Время Ч
Шрифт:
ДЭН. Не зная горя, горя, горя, приедет Боря, Боря, Боря… что-то меня на ретро потянуло. Откуда я знаю эти песни?
ТРЕУХОВА. От верблюда.
ДЭН. Да? А я думал это ты мне колыбельные такие пела.
ЗОРИН. Данила, перестань задираться.
ТОНЯ. Чешую эту русалочью обратно в коробку паковать или в шкаф повесить?
ТРЕУХОВА. Пакуй… В шкаф.
ТОНЯ. Кто бы сомневался.
Тоня уносит платье. Треухова снимает туфли, хромает к дивану и ложится, задрав ноги на подлокотник. Дэн приближает смартфон
ТРЕУХОВА. Данила! Я же просила тебя не снимать без предупреждения!
ДЭН. Я предупреждал, ты не слышала.
ТРЕУХОВА. Что я, глухая по-твоему?
ДЭН. Не знаю, тебе виднее.
ТРЕУХОВА. Прекрати.
Дэн продолжает снимать. Треухова кидает в него диванной подушкой и принимает сидячее положение.
ТРЕУХОВА. Прекрати, я сказала.
ДЭН. Босоногое декольте. Ты мне сама потом спасибо скажешь за эту съёмку. Чистая киногения, эротика без пошлости и ужимок. Посмотри на дядю… подними подбородок… так… умница… руку подними…
Треухова сначала автоматически выполняет указания, потом спохватывается и делает рывок вперёд, чтобы отнять смартфон, но Дэн успевает увернуться.
ТРЕУХОВА. Данила! Или как тебя там… Дэн! Перестань наглеть! Это уже выходит за рамки всякого приличия! Я тебе не подружка!
ЗОРИН. В самом деле, Данила, это уже чересчур. Убери камеру. Свою жизнь оголяй сколько хочешь, а в чужую не лезь.
ДЭН. В чужую значит. Ладно. Может мне вообще уйти? Раз жизнь родной матери мне чужая. В доме селятся все кому не лень, а сыну в её жизни места нет. Так-так-так. Тогда досвидос, родственнички, я пошёл.
ТРЕУХОВА. Куда ты пошёл?
ДЭН. Пока в общаге у пацанов перекантуюсь, а там видно будет.
ТРЕУХОВА. Кто ж тебя в общагу пустит, ты же отчислен?
ДЭН. Есть методы. Друзья в беде не бросят… А чё там, собственно, делать? Лучше в… в… Питер поеду, поварёнком на торговое судно устроюсь. Мне Тоня свой фирменный рецепт солянки даст.
ТРЕУХОВА (Дэну). Что ты опять несёшь?
ЗОРИН. Данила, не дури.
ДЭН. Кто не дури, я не дури? Всё серьёзно. Мое решение окончательно и бесповоротно. Еду… в Якутию. Там алмазы и якутяночки в унтах. Автостопом на оленях доеду.
ТРЕУХОВА. Может лучше на Сахалин пешком рванёшь? Там японочек в белых гольфиках через пролив видно.
ЗОРИН. Ирина!
ДЭН. Белые гольфики? Заманчиво. Крутая тема. Всё, уговорила, еду на Сахалин. Пошел собираться. Денег не надо, добрые люди помогут.
ТРЕУХОВА. Собрался клоун на гастроли.
ДЭН. Ага, чем дальше, тем роднее будем.
ЗОРИН. Ируша! Данила!
ДЭН. Нет, дядь Коль, не уговаривай, чужие так чужие.
ЗОРИН. Да какие чужие? Не в этом же смысле сказано. Я имел в виду частную жизнь. Домашние дела никого кроме нас не касаются.
ДЭН. А я для кого снимаю? Для Пушкина что-ли? Я ж для вас стараюсь. Подарок тебе, мамочка, к дню рождения готовлю.
ТРЕУХОВА. Спасибо, сынок. Я уже боюсь твоих подарков.
ДЭН. Не хотите, как хотите. Я пошёл.
Дэн закрывает смартфон и уходит.
ЗОРИН. Данила!
ТРЕУХОВА. Пусть идёт куда хочет. Капризный мальчик. Побегает да обратно прибежит, в первый раз что-ли?
ЗОРИН. В армию ему надо. Я нашему военкому позвоню, спрошу, почему повестку до сих пор не прислали.
ТРЕУХОВА. Не вздумай! Я в министерстве обороны специально концерт давала чтобы ему отсрочку выпросить.
ЗОРИН. Ну и зря.
Треухова радражённо собирает разбросанные по полу туфли в коробки.
3
ТРЕУХОВА. Вот что я ему сделала, что он меня так ненавидит? Все игрушки – ему, все лучшие шмотки – ему, на съёмки взять – пожалуйста, в театр – сколько угодно, в Сочи на лыжах кататься – с удовольствием, машину – на возьми! Хочешь в Испанию – вот тебе Испания. В Италию – езжай ради бога. Столько денег угрохано, а он… «чужие люди, чужие люди»… И ты тоже хорош. Кто тебя за язык дёргал? Он же любой повод для ссоры ищет.
ЗОРИН. Ируш, ну прости, я не хотел, ты же знаешь.
ТРЕУХОВА. Не хотел. Конечно не хотел.
ЗОРИН. И чего я такого сказал? Он всё понял правильно, только ему другое нужно.
ТРЕУХОВА. Да что ему ещё нужно-то? Ты хочешь сказать, ему любви моей материнской не хватает?.. Ну, знаешь! Так можно да сорока лет титьку сосать.
ЗОРИН. Успокойся, Ируш, ты права. Ты во всём как всегда права.
ТРЕУХОВА. Господи-и-и! Что же это за день-то такой сегодня! Все меня обвиняют! Никому не угодить в этом доме!
ЗОРИН. Да кто тебя обвиняет?
ТРЕУХОВА. Ты, Тоня, Данила! Все вы мной недовольны – я, видите-ли, плохая мать. Кукушка, подбросившая вам своего птенца! Да, я редко бываю дома, но у меня такая работа. Ра-бо-та! А не блажь какая-нибудь. И я не могу взять и перечеркнуть свою карьеру. Я актриса! Я хорошая актриса. И позвольте заметить, сына я оставила не в чужом гнезде, а в своём собственном, где выросла сама без отца и матери!
ЗОРИН. Без отца и матери, говоришь? Сама выросла? Что ж, сестрёнка, спасибо.
ТРЕУХОВА. Старший брат это не отец.
ЗОРИН. Да, не отец. Но я любил тебя как отец. Больше отца. А Тоня тебе такой матерью стала, что лучше не бывает. Она, между прочим, ради тебя замуж не вышла.
ТРЕУХОВА. За тебя что-ли?
ЗОРИН. Да если бы…
ТРЕУХОВА. А… а знаешь почему ты не женился?
ЗОРИН. Почему?
ТРЕУХОВА. Потому что ты баба. (Передразнивает) «Ты права, Ируш, ты права». Хрястнул бы кулаком по столу, ты же полковник! Откуда Данила мужиком станет, если мужиков в доме нет?