Врата. За синим горизонтом событий
Шрифт:
Мы обнялись и долго не отпускали друг друга, словно не виделись много-много лет. А пространство вокруг нас перевернулось, и потолок стал полом. Мы наконец достигли поворотного пункта, но главное, у нас еще оставался запас времени.
15
Кабинет Зигфрида фон Психоаналитика находится под Пузырем. Здесь не может быть холодно или жарко. Но иногда мне кажется, что температура резко изменилась.
– Боже мой, как здесь жарко, – говорю я Зигфриду. – Твой кондиционер не действует.
– Здесь
– К черту мою мать! – раздраженно вскрикиваю я. – И твою тоже.
Наступает мучительная пауза. Я уверен, что его цепи сейчас напряженно работают, и понимаю, что скоро пожалею о своей несдержанности. Поэтому я быстро добавляю:
– Я хочу сказать, мне здесь действительно неудобно, Зигфрид. Тут жарко.
– Вам здесь не жарко, – поправляет он меня.
– Что?
– Мои сенсоры отмечают, что температура вашего тела неизменно повышается на градус, когда мы говорим на определенные темы: ваша мать, женщина по имени Джель-Клара Мойнлин, ваш первый полет, третий полет, Дэйн Мечников и вынужденное расставание.
– Замечательно! – внезапно рассвирепев, кричу я. – Ты шпионишь за мной!
– Вы знаете, я слежу за вашими внешними проявлениями, Робби, – укоризненно отвечает он. – В этом нет для вас никакого вреда. Это не более обидно, чем когда друг замечает, как вы краснеете, запинаетесь или начинаете барабанить пальцами.
– Это ты так говоришь.
– Да, я так говорю, Боб. Я говорю так, потому что хочу, чтобы вы знали: эти темы слишком эмоционально перегружены для вас. Хотите немного побеседовать о них, чтобы облегчить груз?
– Нет! Я хочу порассуждать о тебе, Зигфрид! Какие еще тайны ты от меня скрываешь? Может, ты считаешь мои эрекции? Подсовывашь мне в постель «жучков»? Подслушиваешь мой телефон?
– Нет, Боб. Ничего подобного я не делаю.
– Надеюсь, это правда, Зигфрид. У меня есть способ узнать, когда ты врешь.
– Мне кажется, я не понимаю, о чем вы говорите, Боб, – после небольшой паузы, в которой я ощущаю недоумение, отвечает Зигфрид.
– И не надо, – насмешливо произношу я. – Ты всего лишь машина, и обязан помнить об этом.
Сейчас мне достаточно собственного понимания, что происходит. Мне очень важно сохранить это в тайне от Зигфрида. В кармане у меня бумажка, которую ночью мне дала С. Я. Лаврова. Ночь была полна травки, вина и самого разнообразного секса. Однажды я достану этот заветный листок из кармана, и тогда мы посмотрим, кто из нас босс. Я наслаждаюсь соревнованием с Зигфридом. Он раздражает меня. А когда сердит, я забываю о своей душевной боли. А мне по-настоящему больно, и я не знаю, как от этого избавиться.
16
Через сорок шесть дней полета корабль снова вынырнул из гиперпространства на скорости, которая после сверхсветовой вообще не казалась нам скоростью. Мы явно находились на какой-то орбите, и все двигатели молчали.
Члены экипажа воняли как животные и невероятно
Звезда, рядом с которой мы дрейфовали, была больше и ярче Солнца и находилась ближе астрономической единицы. Но наша орбита пролегала не вокруг светила. Центром ее оказалась гигантская газообразная планета с единственным спутником, размером в половину Луны.
Ни Клара, ни парни не кричали и не вопили от радости, поэтому я ждал, как мог долго, а потом спросил:
– В чем дело?
– Сомневаюсь, что мы сможем высадиться на этом газовом пузыре, – с отсутствующим видом ответила она. При этом Клара не выглядела разочарованной. Ей как будто было все равно.
Сэм Кахане выпустил в бороду долгий негромкий вздох и устало проговорил:
– Ну что ж. Прежде всего снимем спектр. Мы с Бобом сделаем это. Остальные начинают прочесывать окрестности в поисках подписей хичи.
– Отличный шанс, – вымолвил кто-то, но так негромко, что я не понял кто. Это могла быть даже Клара. Я хотел было спросить, почему они не радуются, но почувствовал, что, если задам этот вопрос, кто-нибудь обязательно ответит, и его ответ мне не понравится. Поэтому я удержался от вопроса и вслед за Сэмом протиснулся в шлюпку. Там, мешая друг другу, мы надели скафандры, проверили системы жизнеобеспечения, связи и закрылись. Затем Сэм знаком послал меня к шлюзу. Я услышал, как насосы всасывают воздух, потом шлюз открылся и легкий толчок выбросил меня в космическую пустоту.
В первое мгновение я ощутил невероятный ужас. Оказавшись один в центре пространства, где никогда не бывал человек, я так испугался, что даже забыл застегнуть привязной трос. Но можно было этого и не делать – магнитные замки сами защелкнулись, кабель развернулся на всю длину, меня резко дернуло, и я начал медленно возвращаться к кораблю.
Прежде чем я добрался до него, Сэм тоже оказался снаружи. Он летел ко мне, словно надувная кукла, и медленно поворачивался вокруг собственной оси.
Сэм ткнул пальцем куда-то между огромным, в форме блюдца, диском газового гиганта и болезненно ярким оранжевым солнцем. Мне пришлось прикрыть глаза перчатками, чтобы разглядеть, на что он показывает. Как потом объяснили, это оказалась М-31 Андромеды.
Конечно, с нашей точки никакого созвездия Андромеды не было видно. Не было ничего похожего на Андромеду, да и на любое другое созвездие тоже. Но М-31 так велика и так ослепительно сияет, что ее можно разглядеть даже с поверхности Земли, когда смог немного рассеивается. Это самая яркая из внешних галактик, и ее можно заметить почти с любого места, куда отправляются корабли хичи. При небольшом увеличении можно было легко разглядеть и ее спиральную форму, а для проверки – сориентироваться по другим, меньшим галактикам в том же направлении.