и законно уже мешать не мог…
Эллинизация болгар до Балкан и великая идея греков стала после этого невозможностью» [37] .
«Болгары все вместе под Турцией», а греки делятся на «свободных эллинов» (подданных независимого Греческого государства) и подданных Турецкой империи; «греки разделены между двумя центрами, Афинами и Царьградом, которые не всегда согласны» [38] . Леонтьев пишет, что цареградские греки, именующиеся фанариотами, духовенство и миряне (в особенности духовенство), это люди, «которых даже прямые личные интересы теснее, чем у кого-либо другого связаны на Востоке со строгостью православной дисциплины, со строгостью православных преданий, православных уставов, православных чувств» [39] . У афинских же греков, напротив, на первом месте чувства племенные.
37
Храм и Церковь. С. 165–166; Враги ли мы с греками? С. 157.
38
Византизм и славянство. С. 113.
39
Письма отшельника. С. 168.
Если нация — есть плоть, а ее идея — дух, то по закону духовному плоть противится духу. Для господства духа она должна быть ограничена, сдержана, закрепощена. Свобода тела человека низводит его на уровень животного. Свобода, раскрепощение нации обращает ее к «новой религии» земного вседовольства, приводит все к тому же космополитическому однообразию: гражданское равенство, политическая и личная свобода, смешение племен и сословий, освобождение
40
Леонтьев К. Н.Письма о восточных делах / ВРС. С. 358.
41
Письма отшельника. С. 175.
42
Письма о восточных делах. С. 358.
Леонтьев, говоря о национальном освобождении в «новое время», рассматривает пример Греции — «свободной Эллады», т. е. Греческого государства с центром в Афинах:
«Для меня достаточно напомнить и заявить: вот как действовали в веках XV, XVI и XVII все эти национальные объединения,все эти изгнанияиноземцев и иноверцев, все эти очищения племенных государствот посторонней примеси. Национального не искали тогда сознательно, но оно само являлось путем исторического творчества.
Каждый народ в то время шел своим путем и своей независимостью обогащал по-своему великую сокровищницу европейского духа.
Не то мы видим теперь!
Теперь(после объявления “прав человека”) всякое объединение, всякое изгнание, всякое очищение племени от посторонних примесей дает одни лишь космополитические результаты.
Тогда,когда национализм имел в виду не столько сам себя,сколько интересы религии, аристократии, монархии и т. п., тогда он сам себя-то и производил невольно.И целые нации, и отдельные люди в то время становились все разнообразнее, сильнее и самобытнее.
Теперь, когда национализм ищет освободиться, сложиться, сгруппировать людейне во имя разнородных,но связанных внутренно интересов религии, монархии и привилегированных сословий, а во имя единства и свободы самого племени,результат выходит везде более или менее однородно-демократический.Все нации и все люди становятся все сходнее и сходнее и вследствие этого все беднее и беднее духом.
Национализм политический, государственныйстановится в наше времягубителем национализма культурного, бытового.
Неузнаннаясначала в новом видесвоем демократическая всесветная революция начинает после каждого нового успеха своего все скорее и скорее сбрасывать с себя лженациональную маску свою; она беззастенчивее прежнего раскрывает с каждым шагом свой искусно избранный псевдоним!
Не ходя далеко, мы увидим прекрасно новейшую беззастенчивость эту из сравнения греческого освобождения 20-х годов с болгарским семидесятых.Чем дальше — тем хуже!..
Первое по времени движение национального характера в XIX веке было греческое восстание 21 года… Маленькая, весьма оригинальнаятогда Эллада достигла ближайшей национальнойцели своей. Не будучи еще в то время в силах объединить все свое племяи освободить его из-под власти турок и англичан (на Ионических островах), эллины удовольствовались пока небольшим свободно-национальным государством в один какой-нибудь миллион. Но что вышло? Большинство эллинофилов того времени ждали от этих возрожденных эллинов чего-то особенного в бытовом и духовном отношении. Ждали и — ошиблись.