Вредность - не порок
Шрифт:
— И это… — Извиняться его эльфячье высокородие, очевидно, не привыкло. — Прости меня за вчерашнее.
— Ладно. — Я равнодушно пожала плечами. Вот еще, велика честь на всяких ушастых обижаться!
Очевидно, сообразив, что разговор исчерпан, Фабиэль положил цветок на одеяло и направился к выходу. Но мимо мирно почивающего ангела спокойно пройти не смог — все-таки вылезла вредность.
— Крепко спишь, — ядовито хмыкнул эльфеныш. — Небось все покойники в округе обзавидовались.
— Угу, — без тени сна в голосе отозвался ангел. — И если ты
Эльф надменно фыркнул, но искушать судьбу не стал.
Когда шаги за дверью стихли, я взяла розу и зарылась носом в пушистый бутон. Мм… И где он ее взял посреди зимы, да еще не комнатную, а садовую?
Кажется, последний вопрос все-таки прозвучал вслух, потому что Габриэль ответил:
— Вырастил. Все дивные эльфы — довольно неплохие стихийные маги. Ты не знала?
— Нет. — Я отложила цветок и задумчиво покрутила кольцо на безымянном пальце. К нему я тоже уже начала привыкать — этот жест получается как-то сам собой. — Ой, что это оно?..
— Защищает твою девичью честь, — усмехнулся ангел.
— Что?
— Кому как не ведьме знать о заморочках волшебных обручальных колец?
Чувствую, мои глаза стали напоминать блюдца, потому что он все-таки продолжил:
— Это родовое кольцо Алексэрта. Он что, не сказал?
— О боги! — взвыла я. — Ну за что мне все это?
От представления «Ведьма в гневе» Алекса спасло присутствие за столом хозяев, перед которыми я не захотела позориться. В конце концов они не виноваты, что у отдельно взятого властелина совести нет.
Я влетела в столовую, яростно сверкая взором, но, наткнувшись на спокойную улыбку властелина, притормозила, а поймав на себе непонимающие взгляды Бера и его жены, окончательно растеряла всю воинственность. Ладно, потом разберемся.
Алексу хватило одного беглого взгляда на меня, чтобы улыбка сползла с его лица. Я заняла место рядом с ним — как всегда, повезло. Травяным чаем его облить, что ли? Но есть хотелось все-таки больше, чем вредничать. Я отложила выяснение отношений на потом и сосредоточила внимание на завтраке.
Когда в столовой появился Габриэль — вообще-то он шел за мной, только я так неслась, торопясь устроить разнос Алексу, что ангел немного подотстал, — вид у него был непривычно растерянный. Надо же. Властелин тут же вперил в него вопрошающий взгляд и для пущей убедительности чуть приподнял бровь.
— Я думал, ты ей сказал, — проговорил ангел, усаживаясь по другую сторону от Алексэрта. — Извини.
На лице бывшего мага медленно отразилось понимание. Глаза из серых стали почти черными. И посмотрел на ангела так… в какой-то момент мне показалось, что ударит. Но уже в следующую минуту лицо Алекса стало привычно спокойным, и он полностью переключился на чашку с ароматным напитком, стоящую перед ним.
Завтрак вышел какой-то смазанный. Несколько раз то Люба, то Бер пытались втянуть собравшихся в непринужденный разговор, но он увядал на корню. Настроение было безвозвратно
— Слушай, Бер, — неожиданно прервал звенящее молчание властелин, — не мог бы ты приютить на какое-то время нашу мелкую? Не хотелось бы тащить ее леший знает куда.
— Конечно, — любезно согласился староста. — Пусть остается.
— Вот и хорошо, — проговорил Алекс, выходя из-за стола. — На обратном пути заберем.
Ну-ну. Если он у нас будет, этот обратный путь.
— Вернем в целости и сохранности, — усмехнулся Бер.
— Я с ва-ами хочу-у-у! — заверещала Линка.
— Не плачь, маленькая, — принялась успокаивать ее Манна, жена старосты. — Хочешь сахарного петушка?
— Нет! — Упрямая малявка возмущенно затопала ногами.
— Я сказал, ты остаешься! — рявкнул Алекс.
Предчувствуя очередной виток детской истерики, все уставились на Линку, но та неожиданно успокоилась. Ага, я бы тоже на ее месте присмирела под взглядом серебристых глаз. Все-таки есть в нем нечто такое, что заставляет всех заткнуться и делать что велено. Интересно, он всегда таким был или, став властелином, научился?
Девочка обиженно насупилась и отвернулась.
Впрочем, на этом сюрпризы, которые приготовило для нас утро, не закончились. Едва мы расселись по лошадям и уже попрощались с хозяевами, как Дармир охнул и со страдальческим видом схватился за живот.
— Ты в порядке? — забеспокоилась Люба.
— Пустяки, — простонал Дармир. — Просто живот разболелся. Вот только, кажется, я уже никуда не еду…
— Конечно, тебе отлежаться надо. Небось съел чего.
Бледный как мел, наш лекарь буквально свалился с лошади и, согнувшись в три погибели, поковылял назад к дому. Алекс витиевато сообщил, что он думает по поводу жизни в целом и сегодняшнем дне в частности, и уже вознамерился спрыгнуть с коня, но был остановлен Любой.
— Езжайте, вам нельзя задерживаться, — проговорила она. — А я с ним останусь. Уверена, скоро мы вас нагоним. На худой конец встретимся в Кавигате.
Я уже успела спешиться и сейчас вопросительно поглядывала то на Алекса, то на Любу.
— А ты что стоишь? — устало поинтересовался властелин. — Или тоже хочешь остаться?
— Решил в виде исключения дать мне возможность выбора? — фыркнула я, засовывая ногу в стремя.
— Только если в виде исключения, — усмехнулся Алекс, и я заметила в уголках его глаз озорные искорки.
Ну что за несправедливость? Я даже позлиться на него нормально не могу!
ГЛАВА 13
Чем ближе мы подъезжали к Моренску, тем шире и удобнее становилась дорога. Да и движение здесь куда более оживленное: мимо нас частенько проезжали дорого одетые всадники на хороших лошадях, груженые купеческие телеги или крестьяне на тощих клячах. Да уж, разбойникам здесь и впрямь есть чем поживиться. Главное, чтобы из всего многообразия предлагаемых жертв они не выбрали нас.