Врата ведьмы
Шрифт:
— А Врата Мантикора? — спросил Мастер Эдилл.
На какое-то время Елена умолкла, потом проговорила:
— Огр Толчук отправится на восток, через моря в сторону Гульготы.
Это заявление заставило большинство членов совета остолбенеть, за исключением небольшой группы, что присутствовала в зале ранее.
— Это самое опасное путешествие, — веско сказал Эдилл. — Из тех, кто отправлялся на те берега, никто обратно не возвращался.
Елена кивнула.
— Вот почему я заручилась поддержкой проводников.
Ее ответ заставил брови старейшины приподняться.
— Проводников?
— Узники дварфы из подземелий. Это их древняя родина.
При упоминании дварфов лица собравшихся стали суровыми и злыми.
— Даже если эти проводники послужат верой и правдой, — проговорил Мастер Эдилл с откровенным сомнением в голосе, — это путешествие остается самым опасным и почти обреченным на провал.
— Нет, если я отправлюсь с ними, — сказала Елена просто.
Собравшиеся подскочили при этом ответе. Даже Эррил сделал шаг вперед, но вовремя сдержался. Он дал клятву подчиниться любому ее решению.
Но это не значило, что будут подчиняться остальные.
Лицо Верховного килевого стало таким же красным, как его кровоточащие повязки.
— Вы не можете отправиться к проклятой земле! Это верная гибель.
Эррил не смог удержать свою голову от согласного кивания, вторя остальным сомневающимся в плане Елены. Это было совершенным безрассудством.
Елена выдержала их порыв, словно скала, о которую с силой бьются волны.
Королева Тратал заговорила впервые. Ее лицо, обычно непроницаемое, являло собой маску гнева.
— Я не допущу этого!
Елена медленно повернулась к эльфийской королеве:
— Однако я поеду.
Две женщины уставились друг на друга. Крошечные искры света зажглись в серебряных локонах королевы Тратал, образуя едва заметный нимб вокруг ее головы наподобие серебряной короны. Елена встретила ледяную холодность женщины своей собственной холодной сдержанностью. Зал притих, когда эти двое столкнулись лицом к лицу. В воздухе ощущался запах надвигающейся бури, а время тянулось мучительно медленно.
Наконец королева сжала кулаки и откинулась назад.
— Итак, кажется, королевская кровь взыграла в ваших венах. — Свечение вокруг нее улеглось, но глаза остались такими же суженными, холодными и острыми, словно осколки льда. — Но если вы предполагаете пересечь Великий Океан, это случится на борту моего корабля.
Елена признательно склонила голову, становясь дипломатом ровно настолько, насколько ощущала себя ведьмой.
— Почту за честь.
Верховный килевой колебался недолго:
— Если Елена едет, тогда мы тоже отправляемся. Дрирендая поклялись кровью защищать ее.
Елена обернулась к предводителю Кровавых Всадников с теплой улыбкой на губах.
— Я ценю вашу верность, Верховный килевой дрирендая. Я неимоверно польщена, но Алоа Глен также нуждается в защите. Я хочу попросить дрирендая и мирая защищать остров в наше отсутствие. Если нам повезет, по возвращении мы объединимся. Я бы предпочла не вести еще одну войну за острова.
Верховный килевой забурчал что-то в ответ, но дух его угас.
— И что еще важнее, — с силой продолжила Елена, — этот маленький остров — семя, из которого вырастет новая Аласия, свободная Аласия. Я не хочу, чтобы это семя упало в тени Темного Лорда.
Верховный килевой низко склонился, зажав рукой горло.
— Такого проклятия не случится, клянусь кровью дрирендая.
Елена сложила руки крестом на груди в соответствии с обычаем дрирендая. Клятва принята. После этого она опустила руки и посмотрела на лица присутствующих.
— Мы договорились? — просто спросила она.
Этого вопроса уже не нужно было задавать.
Эррил отвернулся от совета, когда тот полным составом выражал свое согласие постукиванием по железному дереву стола. Он пристально посмотрел на Елену, стоящую во главе стола. В его голове эхом раздавались слова королевы Тратал: «королевская кровь взыграла в твоих венах».
В этом не было никакого сомнения.
В одном из покинутых уголков замка в глубоких тенях пустой ниши съежилась накрытая плащом фигура. Она ожидала сигнала лишь в компании пауков и пыльных тараканов. Затем она услышала зов труб, эхом разносящийся по залам Великого Сооружения. Собирался военный совет. Ведьма и ее сторонники будут заняты довольно долго. Выпрямляя свое гибкое тело, она мягко выскользнула из ниши, не потревожив даже занавесь паутины над своей головой. Она ступала сквозь полчища тараканов, не раздавив при этом ни одного насекомого. Мастер научил ее не оставлять ни единого признака своего присутствия.
Все залы, мимо которых она шла, были пусты, и, видимо, так было почти со всеми населенными частями замка. Целый замок замер в ожидании исхода собрания в Большом Зале. Но подобные политические дела и интриги не заботили ее. Она совершила лишь половину задания. Все, что ей осталось, — это финальный акт и исчезновение.
Тихо передвигаясь на подошвах из тончайшей кожи, существо не оставило ни единого следа ноги в толстом слое половой пыли. Она пробегала залы, направляясь на верхние этажи замка. Бросившись в последний пролет, она вдруг обнаружила дверь, которую искала. Она проверила запор: дверь не шелохнулась. Она тихо вздохнула, чтобы успокоиться. Дверь была заперта, за ней, предположительно, никого не было. Позволив себе натянуто улыбнуться, фигура склонилась на одно колено. Инструменты легко соскользнули к ней в руки. Искусные пальцы обследовали тонкие стальные стержни запоров в поисках разъемов.
Затвор поддался усилиям. Она встала и еще раз осмотрела его. Это было просто.
Не теряя времени на оценку своего мастерства, она толкнула дверь, открыв ее ровно на столько, чтобы прошло ее стройное тело. Она налегла на дверь, захлопнув ее за собой и защелкнув затвор.
Комната была тускло освещена: единственная небольшая лампа тлела на столе в дальнем углу, ее фитиль был коротко подрезан. Лицо ее нахмурилось при виде этой лампы. Почему она все еще горела, причем так низко? Один из ученых оказался слишком забывчивым? Она поспешила вглубь комнаты. Подобные мысли не должны занимать ее. Ни один из ученых не рискнул бы забыть погасить свечу, особенно здесь.