Время Черной Луны
Шрифт:
И тут же был срезан автоматной очередью – бандитам в форме было уже нечего терять (как потом выяснилось, по дороге они расправились с четой пожилых грибников).
Шальной пулей был тяжело ранен в бок ефрейтор, бывший с ними.
Так Виктор Чекан остался один против трех убийц.
Он успел отползти и вытащить ефрейтора.
Затем перевязал раненного, пока засевшие в сторожке матерясь, расстреливали Дружка воющего над трупом Славы, а потом…
Вдруг холодная и вместе с тем непреодолимая ярость охватила все его существо.
Он с отчетливой ясностью осознал, что перед ним – враги. Просто Враги. Убившие на его глазах лучшего его друга – Славу Герасимова, отличного парня, у которого месяц назад родился сын.
Он не орал, не проклинал убийц, не плакал – он просто сказал себе – они умрут. Все. Сейчас.
Он поднялся, во весь рост под жидким прикрытием кустов, сбросил бронежилет – повинуясь непонятному позыву…
Они умрут! – повторил он сам себе еще раз.
Потом Виктор вдруг почувствовал непонятную дрожь во всем теле. Волна обжигающего жара ударила в мозг…
Последнее что он помнил, был ощущение странно укорачивающихся ног, и ухмылка огромной луны над верхушками деревьев, вдруг блеснувшей в затуманившиеся очи отблеском вороненого клинка…
Очнулся он спустя несколько часов уже под утро – посреди дремучего леса, голый, перемазанный кровью.
Кое-как приведя себя в порядок, и прикрыв наготу ветвями, с трудом он выбрался к дороге – только третий водитель остановился при виде почти голого парня с диким взглядом.
(Как он узнает потом, ему очень повезло – при спонтанном пробуждении метаморфизма у гару вероятность умереть очень высока – особенно когда рядом нет Наставника.)
Но тогда он не думал об этом, да и ни о чем – кроме того, что же с ним случилось?
…В части его сразу же взяли под арест, через час выпустили, и отправили в медсанчасть, где старательно взяли все анализы.
А когда он наконец добился ответа на вопрос – что случилось, то признаться, чуть вновь не угодил к полковым медикам.
Подошедшая примерно через пару часов после гибели Славы группа не нашла живых, кроме раненого ефрейтора Смирнова, лежавшего без сознания, и связанного лесника в погребе.
А по всему домику валялось то, в чем не без труда опознали тела трех дезертиров-убийц. Неведомая сила буквально разорвала их на куски – причем голова одного была заброшена на чердак, и черты ее лица навсегда сохранили выражение беспредельного ужаса на лице.
Залитый кровью пол был испещрен волчьими следами размером раза в два крупнее обычных.
Но самое удивительное – шагах в пятидесяти от избушки нашли форму Виктора и всю экипировку, включая автомат с запасными рожками и десантный нож.
Бронежилет лежал шагах в десяти. И если маскхалат и китель уцелели, то белье было почему-то разодрано по швам.
Несколько дней старший лейтенант Чекан провел на грани безумия, ничего не понимая, и ежеминутно ожидая явления то ли зеленых чертей, то ли конвоя.
Может, в другое время этой историей и занялись бы «кому надо» и стал бы лейтенант Чекан Вэ И подопытным кроликом в каком-нибудь номерном НИИ, но на дворе был 1991 год и этим было все сказано.
Так или иначе дело замяли, представив все так, будто дезертиры стали жертвами исполинского волка.
Месяц спустя Виктора уволили по сокращению: и Виктор не осуждал своих начальников.
Он поехал было в Москву – надеясь добиться справедливости… Да так и не стал добиваться.
Потом были месяцы скитаний по съемным углам, попыток поиска работы – более менее тщетных, и попыток – забыть о том, что в ним что-то случилось – тщетных на все сто процентов.
Девяносто первый и еще следующий годы как-то прошли мимо сознания Виктора.
Привычный мир миллионов людей вокруг него рушился, но он почти не замечал этого. Он зарабатывал на жизнь, разгружая машины или сторожа дачи. Заработанные деньги тратил на водку, а напившись – думал, что надо купить на каком-то из расплодившихся базарчиков пистолет, хотя бы с одним патроном, и свести счеты с жизнью – прыгать в окно, вешаться или травиться было противно.
Потом была спасительная встреча с Наставником, жизнь в лесах Приуралья, когда он привыкал к своей судьбе, осознавая себя сыном народа гару… Там он получил второе имя-прозвище: такое же как и настоящее – ведь оно значило в старину – «боевой топор» (для воина лучше и не придумаешь).
А потом – работа в охранной фирме со вполне объяснимым названием «Волк». Четыре года назад он стал заместителем директора фирмы, а еще через год – и директором. Полтора года назад он получил ранг Первого Воина Стаи, сменив разорванного «диким» оборотнем предшественника.
А сегодня он встретил Повелителя Стай – свою судьбу и судьбу его народа. И – ужас подступал к сердцу – может быть всего этого несчастного и больного мира.
ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ N4 (НАШЕ ВРЕМЯ).
Полтавская область . 2004 г. [11]
– Вот, товарищ зоолог, или пан, уж не знаю как вас там – все так и было, – грустно закончил собеседник Анатолия – пожилой грузноватый усач в милицейской форме.
11
Основано на подлинном случае на Полтавщине. Объяснения этой истории возможны самые разные, вплоть до вполне тривиальных.
– Да, любопытная история, – пожал тот плечами. Спасибо…
Рассказанное капитаном Дмитром Харченко и в самом деле звучало жутко интересно. Вернее сказать – интересно…и жутко.
В течение четырех месяцев, с сентября по декабрь население нескольких сел Полтавской области жило в страхе перед невесть откуда взявшимся волком-живодером. Все принимаемые меры оказывались безрезультатными, животное словно предугадывало поступки объявивших на него охоту людей, обходя ловушки и капканы.
Он появился неожиданно, напав на пасущееся стадо и утащив с собой молодого бычка…