Временщик. Книга пятая
Шрифт:
– Бордур, ты слышал, что тем, кого ведут на смертную казнь, позволено выполнить последнее желание?
– Слышал, – буркнул тот.
Не послал, уже хорошо.
– Я не буду тебя просить освободить нас или помочь бежать. Но если ты расскажешь нам немного об этом монстре, у нас будет хоть какая-то возможность победить его.
Гном почти не колебался, разве что хмурые брови кирдца стали еще гуще. Однако отвечал он тише, почти не сбавляя ходу:
– Бордур не видел Вьюльфа. Мы лишь чувствуем, когда он просыпается.
– Гора дрожит, – догадался я, вспомнив недавнее
– Да. Только раньше Вьюльф просыпался раз в год, потом два раза. А со временем стал все чаще и чаще. Пришло к тому, что у нас кончились пленники. Вот Нурд, да осветят Боги его мудрость, приказал ловить всех бродяг, что вертятся близ города, и бросать их в темницу.
Сказано это было таким тоном, словно Бордур много чего мог рассказать о «мудрости» своего правителя, однако не стал. Вот кто по-настоящему глубокомысленный.
– Только это не помогло… – я стал развивать тему.
– Чем больше мы кормим тварь, тем прожорливее она становится.
– Почему бы не попробовать убить ее?
– Мы пытались. Самый могучий хирд в десять копий и два десятка арбалетов спустился вниз. Но не вернулся никто. Тогда Нурд, да осветят Боги его находчивость, решил привлечь Игроков.
– Нанять?
– Ворвт никогда не славился богатством. Здесь живут суровые люди, которые добиваются всего своим трудом.
– Ага, кажется, я понял. Денег нет, но вы держитесь. Поэтому эпарх решил обращаться с Игроками ровно так же, как и с проходящими путниками. Ловить и кидать монстру в надежде, что те убьют его?
– Да хранят боги его решимость, – последние слова гном чуть не выплюнул. – Но все мы принесли клятву верности городу. И не можем ослушаться, пока живы или город не падет.
– С такими управленческими талантами вашего правителя все к идет к закату Ворвта.
Я замолчал. Поразмыслить было над чем. Итак, под горой живет нечто. Судя по всему, огромное и могущественное, раз оно смогло убить тридцать гномов. Да, с одной стороны, они просто обыватели, с другой – все же воины. Двадцать лучников и десять копейщиков. Уму непостижимо!
Поразмышлять времени толком не было. Чем дальше мы спускались, тем темнее становилось. В тихом топоте чадящие и трещащие факелы выглядели совсем мрачно, будто принесенные с панихиды, которая вот-вот начнется. Пленники, что шагали впереди, стали негромко всхлипывать, а у сопровождающей нас стражи чуть заметно дрожали руки. Все боялись того, что вскоре случится.
Наконец мы достигли широкой площадки с проемом, уходящим в пещеры, который закрывала железная решетка. Толстая, каждый прут с мою руку, что лишь наводило на нехорошие ассоциации. Это от кого так надо было защищаться?
Плач стал явственнее. Один из пленников попытался броситься на сопровождающего стражника, но за несколько ударов поумнел и теперь сидел на полу, беззвучно сотрясаясь. Бордур подошел к нему и сделал небольшой надрез на руке. На каменный пол закапала кровь. Мой недавний собеседник обошел всех пленников и повторил процедуру. Понятно, приманка для монстра, чтобы он быстрее нашел свою еду.
Когда настала наша очередь, Бордур меня удивил. Он взял мою руку и провел по ней ножом, но плашмя, так, что клинок не оставил пореза, лишь замарал меня чужой кровью. Я проследил за ним, но гном проделал то же самое и с Рис. Может, это наказ правителя – чтобы у Игроков был лишний шанс, – а может, уже личное желание кирдца. В любом случае я был ему искренне благодарен. Хоть какой-то козырь в игре, где тебе и так не повезло с мастью.
Чтобы поднять решетку, понадобилось шесть кирдцев. Железные прутья, противно скрипя, поползли вверх, открывая смертельное чрево пещеры. Где-то там внизу притаилась прожорливая тварь, которая только и ждет, когда доблестные гномы принесут ей еду на блюде. Однако в силу врожденного протеста я добровольно становиться бифштексом не хотел. Да и замершая сейчас Рис, думаю, тоже.
Стражники уже выставили копья вперед, ласково приглашая нас отправиться на самое захватывающее в жизни приключение. Тут все было просто – либо напарывайся на наконечник, либо шагай вперед. И так уж устроен механизм самосохранения, что при выборе смерти мгновенной сию же минуту или мучительной, но через определенное время, любое существо всегда выбирает последнее. Потому что пытается отсрочить неизбежное.
И мы оказались в пещере. Холодный и промозглый сквозняк пробежал по спине. К моему удивлению, тускло тут не было. Чуть поодаль от входа, у самого основания стен, виднелись фиолетовые грибы. Их шляпки в темноте светились, будто в пещере какой-то сумасшедший ведущий программы «Жить здорово» устроил кварцевание. Сам ход через метров двадцать змеился в стороны, распадаясь на неравные тоннели. Это все, что я успел разглядеть. Позади нас с оглушительным грохотом опустилась решетка, а камень под ногами затрясся. Вьюльф услышал знак и теперь поднимался позавтракать.
Глава 7
«Трудные времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена». Мне кажется, что в этой простой китайской пословице была описана вся история Ворвта: от основания неприступного города в горе до добровольного принесения жертв таинственному подземному чудовищу.
И заброшенные вместе с нами сюда гномы демонстрировали как раз слабость. Они жались к решетке, за которой уже не было видно света – стражники спешно покинули подземелье, не желая стать свидетелями кровавой расправы, будто близость к башне могла хоть как-то помочь. За свою жизнь надо было бороться, кусаться, отмахиваться мечом, если он был. Я вот, к примеру, достал кацбальгер и лунную сталь да уже собрался ждать прихода того самого монстра.
О размерах его можно было только догадываться. Пещера оказалась высокой. Метра четыре вверх, если не больше, и заметно шире. Помимо «основного» хода, который довольно резко уходил вниз, виднелись еще второстепенные. Они вгрызались в центральный тоннель безо всякого порядка, часто оказываясь тупиками. Однако Рис продолжала тянуть меня вперед, прочь от остальных гномов, сквозь этот подземный термитник.
– Ничего, что мы идем прямо в руки этому Вульфу?
– Не Вульфу, а Вьюльфу. Звук «льф» на кирдском значит «три».