Времена Хаоса
Шрифт:
Неподвижным взглядом Творец смотрел в ничто, видя различимые только его взглядом картины грядущего.
Война. Ужас. Смерть. Гибель Мироздания. Мгновенный всплеск беспощадной тьмы, пожирающей все и вся…
Или же…
Война. Ужас. Смерть. Гибель Творцов. Мироздание, преодолевшее это ужасное время и вновь тянущееся к процветанию. Но уже без пастырей в виде Высших Сил.
Если бы все пошло по этому пути… Только бы мне удалось выполнить свой долг. Только бы Падшие не разрушили последнюю надежду на успех…
Рассчитывать на благоразумие
Наверное, я сошел с ума?..
Но Бездна… Слова неведомого собеседника не давали ему покоя. "Ты должен дать шанс тем, кто сейчас ближе всего к Иринарху и Арминии. Их победят те, кого они не ставят ни во что. Те, кто мертвы. Они должны исполнить свою часть долга, а ты должен исполнить свою… Падших сомнет сила, в существование которой они до сих пор даже не верили… Но ты должен сделать свою часть. Подтолкни их"…
Если бы я только мог понять, что это значит…
Сидя в ночной темноте, Маркел думал, думал. Думал…
До конца времен оставалось четыре месяца и шесть дней.
Арминия молча смотрела на неизменное нависшее над самым горизонтом солнце. Слабая пульсация окутывающего весь мир магического щита отдавалась в ее душе пением пронзающего пустоту эфира. Магия искрилась и разбрызгивалась невидимыми фонтанами. И точно так же пела и сама сущность Падшей.
Но все же где-то в глубине души продолжали клубиться мрачные тучи неприятных предчувствий. И непрерывно что-то бормотал едва различимый голосок, внушая ненависть и злобу. Иногда он становился сильнее, иногда почти исчезал…
Иногда Арминия буквально ощущала, как ненависть переполняет ее. Тогда ей хотелось немедленно пойти и… сокрушить, смять, уничтожить непокорных людишек… Но приступ безумия исчезал, сходил на нет… И тогда вместе со стойким чувством отвращения к себе самой, Падшую захлестывали радость и счастье.
Любовь.
Да, любовь… Это давно позабытое ею чувство вновь вернулось спустя прошедшие тысячелетия. Любовь… Желание…
Арминия смутно помнила, как это было у нее в первый раз. Тогда она еще не ведала, что судьба предназначила ее для чего-то большего, чем простая спокойная жизнь в одном из племен. От того племени у смертных ныне не осталось даже воспоминаний – Вечность поглотила леса и людей, в них живущих, но Арминия помнила. Помнила как она, совсем еще несмышленая девчушка лет тринадцати-четырнадцати, восхищенно смотрела на парня гордо потрясающего своей первой настоящей охотничьей добычей. Кажется, то был волк?.. И что-то тонкое и эфемерное трепетало в ее груди. Сердце было готово разорваться на части. А тот, опустив копье, смотрел только на нее. На нее!
Вместе с этим юношей она провела удивительные шесть месяцев. Полгода счастья и любви. Они неизбежно перешли бы под одну крышу но… парень
Тяжела жизнь лесных племен.
Арминия так и не могла вспомнить его имени. И даже лицо исчезло из памяти, стертое тяжелой поступью веков. С тех пор прошло уже три тысячи лет.
И после у нее было много мужчин. Сотни… Тысячи… Все они сейчас мертвы и позабыты.
Иногда Арминия жалела, что у нее не было детей. Что-то теплое поднималось из глубин ее существа при мысли о счастливо гукающем младенце. Конечно, сейчас, после семнадцати веков заточения… У меня были бы только пра-пра-пра…
Но даже их не было. К сожалению, принявший силу Творца вместе с бессмертием обретает и бесплодие…
– Нам нужно что-то делать, – произнес за спиной прекрасно знакомый голос. Голос, наполнивший ее счастьем. Золотом полыхнула любовь. – Пожалуй, если мы будем встречаться как можно реже…
Арминия быстро кивнула, стараясь не оглядываться. Порывы души боролись в ней с холодным зовом рассудка.
Нет… Я не должна… Нет!.. Этому не бывать!
С пронзительным воем чувства откатились назад, затаившись в глубинах души. Пока что ей удавалось держать их под контролем, но с каждым разом это становилось все труднее и труднее.
Может быть, стоит поддаться? Уступить?
Нет! Никогда. Я… Я Творец. Я ужас Мироздания. Падшая, чье имя не решаются произносить вслух уже на протяжении семнадцати столетий.
О Вечность… Во что же я превратилась?
До конца Эпохи Времен Хаоса оставалось четыре месяца и шесть дней.
Иринарх молча сидел на расшатанном кривоногом стуле и смотрел на спину своей любимой… Той, которую он любил.
Арминия… Я люблю ее… Нет! Прекрати! Замолчи!
Сжав зубы, он усилием воли задавил рвущийся наружу вопль души.
Вокруг меня тысячи женщин. Почему меня тянет именно к ней? Почему я хочу обнимать ее? Почему мои губы жаждут целовать ее? Почему? Почему ее?
Он все же знал ответ, хотя все еще не мог в это поверить. Это было невозможным. Но это было.
Последний элемент головоломки встал на свое место. Иринарх знал причину охватившего их чувства. Знал, что им уже нет обратного хода. Знал… Знал, но все же пытался найти какой-то выход, слепо тычась в самые отдаленные закоулки собственного разума, силясь найти решение…
Он находил только злобу и ненависть. Последние остатки былого величия. Последние клочки того, что захлестывало его душу семнадцать веков. И в них он старался найти успокоение, мановением руки посылая на смерть сотни и сотни солдат и волшебников.
Но боль жгла его душу. Боль за раздираемое никчемными склоками Мироздание.
Мы поступили так, как считали нужным в то время. Это казалось лучшим вариантом. Это и было лучшим вариантом. Но кто же знал, что нам попадутся… исключения из правил. Мы не продумали.