Враги народа
Шрифт:
– Всех и арестуют, если будем спать и не видеть очевидного, – сказал Атлет.
Зерна упали на благодатную почву. И предводители «непримиримых» потеряли сон.
А потом появилась камея.
Лидер организации и главный «соглашатель» Лев Асмолов еще с дореволюционных времен коллекционировал камеи. Как все истинные коллекционеры, был на этой почве слегка умалишенным. Один из его оппонентов из числа «непримиримых», но вместе с тем старый боевой товарищ Павел Приходько был большим знатоком антиквариата. Асмолов всегда показывал ему свои
– Смотрите, Павел Иванович, что можно найти в Москве по дешевке. Явно с Тавриды.
– Где взяли?
– Досталась по случаю, – самодовольно произнес Асмолов, не обращая внимания, как соратник побледнел и как-то опал с лица.
Дело в том, что камея принадлежала двоюродному племяннику Павла Ивановича и являлась фамильной ценностью. Самого племянника арестовали месяц назад по подозрению во вредительстве, так что камея в числе других изъятых вещей должна лежать в хранилище НКВД. И тут она оказывается у Асмолова.
Эх, каких же трудов нам стоило подсунуть этот предмет Асмолову через сотрудника антикварного магазина, который по доброй традиции, как и многие его коллеги, являлся осведомителем НКВД. Но Приходько, понятно, эти подробности были неведомы. Потому он собрал срочную сходку «непримиримых». И выдал там эту историю.
– Никакой загадки тут нет, – отмахнулся Атлет. – Вещь была у чекистов. Теперь у Асмолова. Какой напрашивается вывод?
– Что ее дали чекисты, – мрачно произнес лидер «непримиримых» Кулагин.
– Плата за сотрудничество, – пояснил Атлет.
– Но тогда нас бы уже всех арестовали! – подал голос ушлый Лопарь, повторяя уже высказанный на прошлом собрании и выглядящий вполне убедительным довод.
– Вы держите Асмолова за дурака? – усмехнулся Атлет. – Зачем отдавать сразу весь товар за три копейки оптом? Он будет скармливать нас чекистам постепенно. Сначала склад отдал. Теперь будет сдавать людей.
– Если уже не сдал, – буркнул, одарив всех яростным маньячным взором, уголовник Панасюк.
– Вряд ли, – буркнул Кулагин. – Тогда мы бы уже отдыхали от забот в подвалах НКВД. Чекисты обычно не тянут с расправами.
– Что предлагаете? – засуетился перепуганный Лопарь.
Атлет лишь пожал плечами – мол, не его ума дело, пусть кто повыше решает. А Кулагин яростно прошипел:
– Сухие ветви рубят.
Решение о ликвидации «соглашателей» было принято голосованием фракции при одном воздержавшемся…
Глава 14
Асмолов обитал в пятиэтажном доме в тихом арбатском переулке. Работал ведущим специалистом в службе Мосводоканала. Почему-то все наши враги – что монархисты, что троцкисты, материально пристроились в ненавистном им государстве очень неплохо. Вот и у этого – отдельная, хотя и тесная, квартира на третьем этаже, в то время как комната в коммуналке в кирпичном доме москвичам за счастье приходится, а многие вообще теснятся в общагах и в бараках
Атлет подергал шнурок звонка.
– Кто там? – послышался из-за двери недовольный голос.
– Открывайте, Лев Дмитриевич, – сказал Атлет. – Это Даниил.
Я с любопытством ждал, когда дверь откроется. И вот увидел на пороге по-военному подтянутого, сухого, с бородкой клинышком и колючим взглядом человека лет шестидесяти. Он был завернут в шикарный бархатный халат.
Нас он одарил яростным взглядом и прошипел зло:
– Даниил! Вы сошли с ума!
– Дело срочное, Лев Дмитриевич… Что, так и будем привлекать внимание соседей?
Асмолов махнул рукой – мол, заходите. Но продолжил выговаривать уже в коридорчике:
– Вы нарушаете все правила. Заявляетесь ко мне на квартиру. Притом с незнакомым человеком. И именно вы! Мой ярый противник!
– Да какие правила, когда все летит к чертям?
– Это писанные кровью правила конспира-ции!
Мы прошли в комнату и расселись за просторным круглым столом, в центре которого стояла бронзовая сахарница.
– Конспирация, ха! – хмыкнул Атлет. – Вам жить от силы три часа осталось, а вас все конспирация волнует.
– Что?!
– Фракцией «непримиримых» открытым голосованием принято решение о ликвидации «соглашателей». Вас, Петровского и Калютина.
– Что за горячечный бред?!
– Вы так думаете? – усмехнулся Атлет.
В двух словах он объяснил, что удар по «соглашателям» назначен примерно на одно время, чтобы жертвы никак не узнали о происходящем и не предприняли ответные меры. В час атаки убирают всех. Списывается акция на банальную уголовщину. Мало ли в милиции нераскрытых дел.
– Вы… – Асмолов окинул презрительным взглядом Атлета. – Вы же сами из этих сумасшедших, которые готовы на все!
– Я из тех, кто понял, что они сумасшедшие. И готов помочь. Вместе с моим близким другом, – Атлет кивнул на меня. – Членом нашей организации.
– Вы хитрите и ведете свою игру. Я вам не верю!
– Так проверьте… Разве Кулагин не обещал навестить вас сегодня вечером?
– Это уже совсем не ваше дело.
– Он сказал, что у него срочный и очень важный вопрос. Намекнул, что согласен на компромисс, чтобы утрясти накопившиеся противоречия между фракциями. И он придет… Придет вас убивать.
– Ну, право, что за глупости!
– Вот и посмотрим. Мне тут с вами лясы точить недосуг. Оставлю вам моего доброго товарища, чтобы подстраховал вас на предмет неожиданностей.
– Но как?!
– Он сможет. И он надежный человек.
Я только кивнул, надувая щеки. На меня наконец обратили внимание.
– Но… – заблеял Асмолов.
– Критерием истины является только эксперимент. Вот мы его и проведем… А мне пора. Дела.
– Какие дела?!
– Мне поручено убить Петровского.