Врата смерти. Том 2
Шрифт:
Кивнув, Старец притворил за собой дверь ее комнаты, оставив их вдвоем.
Хаг успел овладеть собой. Несколько стаканов вина и горячая еда, которую он поглощал с подноса, поставленного перед ним на испачканный кровью стол, восстановили его физические и до некоторой степени душевные силы. Его состояние уже настолько улучшилось, что он с досадой вспоминал свой срыв, и его смуглые щеки заливались краской при мысли об этом. В ответ на его сбивчивые извинения Сианг покачала головой.
– Соприкоснуться с богом – это не пустяк, – сказала она.
Хаг горько усмехнулся.
– С богом! Это Альфред-то – бог? Спустилась ночь, зажгли свечи.
– Расскажи мне, – повторила Сианг.
И Хаг начал с самого начала. Он рассказал ей о подкидыше – ребенке по имени Бейн, о злом волшебнике Синистраде, о том, как его, Хага, наняли, чтобы убить Бейна, и как он был околдован Бейном. Рассказал и о том, как не устоял перед чарами Иридаль, матери мальчика – не магическими чарами, нет – это была самая простая и обычная любовь. Он рассказал, не стыдясь, как отказался от заказа убить ребенка из-за любви к Иридаль и как задумал пожертвовать своей жизнью ради ее сына.
И эта жертва была принесена.
– Я умер, – сказал Хаг, содрогаясь при воспоминании о пережитом страдании и ужасе. – Я познал муки – ужасные муки, куда более тяжкие, чем любая смертельная агония, испытываемая человеком. Меня заставили видеть себя насквозь, видеть злое, бессердечное существо, которым я был. И я раскаялся. Искренне раскаялся. И тогда… я понял. А когда понял, я смог простить себя. И был прощен. И познал мир и покой… А потом все это было похищено у меня…
– Он… Альфред… вернул тебя обратно. Хаг растерянно посмотрел на нее.
– Поверь мне, Сианг, у меня и в мыслях не было, что он… Вот почему я не пришел…
– Я верю тебе, – Сианг вздохнула. Ее руки, лежащие на столе, слегка подрагивали. – Я верю тебе. Теперь верю, – она пристально смотрела на его грудь. Казалось, что запечатленные на ней руны светятся даже через ткань одежды. – Может быть, я бы не поверила, если бы ты вернулся тогда. Однако что сделано, то сделано.
– Я пытался вернуться к прежней жизни, но никто не нанимал меня. Иридаль сказала, что я превратился в совесть человечества. Каждый, кто замышлял злое дело, видел свое собственное зло на моем лице, – Хаг содрогнулся. – Не знаю, правда это или нет. Как бы там ни было, я спрятался в кирском монастыре. Но она нашла меня.
– Та женщина, которую ты привез сюда – Иридаль, мать того мальчика? Она узнала, что ты жив?
– Она была с Альфредом, когда он… сделал это, – Хаг положил руку себе на грудь. – Потом Альфред все отрицал, но Иридаль хорошо запомнила то, что видела своими глазами. Однако она оставила меня. Испугалась…
– Прикосновения бога, – пробормотала Сианг, кивая.
– А потом ее сын, Бейн, опять появился вместе с эльфами. Он оправдывал свое имя. Бейн – “погибель”. Бейн задумал разрушить союз, заключенный между принцем Рис'ахном и королем Стефаном. С помощью кенкари Иридаль и я отправились освобождать Бейна из плена эльфов, но мальчишка предал нас, мы попали в их руки. Эльфы, захватив Иридаль как заложницу, потребовали от меня убить Стефана. В качестве наследника Бейн должен был взять на себя управление людьми, а затем передать их в руки эльфов.
– Убийство Стефана и стало тем делом, на котором ты споткнулся? – вставила Сианг.
Хаг вновь покраснел, поднял на нее глаза и уныло улыбнулся.
– Ты и об этом слышала? Я планировал сделать так, чтобы убили меня. Это единственное, что я мог придумать для спасения Иридаль. Об этом позаботились бы телохранители Стефана. И король узнал бы, что за всем этим стоит Бейн. И сам занялся бы мальчишкой. Но я опять остался в живых. Собака набросилась на стражника, который собирался…
– Собака? – прервала его Сианг. – Что за собака? Хаг открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент догадка мелькнула на его лице.
– Собака Эпло, – тихо проговорил он. – Странно. Раньше мне это не приходило в голову.
– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотала Сианг. – Продолжай свой рассказ. Бейн этот погиб. Собственная мать убила его, когда он собирался убить короля Стефана, – она улыбнулась, встретив изумленный взгляд Хага. – Я все об этом слышала. Мистериарх Иридаль вернулась в Верхнее царство. Ты за ней не последовал. Вернулся к кенкари. Почему?
– Я был их должником, – медленно проговорил Хаг, вертя в руке стакан с вином. – Я продал им свою душу.
Глаза Сианг широко раскрылись. Она откинулась на спинку кресла.
– Они не занимаются душами людей. И не стали бы покупать ничью душу – ни человека, ни эльфа.
– Мою они хотели купить. По крайней мере, мне так казалось. Ты, конечно, понимаешь почему. – Хаг залпом осушил стакан.
– Разумеется, – пожала плечами Сианг. – Ты умер и воскрес. Такая душа представляла бы большую ценность. Но я также догадываюсь, почему они ее не взяли.
– Догадываешься? – Рука Хага замерла на полпути к бутыли, он пристально посмотрел на Сианг. Хаг был пьян, но еще не достаточно пьян. Он никогда не мог напиться допьяна.
– Души эльфов удерживают силой, чтобы они служили живым. Им не дают уйти. Возможно, они даже не знают о том, что существует такое царство мира и покоя, о котором рассказываешь ты. – Сианг подняла вверх костлявый палец. – Ты опасен для кенкари, Хаг Рука. И мертвый опаснее, чем живой.
Хаг тихонько присвистнул. Его лицо помрачнело.
– Я никогда об этом не думал. Сволочи. А я-то считал… – Он резко тряхнул головой. – Прикидывались такими добренькими, сочувствовали… А сами только и думали, что о собственной выгоде.
– Ты знаешь кого-нибудь, кто поступал бы по-другому, Хаг Рука? – возразила Сианг. – Раньше ты бы не попался на эти уловки. Ты бы сумел разглядеть их. Но ты изменился. Сейчас я хотя бы знаю почему.
– Я снова стану прежним, – тихо сказал Хаг.
– Сомневаюсь. – Сианг смотрела на пятна крови на крышке стола, ее пальцы рассеянно скользили по ним. – Сомневаюсь.
Она замолчала, погрузившись в свои мысли.
Хаг, встревоженный, не мешал ей. Наконец она подняла глаза и испытующе взглянула на него.