Враги
Шрифт:
Захар (идет за ней). И еще один рабочий, Греков... ужасно заносчив! Сейчас нам с Николаем Васильевичем вспомнилась его речь... Мальчишка... но так говорит... с таким нахальством...
(Ушли. Тишина, Где-то поют песню. Потом раздаются тихие голоса. Появляются Ягодин, Левшин и Рябцов, молодой парень. Он часто встряхивает головой; лицо добродушное, круглое. Все трое останавливаются у деревьев.)
Левшин (тихо, таинственно). Тут, Пашок, дело товарищеское.
Рябцов. Знаю я...
Левшин. Дело общее, человеческое...
Ягодин. Это верно, Пашок...
Рябцов. Знаю... Чего же? Я пойду.
Левшин. Зря никуда идти не надо,- надо понять... Ты молодой, а это каторга...
Рябцов. Ничего. Я убегу...
Ягодин. Может, и не каторга!.. Для каторги тебе, Пашок, года не вышли...
Левшин. Будем говорить - каторга! В этом деле страшнее - лучше. Ежели человек и каторги не боится, значит, решил твердо!
Рябцов. Я решил.
Ягодин. Погоди. Подумай...
Рябцов. Чего же думать? Убили, так кто-нибудь должен терпеть за это...
Левшин. Верно! Должен. А ежели одному не пойти - многих потревожат. Потревожат лучших, которые дороже тебя, Пашок, для товарищеского дела.
Рябцов. Да ведь я ничего не говорю. Хоть молодой, а я понимаю - нам надо цепью... крепче друг за друга...
Левшин (вздохнув). Верно.
Ягодин (улыбаясь). Соединимся, окружим, тиснем - и готово.
Рябцов. Ладно. Чего же? Я один, мне и следует. Только противно, что за такую кровь...
Левшин. За товарищей, а не за кровь.
Рябцов. Нет, я про то, что человек он был ненавистный... Злой очень...
Левшин. Злого и убить. Добрый сам помрет, он людям не помеха.
Рябцов. Ну, всё?
Ягодин. Всё, Пашок! Так, значит, завтра утром скажешь?
Рябцов. Да чего же до завтра-то? Я говорю - я иду.
Левшин. Нет, ты лучше завтра скажи! Ночь, как мать, она добрая советчица...
Рябцов. Ну, ладно... Я пойду теперь.
Левшин. С богом!
Ягодин. Иди, брат, иди твердо...
(Рябцов уходит не спеша. Ягодин вертит палку в руках, рассматривая ее. Левшин смотрит в небо.)
Левшин (тихо). Хороший народ расти начал, Тимофей!
Ягодин. По погоде и... урожай!
Левшин. Этак-то пойдет, выправимся мы.
Ягодин (грустно). Жалко парня-то...
Левшин (тихо). Как не жалко! И мне жалко. Вот, иди-ка в тюрьму, да еще по нехорошему делу. Одно ему утешение - за товарищей пропал.
Ягодин. Да...
Левшин. Ты... Молчи уж!.. Эх, напрасно Андрей курок спустил! Что сделаешь убийством? Ничего не сделаешь! Одного пса убить - хозяину другого купить... вот и вся сказка!..
Ягодин (грустно). Сколько нашего брата погибает...
Левшин. Идем, караульный, хозяйское добро сторожить! (Идут.) О, господи!..
Ягодин. Чего ты?
Левшин. Тяжело! Скорее бы распутать жизнь-то!
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Большая комната в доме Бардиных. В задней стене четыре окна и дверь, выходящие на террасу; за стеклами видны солдаты, жандармы, группа рабочих, среди них Левшин, Греков. Комната имеет нежилой вид: мебели мало, она стара, разнообразна, на стенах отклеились обои. Управой стены поставлен большой стол. Конь сердито двигает стульями, расставляя их вокруг стола. Аграфена метет пол. В левой стене большая двухстворчатая дверь, в правой тоже.
Аграфена. На меня сердиться не за что...
Конь. Я не сержусь. Мне наплевать на всех... я, слава богу, умру скоро... У меня уж сердце останавливается.
Аграфена. Все умрем... хвастаться нечем...
Конь. Будет уж... омерзело все! В шестьдесят пять лет - пакости, как орехи... зубов у меня нет заниматься ими... Нахватали народу... мочат его на дожде...
(Из левой двери выходят ротмистр Бобоедов и Николай.)
Бобоедов (весело). Вот и зал заседания, чудесно! Так, значит, вы при исполнении служебных обязанностей?
Николай. Да, да! Конь, позовите вахмистра!
Бобоедов. И мы подаем это блюдо так: в центре этот... как его?
Николай. Синцов.
Бобоедов. Синцов... трогательно! А вокруг него - пролетарии всех стран?.. Так! Это радует душу... А милый человек здешний хозяин... очень! У нас о нем думали хуже. Свояченицу его я знаю - она играла в Воронеже... превосходная актриса, должен сказать. (Квач входит с террасы.) Ну что, Квач?
Квач. Всех обыскали, ваше благородие!
Бобоедов. Да. Ну и что же?
Квач. Да ничего не оказалось... спрятали! Докладам: становой очень торопится, ваше благородие, и невнимателен к занятиям.
Бобоедов. Ну, конечно, полиция всегда так! У арестованных нашли что-нибудь?
Квач. У Левшина за образами оказалось.
Бобоедов. Принеси все в мою комнату.
Квач. Слушаю! Молодой жандарм, ваше благородие, который недавний, из драгун который...
Бобоедов. Что такое?
Квач. Тоже невнимателен к занятиям.
Бобоедов. Ну, уж ты сам с ним справляйся. Иди! (Квач уходит.) Вот, знаете, птица этот Квач! С виду так себе и даже как будто глуп, а нюх собачий!
Николай. Вы, Богдан Денисович, обратите внимание на этого конторщика...
Бобоедов. Как же, как же! Мы его прижмем!
Николай. Я говорю о Пологом, а не о Синцове. Он, мне кажется, вообще может быть полезен.
Бобоедов. А, этот наш собеседник! Ну, разумеется, мы его пристроим...
(Николай идет к столу и аккуратно раскладывает на нем бумаги.)
Клеопатра (в дверях направо). Ротмистр, хотите еще чаю?
Бобоедов. Благодарю вас, пожалуйста! Красиво здесь... Очень! Чудесная местность!.. А ведь я госпожу Луговую знаю! Она в Воронеже играла?