Время безмолвия
Шрифт:
– Ничего не говори. Нет ничего, что бы ты могла сказать. Мне нужно уйти, – Сандерс со стола схватил ключи.
– Куда ты идешь? – с беспокойством поинтересовалась она. Сара сильнее укуталась в простыню, когда поднялась.
– Пойду подышу. Мне нужно убраться отсюда. Я должен, черт возьми, держаться от тебя подальше, Сара.
– Джейк, сейчас не время уходить от меня.
– Ты хоть понимаешь, что мы не предохранялись? – остановился он у двери. – Я мог снова заделать тебе ребенка. Или ты на таблетках?
Она смотрела на него, пораженная его словами. Какой же дурой она была. Она настолько поддалась
– Да, так я и думал, – произнес он, не давая ей и шанса ответить на вопрос. – Не беспокойся, Сара, я вернусь. Мы еще с тобой не закончили. Хотя, Бог свидетель, я бы очень этого хотел.
Глава 18
– Что вы здесь делаете?
Шейн Холлис не мог поверить тому, что в его номере мотеля стояли Виктор Пеннингтон и Рик Адамс, щеголяя в своих костюмах от Армани и обуви от Феррагамо, а также стрижками за двести баксов. Они должны были быть в Чикаго, ждать его звонка, и их присутствие означало лишь одно: они не довольны его действиями. Он всегда был слабым звеном в их группе, студент на стипендии, тот, кто на самом деле не был одним из них, тот, кого они вряд ли стали бы терпеть, не делай он за них грязную работу. Поскольку Шейн занимался этим, он все еще был жив, но он чувствовал, как под их пристальными взглядами по его позвоночнику стекает пот.
Виктор был самопровозглашенным лидером их банды, с самого колледжа. Будучи сыном русской актрисы и пасынка американского миллионера, он представлял собою смесь чистого зла и невероятной утонченности. Рик Адамс, еще один богатый отпрыск, был правой рукой Виктора, и больше хвастался мускулами, нежели мозгами, к тому же был сложен как тайт-энд*. Какое-то время они оба, закончив Гарвард, вели незамысловатую жизнь, управляя несколькими бизнесами, зарабатывая огромные деньги и проворачивая делишки в собственной галерее, которая занималась не только продвижением искусства. Вот именно тогда и разверзся ад – женщина, с которой Виктор спал, предала их всех. И именно ее уже давным-давно должен был грохнуть Шейн.
Восемь месяцев назад Виктор и Рик были в тюрьме, они бы и сейчас там оставались, если бы их богатые родители не уговорили комиссию по условно-досрочному освобождению выпустить их за хорошее поведение. Теперь они жаждали мести, особенно Виктор.
– Она должна была быть мертва, – произнес Рик. Что за дурацкая привычка утверждать очевидное!
Шейн взглянул на Виктора и увидел пылающую в его темно-карих глазах ярость. С ним что-то было не так. Всегда было не так. Он обожал хорошее убийство – больше, чем секс, больше, чем деньги, больше всего на свете. Мало кто знал об этом, вот только Шейн знал, ведь он всегда был тем, кто выполнял его приказы.
– Я работаю над этим, – ответил Шейн. – Мне нужно больше времени.
– Твое время вышло, – прозвучал голос Виктора.
– Послушайте, за ней все время кто-нибудь присматривает. Сейчас до нее будет не легко добраться. Нам нужно на время залечь на дно.
– Я ждал восемь лет, когда она умрет. С меня хватит, – отрезал Виктор.
– Еще несколько дней, неделю… она расслабиться, – уговаривал Шейн. – Вы совсем недавно вышли из тюрьмы… снова хотите вернуться?
– Этого не будет, – произнес Виктор, и в его голосе не было ничего кроме твердой уверенности.
– Теперь в этом деле замешана полиция. Если с ней что-то случится, им не составит труда связать убийство с вами… не со мной, – добавил Шейн.
Темные грозовые тучи стояли в глазах Виктора. Он ненавидел, когда кто-то ставил под сомнение его действия. Шейну следовало держать свой гребаный рот на замке, но было уже слишком поздно.
– Думаешь, я идиот? – поинтересовался русский.
– Конечно, нет. Но правда в том, что я не знаю, где она сейчас, – поспешно объяснился Холлис, пытаясь разрядить обстановку. – Они сбежали после пожара.
Виктор грозно уставился на него.
– А ты не настолько умен, чтобы заставить ее выйти из укрытия?
Прежде чем Шейн успел ответить, за него сказал Рик:
– Ребенок, придурок, она – наш козырь.
– Я не знаю, где ее дочь.
– Да ты вообще не знал о ней, – взревел Виктор. – Нужно было тщательней собирать информацию.
Шейн должен был знать о ребенке. Он следил за ней до квартиры, но никогда бы не подумал, что она живет еще с кем-то.
– Она тоже не в курсе, где ее малышка. У нее амнезия.
Последнее, что хотел сделать Шейн, втянуть в это дерьмо маленькую девочку. Он был далек от того человека, каким он себя мечтал увидеть, но в данной ситуации он не мог зайти еще дальше. Его жизнь не должна была выбрать этот путь.
– Есть только два человека, у кого может быть девчонка, – уверенно проговорил Виктор. – И я точно знаю, где каждый из них живет.
– Не хочешь рассказать?
– Вообще-то нет, – сказал Виктор. – Ты мне больше не нужен. Теперь ты лишь обуза. Ты не справился со своей работой и слишком много знаешь.
До того, как Шейн дернулся, Рик уже вытащил пистолет.
– Эй, вы чего творите? – спросил Холлис, поднимая руки. – Мы же друзья. Мы столько времени были вместе, я делал все, что вы просили.
– До этого момента, – произнес Пеннингтон.
– Дайте мне все исправить, – просил их Шейн, прекрасно видя перед собой наставленный на него ствол пистолета. – Мы партнеры. Мы же чертовы партнеры. Дайте мне еще один шанс.
Но произнося эти слова, он осознал, что время вышло.
* * *
Пока Джейка не было, Сара заново оделась и заправила кровать. Она понимала, что любое напоминание о том, что между ними произошло, не самая лучшая идея. Закончив с постелью, она подошла к окну и выглянула за занавеску. Было темно, но она видела сквозь блики огней на парковке, что за окном льет дождь. Очередная буря. По какой-то причине дождь заставил ее нервничать. В последний раз, в такую погоду она чуть не потеряла жизнь.
Опустив занавеску на место, она – беспокойная, разочарованная, растерянная и взволнованная – мерила шагами маленькую комнату. Ей не следовало отпускать Джейка, нужно было найти способ заставить его остаться. Господи, если бы она не ляпнула ту фразу… тогда возможно она смогла бы отсрочить неизбежную правду. Хотя, в конце концов, она бы вырвалась, и Сара была не в состоянии изменить непреложные факты: она не помнила их историю. Что было довольно мучительно для Джейка. А последнее, чего бы она хотела, это продолжать причинять ему боль.