Время больших побед
Шрифт:
– Мы просто стараемся ограничить контакты с нежелательными лицами и предотвратить распространение секретной информации.
– Я все понимаю. Да, нельзя допустить утечки информации. Но главное – не допустить посторонних на охраняемый объект, где сейчас находится подлодка. А ограничивать свободу экипажу не надо.
– И как мы сможем предотвратить утечку секретной информации, если весь экипаж разом выйдет в город? А вот это уже ваша работа.
– Но вы подумайте сами. Мы скоро год тут, и пора уже понемногу вводить наших людей в этот мир. Они должны почувствовать, что мы свои, не пришлые. Разве мы этого не заслужили. Нам уже не вернуться назад. Даже предположим,
– Где мы столько сотрудниц наберем? Чтобы к каждому члену экипажа в постель подсунуть.
– Вот только не надо мне говорить об этом, вы же знаете, откуда я прибыл. Все ваши приемы я знаю, и как это делается у вас. Сегодня она не сотрудник, а через неделю… А насчет Катерины, предупреждаю, не надо ее вербовать, я сразу это пойму. Вы можете даже на этот счет сделать запрос в Москву. Я со своей стороны попрошу разрешения на контакты с местным населением для подводников «Морского волка».
Но еще раньше в Москву ушло сообщение, и оно легло на стол Берии, где говорилось, что на контакт с адмиралом Лазаревым вышла некто Белоусова, работающая в одном из госпиталей Архангельска и приехавшая с ним в Полярный.
Срочно было дано задание выяснить все об этой Белоусовой. Через сутки на столе лежало ее дело.
«А не приходится она дочкой ученому-химику Белоусову?» – подумал в первую минуту Берия, раскрывая папку с делом.
– Белоусова Екатерина Евгеньевна, год рождения 1917, 24 октября, из мещан, – читал он. – Из мещан, ладно хоть не из дворян. Так, родителей нет, отец умер от тифа в 1922-м, мать в 1924-м, от чахотки. Воспитывалась в детском доме. Закончила фельдшерские курсы. В 39-м поступила в Ленинградский медицинский институт, значит, недоучилась, – рассуждал Берия.
Дальше шли характеристики из разных учреждений, где пришлось побывать Екатерине, заключения и предписания, сделанные разными ответственными людьми. Ее дело можно было сравнить с делами из фильма «Семнадцать мгновений весны». Ни в чем, себя порочащем, не замечена. Идеальная незапятнанная анкета. Везде только положительные отзывы. А так не должно быть, все равно хоть какое-то темное пятнышко да должно быть. Надо проверить все более тщательно. Берия отдал соответствующее распоряжение. После изучения поступивших за сегодня документов он поехал на доклад к Сталину.
– Ну что, Лаврентий, надо удовлетворить просьбу товарищей из будущего. Раз они там своего дома лишились, так пусть здесь его найдут. Семьи создадут, тогда им будет за что воевать, и легче забудут разлуку с тем домом, когда у них появится тут второй, родной. За этим вы проследите, чтобы были достойные кандидатуры. Еще один вопрос – вы их прямых родственников всех разыскали? Надо так сделать, чтобы их родители, а для кого-то дедушки и бабушки нашли друг друга. Чтобы не случилось – как там Головин сказал – парадокса. А если случится так, что они тут не встретятся, а эти там не родятся, то наши гости могут просто исчезнуть.
– Да, товарищ Сталин, разыскали всех. Пришлось кое-кого с фронта в тыл перевести. Сейчас за всеми ведется наблюдение. За некоторыми особо, это на тот случай, чтобы получилось именно так, как было в их реальности. Из биографий наших гостей нам стало известно, что у некоторых в ближайшее время должна произойти встреча их родителей или предков. Поэтому ведется наблюдение, чтобы встречи состоялись именно тех, кто должен создать те самые семьи, где появятся наши гости или их родители.
– Что там у Лазарева за девица, он так за нее хлопочет?
– Встретил ее в Архангельске в госпитале, когда приехал туда вместе с Головко проведать раненого капитана первого ранга Колчина.
– При первой нашей проверке все чисто, никаких нареканий, замечаний, просто какой-то горный родник. Я решил еще раз все тщательней проверить.
– Так проверяй, а пока Лазарева ни в чем не ограничивай. Если все будет в порядке, такое развитие дела нам даже на руку. Он к кому-то привяжется, легче контролировать будет. Если что с ней не так, он и сам во всем разберется, ну а ты приглядывай. И вот еще что, тут пришла просьба от англичан через наркомат Молотова, они хотят наградить особо отличившихся при разгроме немецкой эскадры и лично встретиться с героями. Там собирается целая делегация, будут и корреспонденты крупных английских газет. Хотят запечатлеть, как говорится, для потомков, чтобы знали героев в лицо.
– Я даже знаю две кандидатуры, какие они назвали для награждения, – Лазарев и Лунин.
– Да, они захотели именно с ними встретиться.
– Вчера американцы высказали ту же просьбу, сегодня англичане.
– Американцы хотя бы фамилий не называли, просто попросили нам самим назвать героев разгрома фашистской эскадры, и уже их делегация вышла на военном корабле из Нью-Йорка.
– Так англичанам ближе добираться. Я, товарищ Сталин, предлагаю сделать так, чтобы обе делегации прибыли одновременно, нам будет легче их всех вместе контролировать.
– Ты прав, Лаврентий, когда все пауки в одной банке, они не так опасны.
На четвертый день моего пребывания на посту начальника штаба я решил посетить «Морского волка».
Для этого пришлось воспользоваться разъездным катером. Ох и вымотал он мне душу своими прыжками и нырками на зыби. Это в двадцать тысяч тонн подлодка ее не чувствует, а маленький катер каждую волну ощущает. Но я крепился, не подавая виду, что мне стало хреново уже через полчаса нашего путешествия. Да и что бы подумали матросы про адмирала, которого укачивает. Наконец мое мучение закончилось, и я прибыл на место стоянки «Морского волка». Еще на подходе нас встретил дозорный катер, удостоверившись, что это прибывает новый начальник штаба, пропустил дальше. На причале меня встретил старый знакомый майор Сапожников, который непосредственно отвечал за охрану секретного объекта, расположенного на территории базы за огороженным колючей проволокой забором.
– Здравия желаю, товарищ контр-адмирал. Разрешите ваши документы.
Я чуть не выругался от такой встречи. Меня на мою же подлодку не пускают просто по фейсу, подавай им документы. Я протянул свое удостоверение, которое Сапожников проверил.
– Извините, товарищ контр-адмирал, хотя я и узнал вас, но действую по инструкции.
– Полноте, майор, я что, не понимаю, этот приказ распространяется на всех. Михаил Михайлович, как говорится, по старой дружбе, хотел спросить вас вот о чем. Вы уже знаете, что я вступил в должность начальника штаба Северного флота?