Врата вечности
Шрифт:
– Но ты же знаешь, что я не поклонник Бахуса, – невозмутимо ответил Альф. – А не пойти на эту вечеринку я не могу. Помнишь, что ты говорила после премьеры «Виндзорских насмешниц»? А ведь ты играла там всего лишь…
– И очень даже неблагородно с твоей стороны мне это напоминать, – перебила его Оливия. – Вместо того, чтобы просто извиниться.
– Извиниться? – искренне изумился Альф. – За что?
– Ты действительно хочешь, чтобы я ответила на этот вопрос? – спросила Оливия, глядя на юношу с самым невинным видом. – Или желаешь убедиться, что я настоящая актриса
Альф демонстративно вздохнул и сказал:
– Извини меня, Оливия, сама знаешь за что.
– Так и быть, я тебя прощу, – поднимаясь с царственным величием, произнесла девушка. – Но только после того, как ты угостишь меня чашкой чая с булочкой. Никогда бы не подумала, что созерцание игры в регби может вызвать такое чувство голода. Почти первобытное. Как будто это не ты, а я превратилась в дикаря, забыв о том, что я homo sapiens, человек разумный.
– Видишь ли, Оливия, представляющие городок Эгхэм «Буйволы» – старинные соперники сборной нашего университета. И для каждого истинного патриота своей альма-матер дело чести…
– Напялить на голову смешную шапочку и битых два часа бегать по полю, норовя сломать свою или чужую шею?
– Что поделаешь! Наш цивилизованный мир изменился в тот солнечный день одна тысяча восемьсот двадцать третьего года, когда один из учеников школы города Рэгби, Уильям Уэбб Эллис, играя в футбол, схватил мяч руками и устремился к воротам соперника, тем самым дав начало игре в регби. На сегодняшний день на планете насчитывается уже более пяти миллионов дикарей-регбистов, включая твоего покорного слугу.
– Альф, – с мнимой покорностью вздохнула девушка. – Я чувствую себя рядом с тобой такой несовершенной.
– Оливия, – растерялся юноша. – Ты такая красивая, умная, грациозная…
– А ты не мог бы, вместо перечисления всех моих достоинств, просто поцеловать меня? – кротко спросила Оливия. Но в глазах у нее плясали невесть как забравшиеся туда крошечные рыжеватые бесы. – Ради этого удовольствия я готова даже отказаться от булочки к чаю.
– А от главной роли в «Виндзорских насмешницах»? – парировал Альф.
Рыжеволосая девушка бросила на него возмущенный взгляд.
– Не требуйте слишком многого от женщины, мистер Совершенство, и вы в ней никогда не разочаруетесь, – произнесла она с гордым достоинством. – Только от булочки.
Глава 10
Но проголодалась не только Оливия. Альф, по его собственному признанию, съел бы слона, даже не разрезая его на маленькие кусочки. И в первом же ресторанчике, который встретился на их пути, они утолили свой первобытный голод.
Было время ланча, и для начала они заказали традиционное для раннего английского обеда блюдо – сornish pasties, запеченное в тесте мясо с овощами и картошкой. Затем, с презрением отвергнув малопитательные сucumber sandwich, треугольные сандвичи с огурцами, и kippers, копченую селедку, они съели по порции hotpot, тушеной в горшке курицы. После чего Оливия отведала внушительного размера scones, песочную выпечку, на которую, не скупясь, намазывала джем. Альф на десерт выбрал chokolate fudge cake, сладкий пудинг. Все это они запивали невероятным количеством чашек чая с молоком, сливками и безо всего, наслаждаясь его натуральным вкусом.
Но Оливия сдержала свое обещание. Перед тем, как они зашли в кафе, Альф ее поцеловал, и она, делая заказ, отказалась от свежевыпеченной булочки с маком, которую обожала.
Уже перед самым концом ланча Оливия внезапно заметила молодого щеголя, который приставал к ней на трибуне после матча. Он сидел в одиночестве за столиком в дальнем углу зала, даже не сняв с головы своей шикарной велюровой шляпы, почти скрывавшей его лицо, и пил, несмотря на столь ранний час, джин. Ноздри его горбатого носа, который выдавал в нем чистопородного француза, трепетали от удовольствия. Казалось, он не обращал никакого внимания на девушку. И Оливия решила ничего не рассказывать о нем своему спутнику, чтобы не вызывать его ревности.
– А теперь нам не мешало бы прогуляться, – сказала Оливия, когда они вышли из ресторанчика. – До five o’clock у нас еще есть пара часов. Проведем это время с пользой для своих желудков.
Альф не возражал. Он любил прогулки по окружающим кампус садам и лесам вдвоем с Оливией. Как ни прекрасен был расположенный в самом центре университетского города Founder’s building, считавшийся самым красивым зданием в мире, но юноша отдавал предпочтение природе. Founder’s building всего лишь копировал знаменитый замок Шамбор из долины Луары, выстроенный по королевскому капризу Франциска I в XVI веке. А природа была оригинальна и неповторима.
Если смотреть с высоты птичьего полета, то можно было увидеть, что кампус университета окружен густыми зарослями. Ночью в них можно было даже заблудиться. Но Альф хорошо ориентировался в любом лесу. И он подсмеивался над Оливией, которая с опаской относилась к ночным прогулкам.
– Твое имя в переводе означает «оливковое дерево», – говорил он. – Как же ты можешь бояться деревьев, своих сестер и братьев? Только обратись к ним, и они покажут тебе дорогу из леса.
– И тогда я точно умру от страха, – заявляла Оливия. – Как только со мной заговорит какое-нибудь дерево. Мне достаточно того, что они разговаривают с тобой. Знаешь ли, это может свести с ума любую здравомыслящую девушку – то, что ее парень общается с деревьями.
– Не они со мной разговаривают, а я умею их слушать, – поправлял ее Альф. – Как говорит мой дед, эта способность у меня от природы.
– Тогда расскажи мне, о чем говорят деревья, – просила девушка.
И Альф рассказывал. Оливия слушала. Время протекало незаметно. Они возвращались в кампус уставшими от прогулки и бесчисленного количества поцелуев, которыми девушка не забывала вознаграждать рассказчика.
– Это плата за интересную экскурсию, – говорила она с самым невинным видом. – А чем еще может расплатиться бедная студентка?