Вредная привычка жить
Шрифт:
На лестнице раздавались знакомые звуки лесопилки: Славка приехал. Я улыбнулась, навалившееся умиление победило крысу, живущую во мне, и, подойдя к обмусоленной двери, я нажала на кнопку звонка.
Славка был, как всегда, в трусах.
– Привет, хочешь? – он протянул мне бутылку минералки, опустошенную наполовину.
– Не-а, – замотала я головой, – значит, приехал, голубчик?
– Ага, можешь поздравить.
– С чем?
– Заезжал на работу, повысили меня, я теперь тумбочки пилю
– Поздравляю, просто головокружительная карьера, завидую.
– Заходи, отметить же такое надо!
– Сейчас не могу, удручена, знаешь ли, некоторыми событиями последних дней, но мы что-нибудь придумаем и, уверена, разобьем еще не одну бутылку шампанского о борт твоей первой тумбочки.
Попрощавшись со Славкой, я позвонила в дверь Сольки и пнула ногой дверь Альжбетки. Солька что-то не выходила, Альжбетка же молниеносно отреагировала на призыв, и уже через секунду коридор задыхался от ее роковых духов.
– Зачем мы туда пойдем? – зашептала она. – Солька мне все рассказала.
– А где, кстати, эта любительница вершков и корешков? – своевременно поинтересовалась я.
Да, я частенько высмеиваю Солькину специальность, и, возможно, если бы меня слышал какой-нибудь психоаналитик, то уверена, он посчитал бы, что я не могу простить Сольке ее давнего предательства. Она отказалась изучать со мной экологию и охрану Мирового океана, а вместо этого гордо отправилась в педагогический, где и посвятила себя ботанике. Мне это безразлично, меня это ничуть не задевает, я даже не помню об этом… Никогда ее не прощу!
– Ты ей не звони, она приболела.
Я всегда знала, что Солька – трусиха и вруша, но не до такой же степени!
Я звонила и звонила в ее дверь, пока по давно протертому линолеуму не зашлепали стоптанные Солькины тапки.
Горло Солька предусмотрительно обмотала шарфом, глаза сузила так, что китайцы заплакали бы от зависти, а уж когда я услышала ее голос, неестественно писклявый и хриплый одновременно, я окончательно решила покарать ее за подобную измену.
– Заболела вот, – просипела она, – не дай бог, ангина.
Я втолкнула Сольку в комнату, Альжбетка процокала каблучками за мной.
– Значит, приболела?.. – напирая, зашипела я, разматывая Солькин шарф.
– Ты чего, чего? – испугалась ботаничка.
– Как до дела дошло, так ты в кусты, а совесть у тебя есть?
Солька вскочила на диван и, возвышаясь надо мной, закричала уже своим вполне человеческим голосом:
– Ты ненормальная какая-то, не пойду я к нему на квартиру, зачем нам это надо!
– Затем, – сказала я, – что сидеть в тюрьме я не собираюсь, мы должны быть на шаг впереди всех!
Альжбетка занервничала и тихо спросила:
– А что, разве все это еще не закончилось?
– Не закончилось, сегодня
– Как же так… – села на диван Солька.
– А вот так, я ее, как положено, припугнула, но кто знает, на какие глупости способны люди с взбудораженной совестью?
– Пусть идет! – закричала Солька. – Пусть идет в эту милицию, мы тут ни при чем!
– Мало ли кто еще что вспомнит, так и до нас ниточка дотянется.
– Не дотянется, – уверенно сказала Солька.
– А если у него в квартире куча Альжбеткиных фотографий?! Если следствие зашевелится по полной программе? Тогда ты им потом скажешь, мило улыбаясь: я ни при чем, я просто труп освежителем воздуха побрызгала?
Солька слезла с дивана и села рядом с Альжбеткой.
– А что милиция вообще сейчас думает? – вздохнув, спросила она.
– Пока ничего, типа, умер далеко и надолго.
– У него были две мои фотографии, – прошептала побледневшая Альжбетка.
– Вот и подумайте, что будет, если Потугины найдут их раньше нас?
– Ты права, – сказала Солька, – каюсь.
– Надо идти сегодня, – сказала я, – и так уже много времени прошло, Вера Павловна своего не упустит и до имущества умершего родственника доберется в ближайшее время.
– А может, уже добралась? – вскочила Солька.
– Вряд ли, – сказала я, – тогда бы Альжбетке уже конец пришел.
– Поехали быстрее! – вскрикнула Солька.
– Ты никуда не поедешь, ты наказана, – объявила я, – Славка приехал.
– Слышала, – кивнула Солька.
– Пойдешь к нему пьянствовать.
– Что?! – изумилась эта бессовестная симулянтка и вруша.
– У Славки карьера в гору пошла, он теперь тумбочки выпиливает, пойдешь к нему это дело отмечать, расскажешь про новых соседей, про своих сопливых учеников и так далее и намекнешь ему, чтобы он не болтал языком о своем предыдущем предмете выпиливания, что это вредно для его дальнейшей карьеры.
– Зачем?
– Затем, что гроб мы у него брали и Вера Павловна может сложить два плюс два, и тогда нам мало не покажется.
– Понятно, – с готовностью кивнула Солька.
– Справишься? – ехидно поинтересовалась я.
– Не подведу.
Солька полезла в карман и вытащила ключи от квартиры Федора Семеновича.
– Вот, – сказала она, – я к тебе слазила, достала.
Мы вышли в коридор. Солька позвонила Славке.
– О! Привет! – обрадовался он при виде учительницы ботаники.
– Значит, так, – сказала я, подталкивая Сольку, – свое повышение по службе достойно обмоешь с этой барышней, она души в тебе не чает и иногда часами стоит у двери и слушает, как ты выпиливаешь очередной шедевр, так что развлекайтесь.