«Вражда» и другие неприятности

Айнави

Бампер распрямился, явно намереваясь уйти. Я же успела поймать на себе очередной взгляд хозяина кабинета, с которым мой бывший одноклассник не перекинулся ни единым словом, и он мне не понравился. Вот совсем не понравился. И потому торопливо зашептала:

– Ты только не оставляй меня здесь одну. Этот дедушка никак не смахивает на доброго старичка, он, пожалуй, может съесть свою внучку!

Бампер скептически посмотрел на меня, но всё-таки расположился на диване и лениво стал наблюдать за мной. В школе он сидел через две парты позади меня, и я спиной привыкла ощущать его взгляд на протяжении всех школьных лет. Тогда он меня жутко

бесил. Я даже как-то раз притащила из дома старые солнечные очки отца и торжественно вручила Бамперу под смешки одноклассников. Но сейчас его взгляд придавал мне уверенности, словно погружая в атмосферу чего-то привычного: спокойного и… безопасного.

Папка содержала фотографии людей разного возраста и веса, полулысых, полностью лысых и плешивых, с усами и без усов. Похоже, что именно здесь Гамлет держал банк информации по жителям нашего города, преступникам и руководящим людям. Вот бы государству данную программку. Может, скинуть пару файлов на сайт ФСБ? Наградят меня… Посмертно. Но всё же в глубине души я как-то смутно верила в то, что старина Гамлет не из тех преступников, что перевозят гигантские партии героина в плюшевых мишках. Вздохнув, я на пару минут призадумалась, а потом спросила у Бампера:

– Здесь действительно все лысые нашего города? А если мой лысый не местный? У меня от местных лысин в глазах рябит, я так и от своего начальника буду шарахаться в ужасе: он у меня тоже лысый.

Бампер подошел и ласково взглянул на меня.

– В глазах рябит? – участливо уточнил он. – Ну тогда мы сейчас подсуетимся, соберем их всех вместе и построим перед тобой шеренгой. Лысинами развернем, чтоб тебе удобнее было выбирать. Но пока мы суетимся, довольствуйся тем, что есть.

Я шумно вздохнула, не без труда удержав язык за зубами, чтобы не плюнуть в него в ответ порцией «яда», и продолжила просмотр. Моя память ничем мне помочь не могла: лысина у того злосчастного мужика была самая обыкновенная, без каких либо особых примет. Вот! Без примет и не совсем лысина, если уж откровенно говорить. Что-то там на темечке у него было… Что? Родинка или татуировка, или шрам? Знала бы, попросила остановиться и рассмотреть. Тьфу, какие мысли в голову лезут.

Я рассеянно смотрела на фотографии. Создала отдельную папочку, в которую стала складывать фото всех не совсем лысых и с опознавательными знаками на темечке, сразу сократив количество подозреваемых. Между тем добрый дедушка–людоед принес мне минералку с лимоном со срезанной корочкой. Почему-то это придало мне храбрости, и я даже капризно потребовала томатного сока для поддержания жизненного тонуса. Старичок раскашлялся, недовольно покосился на Бампера, но затем приторная улыбочка вернулась на свое законное место, и он снова пошел в свои кладовые.

Ещё через полчаса, когда глаза уже начали слезиться, я поняла, что мои страдания были не зря. С фотографии на меня смотрел дяденька, который точно был в магазине. Более того, я видела его неоднократно. Так, чтобы точно быть уверенной, я еще раз посмотрела на монитор – сомнений не оставалось. Этого типа я видела уже дважды. Для своего спокойствия я отобрала еще пару фотографий. Через час поняла, что не только глаза слезятся, но и мозг соображает туго. Однако основная работа была проделана на «отлично»: на мониторе красовались шесть лысин, более или менее похожих на оригинал, так испортивший мне жизнь. Неужели теперь мне предстоит в компании Бампера обшаривать город в поисках маньяка? Подозвав

его к монитору, я гордо продемонстрировала свои успехи.

Успехами Бампер остался доволен и видимо в награду решил меня похвалить:

– Мозг у тебя великоват для нормальной бабы!

– Я не баба! И я нормальная, – изловчившись, я попыталась пнуть его по лодыжке, но как всегда это мне не удалось.

Только и оставалось, что щелкнуть от злости зубами.

– Точно ненормальная, – Бампер вдруг неожиданно улыбнулся. И уже совсем другим тоном – примирительным – спросил: – Ты уверена, что именно эти?

– Ну-у-у, – нарочито протянула я, давая понять, что одной улыбкой меня не проймешь, – именно эти кажутся мне самыми подходящими кандидатами для отправки в райский оркестр.

Кивнув, Бампер вытянул мобильник из кармана. И, набирая нужный номер, вышел в коридор. Я собиралась последовать за ним, чтобы бессовестно подслушать разговор. В конце концов я заслуживала знать, что будет дальше, а спрашивать у Бампера напрямую было бесполезно. Но в кабинет вернулся благообразный старичок–маньячок. В руках он держал поднос.

– Ужин, – таким торжественным тоном произнес он, что я невольно выпрямила спину и расправила плечи.

Ужин поражал воображение: на блюде лежали бутерброды, пирожки, сайки, фрукты, среди которых выделялось незнакомое мне нечто в колючей шкурке. Ну, это я точно пробовать не буду. А впрочем, если бы отравить хотели, подмешали что-нибудь в минералку или сок. Или в эту заманчивую бутылочку белого вина, которую старичок поставил возле меня вместе с бокалом. И почти сразу же этот бокал наполнил.

Не стоило мне пить на голодный желудок. Ох, не стоило. Позже я так и не смогла вспомнить процесс транспортировки моего тела до дома. Только на задворках сознания слабо трепыхалось воспоминание, как хорошо знакомый громила тащил меня на плече. И я даже успела прошипеть: «Паразит бесполезный», прежде чем сознание окончательно покинуло меня.

Глава 4

Сказать, что у меня болела голова, это ничего не сказать! И ведь выпила немного. Но череп буквально раскалывался на части, а белый свет как-то плохо просвечивал сквозь веки. Поморгав пару, раз я всё же разглядела ногу Бампера в модном остроносом ботинке.

А может, мне все-таки что-то подсыпали в вино? Резко захотелось его убить, правда, как это сделать физически я представляла плохо. Вместо этого попыталась как можно язвительнее произнести:

– Когда проходишь в квартиру, обувку надо снимать, – с язвительностью не задалось, так как в висках ощутимо покалывало. Но я не сдавалась: – Даже если она является последним писком моды.

– Сейчас кто-то издаст последний писк и может попрощаться с миром, это точно, – с ленцой в голосе парировал Бампер.

– Я важный свидетель! – возмутилась в ответ, с осторожностью принимая вертикальное положение.

– Ты потенциальная жертва.

Не скрывая усмешки, Бампер наблюдал за моими телодвижениями. Снисходительно так наблюдал. А меня это только заело ещё больше. И пусть я понимала, что это по-детски, но сдержаться не могла, продолжая перепалку.

– А ты маньяк, и тот дед маньяк, и лысый – маньяк!

– Жить хочешь? – Бампер решил перевести разговор на свою излюбленную тему.

Тут я призадумалась. Вопрос был явно из области философии, но Бампер и философия как-то не укладывались в один ряд. На пару минут пришлось замолчать, обдумывая ответ поядовитее.