Временно
Шрифт:
Мужчина с длинными волосами провожает меня к телефону, чтобы я поговорила с Фаррен по поводу нового назначения. Мы пробираемся мимо старых якорей, и я думаю, это совсем не то место, куда можно легко купить билеты туда-обратно.
— Фаррен, — говорю я в трубку, — я выполнила задание.
Мы стоим у телефона-автомата на обочине совершенно пустой дороги. Мужчина выжимает свои длинные волосы, тонкая струйка воды стекает с них на гравий и образует небольшую лужицу.
— Отлично! Очень приятно слышать! — говорит Фаррен. Звук ее голоса приносит мне такое облегчение, что я чуть не рыдаю. — Они
— Спасибо за отзыв, Фаррен. Правда, большое спасибо!
— Не забудь добавить это в свое резюме!
— Не буду добавлять, — отвечаю я и вытираю глаза. — Я же перфекционистка. Вдруг я не согласна?
— А как твой табель учета рабочего времени?
— В абсолютном порядке.
— Именно поэтому ты такой востребованный работник.
— Востребованный? — спрашиваю я, оборачиваюсь и смотрю на мужчину.
— Еще какой востребованный!
— Очень приятно, — отвечаю я.
— Так и есть. Очень приятно быть желанным. Нужным. Приятно каждое утро стучать кулаком по карте мира, чтобы мир знал, что ты все еще жива и готова побороться. Совершенно определенно ты движешься к стабильности.
— Фаррен, ты знаешь, я ненавижу быть навязчивой, но не могла бы ты потребовать, чтобы мне заплатил Проект по охране дикой природы?
— Конечно, дорогая! Ты же у нас довольно дорогая. Я запрошу у них прямой перевод. Как ты взяла их в оборот!
— Ну а как ты вообще?
— Что? Как я? Вообще?
— Чем ты занималась все это время?
— Жила. Старалась жить хорошо и даже лучше. Но это совсем не твое дело, — отвечает Фаррен и замолкает. Но потом снова говорит: — Ну, я хотела сказать, что это всего лишь коммерческая тайна и все такое.
— Конечно, — соглашаюсь я. — А какого цвета у тебя сегодня ногти?
— Синего, — говорит она.
Синего, значит.
— Аквамаринового, — говорит она.
— Послушай, Фаррен.
— Да, звезда моя!
— Просто… Просто я по тебе соскучилась, — говорю я.
— В смысле?
— Да так, ничего. Просто спасибо тебе. Большое человеческое спасибо. Спасибище, — говорю я.
— Это же моя работа, — отвечает она. — И ты это знаешь, правда?
— Правда. Знаю.
Фаррен дает мне инструкции по следующему назначению. Оказывается, человек с длинными кудрявыми волосами — мой работодатель. Когда дела его идут хуже обычного, он находит себе временную подработку — это как раз и объясняет то, что он был попугаем Морисом.
— Всякое бывает, — говорит он.
Я понимаю.
Он дает мне еще несколько монеток, и я звоню своим парням. Точнее, звоню моему парню-кулинару.
— Я аналитик пищевых систем, — поправляет он меня.
— Вот так новость! — говорю я.
— Конечно, новость, тебя же сто лет не было!
Оказывается, они все опять в моей квартире, собрались за моим старинным кофейным столиком с овальной красной столешницей на тонких ножках, который я подобрала на обочине дороги и в одиночку дотащила до дома.
— Серьезно? И что вы делаете?
Они тут основали книжный клуб. Мой самый лучший парень-кулинар приносит на всех закуски.
— Аналитик пищевых систем! — кричит он на заднем плане. Телефон наполняется смехом моих парней.
— Сегодня, — говорит он, —
Когда мой парень-кулинар готовил для меня, это всегда была большая картонная коробка навынос, так что я сразу представляю себе коробку, а не настоящую тарелку.
— А еще, — говорит он, — тебе прислали очередное письмо об украденных сапогах. Эта дамочка умоляет тебя вернуть их как можно скорее и желательно без сложностей.
— Ага, спасибо за напоминание.
— Она реквизирует всю твою обувь, если ты не вернешь ей сапоги в том же состоянии, в котором они были.
— Ясно.
— Она ворвется в твою квартиру, пока ты спишь, и под покровом ночи возьмет по одной туфле из каждой пары, и когда ты проснешься, обнаружишь, что одинока так же, как стали одиноки все твои туфли, — наконец выдохнул он. — Это я цитировал ее письмо.
Тут трубку схватил мой самый серьезный парень.
— Я наконец закинул всех паучков на подоконник, даже самых мелких!
— Здорово, милый!
— Наш книжный клуб — лучший, — кричит он радостно, и я представляю, как он валится в кучу других моих парней.
Наверняка они все сидят на диване, смеются и перекрикивают друг друга как оглашенные. Или тыкают друг друга в бок. Моя очередь! Нет, моя! Дай мне трубку! Я следующий! Да погоди ты!
— Мы читаем роман, — говорит мой самый любимый парень сквозь эти хаотичные вопли. — Про нескольких друзей. Они прямо как мы. Иногда ссорятся, но все равно любят друг друга всегда, сколько знакомы, до скончания века, которое наверняка уже не за горами. Некоторые друзья уходят, но ведь так любой человек, когда уходит, постепенно забывается. Это очень лирическая история, просто песня, почти как та, которую мы с тобой слышали на том концерте много лет назад. Не хочу спойлерить, но в конце все умрут. Тебе точно понравится! Почитай эту книжку, милая.
А ведь я помню, как мой самый любимый парень все время хихикал, когда я водила его то в книжный клуб, то на кружок вязания. Интересно, почему сейчас все иначе? «Эй, ты что, изменился?» — хотела спросить я его, но не спросила.
Аналитик пищевых систем говорит, что они останутся друзьями на всю жизнь, мои парни. И это я создала для них нечто долговечное, нечто, на что они всегда могут опереться.
— Даже не представляешь, что ты нам дала, — говорит он, и голос его срывается. — Ты вообще представить себе не можешь.
Кровавая работа
Мужчину с длинными волосами зовут Карл, и он своего рода частный предприниматель. Офис его скромного кровавого бизнеса расположен в ухоженной хижине недалеко от берега. Очень удобно, если надо избавиться от тела.
— Расположение, расположение и еще раз расположение, — произносит он.
— Говоришь прямо как мой парень-риелтор! — смеюсь я.
Каждое утро я чищу оружие Карла в строгом соответствии с инструкцией. Я временно подменяю его подельника, мотающего сейчас нехилый срок в тюрьме. Карл не всегда платит за работу, но зато у меня есть еда и крыша над головой. Точнее, койка, где под матрасом спрятаны мои ценности: рубины, повязка на глаз, брошь в форме ракушки-наутилуса. Койка тесно придвинута к его рабочему столу.