Врата жизни

Стокер Брэм

Однажды они вдвоем пришли к церкви и обнаружили дверь крипты открытой. Стивен, конечно, захотела войти, но у них не было с собой фонаря, а внутри царила тьма. Молодые люди договорились вернуться утром, захватив с собой свечи, чтобы исследовать загадочное помещение. И они осуществили этот план. Стивен в восторге заглянула в глубину и не удержалась от вопроса:

– А ты не боишься входить в крипту?

– Ничуть! В церкви, где служил мой отец, тоже была крипта, и я несколько раз посещал ее, – ответил Гарольд, невольно вспомнив, как это было в последний раз.

Воспоминания нахлынули волной: мелькающие на стенах тени от множества свечей, звук шагов тех, кто нес массивный дубовый гроб, узкую дверь в подземелье… А потом

все это стихло и растаяло, и некоторое время он оставался один перед могилой своего горячо любимого отца. Сердце его разрывалось от боли, а потом он почувствовал, как на плечо опустилась теплая рука сквайра Норманна.

Юноша чуть помедлил, а потом отступил.

– Почему ты не идешь? – удивилась Стивен.

Ему не хотелось объяснять. Казалось, это будет неуместно. Он часто рассказывал подруге о своем отце, и она всегда была добрым слушателем, но здесь, у входа в мрачный склеп, он не желал ранить ее своим горем, не хотел передавать ей свои мрачные воспоминания, чтобы навсегда не связать их с этим особенным для нее местом. А пока Гарольд колебался, ему в голову вдруг пришла мысль, что несколько лишних мгновений дают возможность преодолеть боль и страх.

В этой крипте была похоронена мать Стивен, и если они войдут, девочка увидит ее надгробие – как он видел могилу своего отца. Это смутило его, он уже не считал посещение крипты удачной идеей. Та далекая крипта, в Карстоне, запомнилась ему как мрачные покои смерти. Теперь воображение оживило детскую память, и Гарольд вздрогнул, тревожась больше за Стивен, чем за себя. Он не хотел, чтобы она страдала. Как ужасно столкнуться лицом к лицу со смертью! Он припоминал, сколько раз просыпался в ужасе по ночам, представляя, как отец лежит один, в холодном, темном, покрытом пылью склепе, в гробовой тишине, во мраке, который не может рассеять ни один лучик надежды или любви! Совсем одинокий, оставленный всеми, хотя одно сердце продолжало стонать от боли и тоски по нему. Гарольд готов был на все, чтобы уберечь Стивен от подобных кошмаров. Однако он не находил повода, чтобы отказаться теперь от посещения крипты.

Гарольд задул свечу и запер замок, а потом вытащил ключ и положил его в карман.

– Пойдем, Стивен, – сказал он решительно, – давай погуляем где-нибудь в другом месте. Не стоит посещать крипту сегодня.

– Почему? – Стивен надула губки и слегка порозовела от досады.

Властная маленькая леди не желала так легко отказаться от задуманного. Она со вчерашнего дня обдумывала это приключение, а теперь все оборачивалось разочарованием, и Гарольд даже не желал дать ей объяснение. Ей не приходило в голову, что он испугался, это было бы нелепо. Но она искренне недоумевала, а загадки Стивен терпеть не могла. Ее любопытство, гордость, привычка делать по-своему… все протестовало.

– Почему нет? – настойчиво повторила она.

– Есть весьма серьезная причина, Стивен, – мягко произнес Гарольд. – Не спрашивай меня о ней, я не смогу сказать. Но поверь, я прав. Ты ведь знаешь, дорогая, я не стал бы огорчать тебя понапрасну! Я понимаю, что тебе очень хочется этого, но нам лучше не ходить туда сегодня.

Вот теперь Стивен по-настоящему рассердилась. Она умела прислушиваться к разумным доводам, но принять нечто вслепую – это противоречило ее натуре, не говоря уже о том, что в ее возрасте всем бывает трудно принимать отказ. Она уже готова была разразиться гневной отповедью, но взглянула на твердо сжатые губы Гарольда, заметила решимость на его лице и внезапно признала необходимость отступить.

– Хорошо, Гарольд, – коротко ответила она.

Однако в глубине души она сохранила твердое намерение посетить крипту при удачном стечении обстоятельств. От своих желаний Стивен отказываться не привыкла.

Глава V. Крипта

Минуло несколько недель, прежде чем Стивен представилась такая возможность. Она

знала, что избежать присмотра со стороны Гарольда будет непросто, ведь он был наблюдателен, особенно если речь шла о деле, всерьез взволновавшем его подопечную. Ее доверие к Гарольду приняло странную форму недоверия ко всем остальным. А теперь, решившись ускользнуть от его внимания, она сочла разумным обратиться к людям, обычно далеким от нее, словно желая действовать наоборот, вопреки своим привычкам. «Нет хорошего или плохого, все зависит от нашего отношения!» – подумала она. Сперва намерение посетить крипту было всего лишь случайным импульсом, но, по мере того как она думала об этом и строила планы, желание росло и росло, превращаясь в какую-то одержимость. Гарольд заметил, а скорее почувствовал, что девочка что-то замышляет, и логично предположил, что это связано с криптой. Однако он решил, что лучше не заговаривать с ней на эту тему. Он надеялся, что ее желание посетить крипту со временем исчезнет само собой.

Гарольду надо было на день съездить в Карстон, чтобы уладить с поверенным отца некоторые дела. Он планировал переночевать там и вернуться верхом наутро. Стивен тут же увидела в этом свой шанс. Она решила обратиться за помощью к мастеру Эверарду, сыну банкира, недавно купившего поместье по соседству. Она пригласила юношу в гости в тот самый день, когда Гарольд планировал уехать в Карстон. В Итоне наступили каникулы, и молодой сосед (его звали Леонард) проводил их в новом имении. Стивен ни слова не сказала Гарольду о приглашении, однако миссис Джерролд случайно упомянула об этом в его присутствии. Гарольд не придал визиту соседа большого значения, хотя слегка удивился, что Стивен, обычно делившаяся с ним всеми подробностями своей жизни, не сказала об этом.

Когда Леонард прибыл, Стивен некоторое время выжидала, а потом, как бы между прочим, сообщила о намерении посетить крипту и попросила о помощи. Это показалось школьнику весьма увлекательным приключением, и они быстро обсудили, как все устроить. Единственное, о чем сожалел Леонард, это о том, что отправляется в подземелье с маленькой девочкой. Это было уколом его тщеславию, тем более что даже сама идея принадлежала ей, а не ему самому. Однако он все же сумел на следующий день завладеть ключом, а потом подождал в церковном дворе, пока к нему присоединилась Стивен, ускользнувшая от няни. Ей было одиннадцать лет, и она все больше уставала от постоянного сопровождения миссис Джерролд, так что та привыкла к внезапным исчезновениям девочки на часок и не слишком беспокоилась в таких случаях.

А тем временем в Карстоне Гарольд справился со всеми делами и следующим утром выехал в Норманстенд. Ему предстояло одолеть тридцать миль, так что после раннего завтрака, в восемь часов, он сел на своего коня Маленького Джона – отличное животное, прекрасно отдохнувшее после долгого путешествия накануне. Словно почуяв, что они возвращаются домой, конь приободрился и пошел даже веселее, чем на пути в Карстон. Настроение у Гарольда тоже было отличным. Несмотря на грустные мысли об отце и ностальгию по старому дому, юноша радовался физической нагрузке и перемене обстановки. Молодость жизнерадостна.

Едва приехав в Карстон, Гарольд посетил церковь и преклонил колени перед камнем, служившим священным напоминанием о его отце. В этот момент юноша едва сдержал слезы, но после посещения могилы испытал облегчение. Утром, перед отъездом, он снова заглянул сюда, но уже без такого острого переживания утраты. Ему показалось, что он и вправду встретился с отцом.

Когда впереди появился силуэт Норманстенда, Гарольд пришпорил коня. Ему не терпелось поскорее увидеть Стивен. На пути к дому, с крутой дороги через возвышенность Альт-Хилл, открывался вид на старинную церковь в долине – мимо нее можно было срезать, минуя Норчестер. Посещение отцовской могилы навело Гарольда на воспоминания о том дне, когда он удержал девочку от посещения местной крипты.