Врата тьмы
Шрифт:
Проснулся Роланд в кромешной тьме, полностью дезориентированный. В панике захлопал вокруг руками и рывком сел. Комнату постепенно заполнил тусклый серый свет. Роланд заметил поблескивающие гобелены из серебра и алого шелка, большое овальное зеркало и разбросанную в беспорядке одежду. Чуть повернувшись, увидел волну смоляных волос, рассыпавшуюся по груди цвета слоновой кости. Вспомнил все, улыбнулся и снова лег.
Свет стал меркнуть, и комната вновь погрузилась во мрак.
Он сел.
Свет вернулся.
Лег.
Свет померк.
«А неплохо, — подумал Роланд. — Мне начинает нравиться.
Он размечтался о роскошной жизни фаворита двора и снова сел.
— Ванная, — вздохнул он. Хотел разбудить принцессу и спросить дорогу, но решил, что справится и сам. Руководствуясь обонянием, он нашел за холлом небольшую комнату, явно служившую для этих целей. Когда он вернулся, на него с края кровати уставилась пара ярко-золотых глаз.
— Откуда ты, черт тебя побери, взялся? — буркнул Роланд, нахмурившись.
Том требовательно мяукнул и стал точить когти о матрац.
— Т-ссс! — Роланд приложил палец к губам. — Разбудишь ее!
Он уронил подобранное платье и задумался.
— А вообще-то не такая плохая идея. Я теперь отдохнул, и мы наверняка найдем, — чем заняться.
Скользнув обратно в кровать, Роланд наклонился над рубиновыми устами.
— Господи Иисусе! — Он резко обернулся и смерил кота взглядом. — Ах ты, дрянь, царапаться? — Роланд схватился за правую щеку и отнял испачканные кровью пальцы. — Да я с тебя шкуру… Господи Иисусе, — повторил он, но теперь уже скорее как молитву. Впервые с той минуты, когда пред ним в лунном свете предстала — принцесса, — черное дерево, изумруд и серебро, — он мог думать ясно.
Быстрый взгляд на вышеназванную принцессу показал, что она все еще крепко спит. Быстрый взгляд вокруг — и он заметил свои часы.
— Два сорок три, — пробормотал он, застегивая ремешок. Когда вчерашняя вечеринка затихла, близился рассвет. Значит, два сорок три дня. Роланд снова поглядел на принцессу. Середина дня. А она спит очень крепко. Сначала осторожно, потом все сильнее Роланд потряс ее за плечо. Грудь принцессы поднималась и опускалась, и это было единственным признаком жизни.
Сердце у него забилось так, что стало больно. Он подскочил к зеркалу и осмотрел шею. Точечных ранок не было.
Том фыркнул.
— Ладно, это вполне могло быть, — зашипел на него Роланд, чувствуя себя дураком. — Ты-то откуда, черт возьми, явился? — снова спросил он, нагибаясь и глядя на кота. — Тебя Эван прислал?
Том изогнулся и стал вылизывать основание хвоста.
— Спасибо, ты мне очень этим помог!
Тон был саркастический, но это и на самом деле помогло. Невозможно предаваться отчаянию перед лицом такого глубокого безразличия. Роланд выпрямился и запустил руки в волосы.
«Надо выбраться, пока она не проснулась», — подумал он. Потому что иначе, Роланд не сомневался в этом, если принцесса опять ему улыбнется, уйти будет невозможно. Пока что все шло прекрасно, но Роланд сильно подозревал, что, как только Высочайший Интерес к новой игрушке пойдет на спад, ситуация может существенно перемениться.
Он быстро оделся в черный шелк и бархат, в котором был на пиру (не заниматься же поисками джинсов), подхватил Терпеливую и направился к выходу. Том прошлепал наружу, опередив его.
У кота
«К счастью, я слишком растерян, чтобы еще и бояться».
В этом было мало смысла, но и в жизни последнее время — тоже, так что Роланд решил оставить все как есть. К тому же это было не совсем точно. Казалось, что они с Томом — два последних живых создания. Когда-то Роланд не понимал выражения «гробовая тишина». Теперь же оно так и просилось на язык. Тишина заполняла каждую клеточку его существа.
А Том шлепал себе вперед, ни на что не обращая внимания.
Они прошли мимо большой арки, которой Роланд — он был уверен — раньше не видел. Том не останавливался, а Роланд из чистого любопытства туда заглянул. В полутьме виднелся черный прямоугольник с двумя белыми треугольниками по бокам. Роланд ступил еще шаг вперед, и белые треугольники оказались пирамидами из черепов, взиравших на него пустыми глазницами.
И сразу же фраза «Ожиданное было, что ты молить о жизни будешь» приобрела смысл.
Роланд поспешил догнать Тома.
Когда их шаги затихли, чернота над алтарем стала сгущаться в нечто большее, чем просто отсутствие света.
— Ты думаешь, все так просто? — улыбнулся Адепт Тьмы. — Хозяева спят, а ты ускользнешь обратно в свет и даже не скажешь спасибо за гостеприимство? — Улыбка стала жестче, смоляные брови сдвинулись. — Ой, не думаю.
В небольшом парке было пусто. Он принял для этого меры. Откинувшись на спинку скамейки, Адепт вытянул длинные ноги и подставил лицо солнцу, а его разум в это время блуждал в стране теней.
Когда они достигли большого пиршественного зала, Роланд его едва узнал. Без толпы придворных он выглядел невзрачным и холодным, серебро потускнело до серого, а чернота лишь напоминала, кто правит в этом царстве. Вздрогнув, Роланд придвинулся поближе к Тому, и они пошли к дальней двери через весь зал. На полпути их остановила вопросительная нота. Роланд остановился, вздохнул и обернулся. Как он и ожидал, его взору предстала арфа, прислоненная к подножию черного трона.
— Хороший способ обращаться с сокровищем, — тихо сказал он и дотронулся в последний раз до ее грациозного изгиба. Ему была невыносима мысль, что надо оставить инструмент, к которому он так нелепо привязался. Одно дело — выскользнуть, пока никто не проснулся, совсем другое — ускользнуть с национальным достоянием. Роланд с сожалением развел руками. — Боюсь, что это прощание.
Арфа зазвучала снова.
— Я был бы счастлив взять тебя с собой.
Роланд спиной почувствовал нетерпеливый взгляд Тома и повернулся к выходу. На этот раз звук арфы был столь отчетливым, что Роланд вздрогнул и оглянулся.
— Ты же всех перебудишь, — предупредил он. И ощутив, что арфа собирает силы для нового звука, а еще потому, что сам этого хотел, он поднял ее свободной рукой.
— Это была ее идея, — объяснил он с невинным видом Тому, который сидел у дверей и бил хвостом. Из футляра в знак согласия отозвалась Терпеливая.