Временные трудности
Шрифт:
Егор прыснул. А сержант улыбнулся.
– Непрост ты, Юрий Андреевич, ох непрост… Записать бы это всё, пока не забыл. Да ладно. Куда вы теперь?
Они переглянулись и синхронно пожали плечами.
– Если не хотите говорить – не надо. Я понимаю. А если некуда, так оставайтесь. Вместе воевать будем. Хотя местные вас мигом раскусят – говорите по-другому и совсем без акцента.
– А эти… – Егор замялся, вспоминая имена, – Ну мы, в общем. Они кто? Семья там, и всё остальное.
– Сироты вы. Из соседнего села. Вишневский Анджей и Новак Малгожата. Мы Машкой
– Тем лучше. Никто искать не станет. А что с документами на нас?
– Вы оба попали в списки на переселение. Документы в районе.
– Че за переселение? – Егор посмотрел на сержанта, но ответил Юрий.
– Да была депортация перед войной вглубь Союза. Но подробностей не помню.
– Я не знаю. Недавно приказ пришел, – сержант развел руками, – Кто нам докладывает?
На улице послышалось тарахтение мотора, и сержант выглянул в окно.
– Наши из района.
Он вопросительно глянул на них. Юрий решительно сграбастал со стола бутылку, сунул в рукав, прошел в комнату, где переодевался, и распахнул окно. Оно выходило в сад. Большой и запущенный. Рывком выскочил наружу и исчез.
– Че это он? Даже не попрощался… – сержант выглядел озадаченно.
– Не обращай внимания. Прощай. Бог даст, свидимся. – Егор протянул руку.
– Спасибо вам, мужики! – сержант с чувством потряс руку Егора своей левой, – Если что, то я всегда рад буду…
Егор подмигнул ему и вылез наружу. Окно захлопнулось. Юрий, сидя в тени дома, держал в руках откупоренную бутылку и хрустел яблоком.
– Ты алкоголик? – Егор присел рядом и тоже захрустел яблоком. Ветви буквально клонились под их весом.
– А то. Со стажем, – она весело улыбнулась и приложилась к бутылке еще раз, – Поесть нужно. Там кровью все залило, я и попробовать толком не успел. Да и сваливать отсюда нужно – там цветных понаехало…
То, что Егор вообще ничего не ел, его, похоже, совсем не заботило. Как и то, что он тоже сотрудник. Пусть и несуществующей пока организации. Но все же было неприятно.
Они, пригибаясь, выбрались из сада и пошли, не спеша в тени узкой извилистой улочки.
– Мне сюда, – Юрий остановился и показал в ближайший переулок, – Прощаться, я думаю, не стоит. Не сильно я к тебе привык и скучать вряд ли буду.
Они стояли в тени большого раскидистого дерева, росшего на углу чьего-то забора.
– Куда ты собрался? – Егор не собирался настаивать на совместном путешествии, но ничего другого на ум не приходило.
– Не решил пока, – Юрий привычным движением почесал щеку, но щетины не было, и эффект был не тот, – Через границу махну, пожалуй. Со знанием будущего я стану очень богатым человеком. Может, даже самым богатым. В смысле богатой.
– Для тебя это главное? А то, что война скоро, тебя не смущает?
– Не надо меня агитировать за советскую власть. Тебя, пацан, ещё в проекте не было, когда я для этой власти своей жизнью рисковал. На трёх континентах, между прочим.
– Это я как раз понимаю. Обида и всё такое… Меня кратко ознакомили с твоей бурной биографией. Поэтому я и удивлен слегка, что ты за длинным рублем собрался, когда тут такое намечается. Мы ж реально что-то изменить можем. Не думал об этом? Да и кто кого уговаривать должен? Я об этом СССР только фильмы видел, насквозь патриотические, ты же жил при нём… Присягал ему наконец!
– Было дело… – нехотя признала она, – Ну, и что ты менять собрался?
– Ну, не знаю пока… – Егор замялся, – Подумать нужно…
– Думай, у тебя голова большая, – улыбнулась девушка, – А мне пора, пожалуй.
– М-да.. – протянул Егор, – А ещё элита называется. Слышал когда-то, что среди ваших за всю историю ни одного предателя не было. Врут. Теперь понятно.
Глаза девушки сверкнули злобно, и Егор почувствовал себя довольно неуютно, но через мгновенье она улыбнулась спокойно.
– Врут, конечно.
И, свернув в переулок, быстро зашагала, так ни разу не оглянувшись. Егор провожал её взглядом, пока она не скрылась из виду.
Глава 2.
Стрый.
Что делать дальше, он решительно не представлял. Ну, поесть нужно. Это понятно. Дальше то что? Непонятно.
Денег не было. Как и всего остального. Был насильно всученный ему наган и еще не початая пачка патронов. Наган за поясом не мешал, а пачка здорово топорщила карман и оттягивала вниз. Нужно обзавестись каким-то рюкзаком или сумкой. Сидор – так, кажется, это сейчас называется.
Оглядевшись по сторонам и не заметив никого поблизости, он перемахнул забор и сорвав три больших красных яблока, вернулся на улицу. Какая-никакая еда. Поел, присев на небольшую завалинку неподалёку. Напился прямо из ведра в ближайшем колодце и побрел по улице, не особо заботясь о направлении. Куда-то да выйдет.
Решил добраться до какого-то отделения связи и написать Сталину. Ребячество, конечно. Кто спорит. Вряд ли оно вообще дойдет с таким-то адресатом. Скорее всего, осядет в ближайшем отделе НКВД. Ну, а на то, что там отнесутся серьёзно и поверят, надежды ещё меньше. Но не попробовать он не мог. Хотя бы чисто формально, для очистки совести.
Нужна была дорога. В этом селе ловить нечего. Название ближайшего крупного города, что называл сержант, вылетело из головы начисто – хоть возвращайся да переспрашивай. Тоже вариант. Можно даже денег немного взять на первое время. С отдачей само-собой. Не откажет, скорее всего. Но решил, что не стоит. Не маленький, чай.
Дорога отыскалась довольно быстро, как-то сама собой. Улица, по которой он шел, превратилась в эту самую дорогу, стоило только закончиться домам и огородам. Ни одного из жителей он так и не встретил по пути, хотя постоянно чувствовал настороженные взгляды из окон из-за неплотно сдвинутых занавесок или ещё откуда. Очевидно, ночное задержание Клыка и пара выстрелов утром отбили охоту выходить, и все пережидали по домам.