Врата трех миров
Шрифт:
Рульк простер руку, указывая куда-то поверх голов. Всходила луна – огромная, темная и полная. Темная луна в хайт являлась свидетельством того, что должно сбыться нечто ужасное. Карана схватилась за живот. Когда луна дважды в месяц прибывала и показывалась ее темная сторона, у Караны всегда начинались сильные боли, но сейчас, в день середины зимы, предзнаменование было невообразимо зловещим.
Рульк поигрывал рычагами машины, заставляя механизм то парить, то внезапно падать в пропасть, демонстрируя его возможности и дразня собравшихся внизу. Карана стояла рядом с Рульком, застыв, как статуя. Возможно,
Карана знала, что стрела нацелена в нее, что Тензор может ее убить, но девушку словно парализовало. Похоже, кто-то воздействовал на нее таким образом. Карана была не в силах пошевелиться. Рульк ничего не замечал – он смотрел куда-то в сторону. И тут до нее докатилась волна любви и ужаса, когда Лиан крикнул: «Нет!» Карана словно бы очнулась.
Она бросилась на пол, и в ту же секунду стрела вонзилась там, где только что находилась голова девушки. Полетели искры. Рульк вскинул руки, как только отчаянный призыв Караны, передавшей ему мысли, вошел в его сознание. Машина нырнула вниз и стремительно понеслась на скалы, Рульк прилагал бешеные усилия, чтобы удержать ее под контролем. В последнюю секунду он заставил машину повиноваться.
– С меня довольно! – резко проговорил он, когда они вернулись к башне.
У Рулька был потрясенный вид. Он осторожно завел машину внутрь башни. Приземлившись, он взял Карану за плечи. Его глаза горели, как огни маяка.
– Ну вот, Лиан в безопасности, и он знает, что ты тоже в безопасности. И они убедились в моем могуществе. А теперь ты выполнишь свое обещание?
Карана кивнула.
– Ты готова?
– Почти, – ответила она, задрожав.
– Тогда успокойся.
– Почему ты выбрал меня? – Она задала этот вопрос, чтобы немного потянуть время. – Есть ведь и другие чувствительники.
– Но нет троекровников! Ты когда-нибудь чувствовала хоть одного?
– Нет. Пару раз я ощущала присутствие других чувствительников рядом, но никогда их не обнаруживала.
– Должно быть, тебе очень одиноко, – проницательно заметил Рульк. – Ведь рядом нет подобных тебе.
Карана не собиралась позволять ему так хитро манипулировать собой.
– Нечего рассуждать о подобных мне! – заявила она. – Я довольна своей жизнью.
Рульк не стал продолжать эту тему.
– Да и какая разница, есть они или нет? – сказал он примиряющим тоном. – Ты здесь, и у меня нет никого другого. Впрочем, даже если бы у меня был большой выбор, я бы, возможно, все равно остановился на тебе. Когда-то я знал Путь к Аркану, но за это время многое сильно изменилось, и я больше не способен отыскать его. Давай начинать.
Карана напряглась.
– Не смотри на меня так тревожно. Мы будем делать следующее. Прежде всего я с помощью своего изобретения пробью в Непреодолимой Преграде дырочку. Она должна быть совсем крошечной, чтобы через нее не пробралось ни одно создание, – ты даже представить себе не можешь, какие опасности таятся в бездне. Потом ты пытаешься передать мысли через эту брешь и найти Путь между мирами, как я тебя уже учил. Мы вместе будем искать
Карана вела тяжелую борьбу со своей совестью. Ее прежние действия имели ужасные последствия – пробуждение гаршардов, падение Шазмака, освобождение Рулька, – и поэтому она поклялась больше не участвовать в мирских делах.
Однако сейчас она участвовала в гораздо худшем преступлении, участвовала из эгоистических соображений: ради того, чтобы исправить зло, причиненное Лиану, ради любви к нему. И тем не менее это преступление. Будут ли следующие поколения, стеная в цепях рабства, проклинать ее имя? И не станет ли даже Лиан ненавидеть ее?
К тому же она не могла отрицать, что на этот шаг ее толкало еще и собственное любопытство по поводу своей природы троекровницы, а также любопытство относительно Каркарона. Что именно искали ее отец и старый Базунец? Этому искушению противиться было невозможно.
И кроме того, вероятно, так было предначертано. Кто знает, вдруг именно Рульк наконец освободит Сантенар от ничтожных раздоров? Кто может это знать? Как же сделать выбор?.. Итак, ей остается выполнить долг перед Лианом и сдержать слово, данное Рульку.
3
БЕЗДНА
Рульк очень гордился своей чудесной машиной, но Карана обнаружила, что само присутствие этого устройства лишало ее способности видеть и искать. Они с Рульком сделали несколько попыток, но тщетно: металлическая махина подавляла ее внутреннее видение. Каране нужно было находиться как можно дальше от машины.
Девушка зашла за угол и очутилась в небольшом алькове. Это было то само место, где неделей раньше, перед великим состязанием, Лиан появился через скрытую каменную панель и где ее схватили после того, как Лиан ответил своим преданием на предание Рулька. На очень большой высоте здесь была амбразура, в которую было вставлено такое старое стекло, что оно имело пурпурный оттенок.
У окна было холодно. Так что Карана устроилась на груде ковров, завернувшись в одеяло. Она смотрела сквозь пузыристое стекло. Окно выходило на северо-запад, и луна должна была появиться в нем немного позже, перед тем как скрыться за высокой неровной грядой гор на западе.
– Я готов, – сказал Рульк.
– Я тоже.
Карана сидела тихо, поджидая, пока он начнет. Погас свет, в комнате стало темно, на стенах и потолке образовались призрачные паутинки, превратившиеся в световые сети. Она прикрыла глаза.
Но прежде чем девушка смогла качать, в окно влетел какой-то тряпичный узел.
– Карана! – закричал Лиан.
Она взглянула на его измученное лицо, боль пронзила ее тело, сердце затрепетало, как бабочка на булавке. Каране хотелось умереть от стыда: ведь Лиан увидит ее в момент предательства. Какое мучительное усилие над собой она сделала, отсылая его прочь! Когда с этим было покончено, она разрыдалась.
Рульк обнаружил световые сети, стены Непреодолимой Преграды, до появления Лиана, но сейчас он со вздохом позволил им погаснуть.