Врата смерти. Том 1
Шрифт:
Взглянув на патрина, Альфред увидел, что его веки дрожат.
– Что ты натворил! – прошипел Эпло, кривя губы. – Все было у меня под контролем! Слезь с меня!
Либо кадавр не заметил, что теперь перед ним были две жертвы вместо одной, либо он решил, что можно уничтожить обоих одним ударом.
– Я… я не могу! – Страх парализовал Альфреда, он действительно не мог пошевелиться. Подняв переполненный ужасом взгляд, он увидел, как на него падает острый клинок, едва тронутый ржавчиной…
Сартан выдохнул первые пришедшие ему на ум руны.
Капитан мертвых был отважным солдатом, его любили и уважали. Он погиб в битве у Столпа Зембар: удар пришелся ему в живот. Эта страшная рана по-прежнему зияла в его теле, хотя теперь из нее не текла кровь.
Но рунная песня Альфреда подействовала на живого мертвеца как повторение этого смертельного удара.
На миг мертвые глаза ожили, в них затеплилась жизнь; хорошо сохранившееся лицо кадавра исказила гримаса боли, меч выпал из его руки, инстинктивно потянувшейся к животу, чтобы зажать зияющую рану. С синеватых губ сорвался тихий стон.
Кадавр согнулся пополам; видно было, как его пальцы охватывают незримый клинок несуществующего врага, разрывающий внутренности капитана. Потом, казалось, клинок вырвали из раны. Кадавр в последний раз застонал и рухнул на землю. Он не поднялся, не попытался повторить нападение.
Капитан лежал на присыпанной пеплом земле – мертвый.
Никто не пошевелился, не сказал ни слова; казалось, тот же незримый меч, что сразил капитана, коснулся их всех. Первым пришел в себя Лорд Канцлер.
– Верните капитана к жизни! – приказал он некроманту.
Женщина-некромант поспешила к телу капитана – зашуршали черные одеяния, капюшон упал на плечи, открыв лицо, но она даже не заметила этого.
Она запела руны.
И – ничего не случилось. Капитан по-прежнему лежал на земле, не подавая признаков жизни.
Некромант глубоко вздохнула, ее глаза расширились от изумления, потом гневно сузились. Она снова начала петь руны, но почти тут же умолкла.
Призрак мертвого капитана поднялся и встал между телом мертвеца и чародейкой.
– Уходи, – приказала та, пытаясь отмахнуться от него, словно от клубов дыма, поднимающихся над костром.
Призрак остался на месте, но облик его начал меняться. Он более не походил на влекомый ветром туман – призрак принимал облик мужчины, гордого и сильного, с достоинством стоявшего лицом к лицу с чародейкой. И все, кто видел это, с изумлением осознали, что видят капитана гвардии таким, каким он был при жизни.
Капитан стоял перед некромантом, и все видели – или им казалось, что они видели, – как призрак покачал головой, словно отказываясь от того, что предлагала ему женщина-некромант. Он повернулся спиной к мертвому телу и пошел прочь, а из тумана, окутывавшего живых, послышался стон, стон, в котором слышалась зависть.
Или, быть может, это просто ветер завывал в камнях?
Некромант стояла неподвижно, ошеломленно глядя на призрака. Когда тот исчез, растворившись в тумане, она внезапно осознала, что вокруг нее находятся другие люди, и закрыла рот.
– Ну и ладно, – наклонившись над телом, она снова начала говорить руны, прибавив к этому:
– Поднимайся, будь ты проклят!
Тело не шевельнулось.
Лицо женщины пошло багровыми пятнами. Она пнула тело:
– Поднимайся! Дерись! Выполняй приказание!
– Остановитесь! – гневно воскликнул Альфред, с трудом поднимаясь на ноги.
– Остановитесь! Дайте ему покой!
– Что ты сделал? – Некромант обернулась к Альфреду. – Что ты с ним сделал? Что ты сделал?
Альфред растерялся. Он споткнулся о ноги Эпло – патрин дернулся и застонал.
– Я… я не знаю! – возмущенно и растерянно проговорил он, наткнувшись на повозку. Некромант наступала.
– Что ты сделал? – спросила она. Ее голос срывался на пронзительный визг.
– Пророчество! – вскрикнула Джера, схватив мужа за руку. – Пророчество!
Услышав это, женщина-некромант остановилась. Она посмотрела на Альфреда, сощурив глаза, потом метнула взгляд на канцлера, ожидая его распоряжений. Однако же канцлер выглядел не менее ошеломленным.
– Почему он не поднимается? – спросил он потрясение, не отрывая взгляда от тела.
Некромант закусила губу и покачала головой. Она отошла в сторону вместе с канцлером и приглушенным голосом принялась обсуждать происшедшее.
Джера немедленно воспользовалась этим и поспешила к Эпло. Но взгляд ее внимательных зеленых глаз был прикован к Альфреду.
– Я… я не знаю! – отвечал он, не менее растерянный, чем все остальные.
– Правда, я не знаю. Это все случилось так быстро… и… я был в ужасе! Этот меч… – Он содрогнулся. – Как видите, я не слишком отважен. По большей части я просто… я падаю в обморок. Вот его спросите.
Дрожащим пальцем он указал на Эдмунда:
– Когда его дозорные схватили нас, я просто потерял сознание! Я и в этот раз сделал бы то же, но не позволил себе этого. Когда я увидел меч… я сказал первое, что пришло мне в голову! Я даже ради спасения жизни не мог бы вспомнить, что это было!
– Ради спасения жизни! – Некромант обернулась к Альфреду и пристально посмотрела на него из-под черного капюшона. – Нет! Но после смерти ты быстро вспомнишь это. Видишь ли, мертвые никогда не лгут и ничего не скрывают!
– Я говорю вам правду, – слабым голосом проговорил Альфред, – и сомневаюсь в том, чтобы мое мертвое тело могло к этому что-либо прибавить.
Эпло снова застонал, словно бы в ответ на слова Альфреда.
– Как он? – спросил Джонатан свою жену. Рука Джеры скользнула по рунам на коже Эпло: