Время делать ставки
Шрифт:
— Ну ладно… иди отдыхай, готовься к вечеру. Прачка!
— Боря, а… а сколько будет заживать мой нос? — спросила я. — Этот… курс реабилитации… долго он?
— Недолго. Быстро адаптируешься. Нос подкорректировать — это пустяки. Так что ты, дорогая, ступай.
— А ты меня в ту операционную, где оперировал доктор Звягин, да?
— Конечно. Я всегда там работаю. Когда ассистировал еще, да и сейчас.
Вечером меня направили в операционную. Я удачно сыграла волнение и даже всплакнула. Ассистентка Сенникова меня утешала и даже дала обещание, что я совершенно ничего
Последние полчаса, истекавшие до начала операции, я сидела на террасе, окна которой выходили во двор клиники. Мысли лихорадочно крутились, выстраивая цепочки дальнейших действий, логические и лишенные всякой логики. Солнце заходило. Длинные тени легли на двор, выложенный плиткой. В этот момент распахнулись ворота, и к клинике проехал черный джип. Он припарковался буквально под тем окном, возле которого я сидела, и дверца медленно приоткрылась. Показалась длинная женская нога, и я подумала, что приехала очередная самодурствующая барыня того типа, что изображала сейчас я, но не наигранная, а самая что ни на есть натуральная. Вслед за ногой неспешно показалась и сама краса-девица, облаченная в купальный костюмчик.
Из другой дверцы выпрыгнул мужчина. Он покрутил головой, потом подал руку своей спутнице и зашагал по направлению к парадному входу. Зеркальные двери клиники раздробили на десяток отражений стройную женскую и высокую, атлетичную мужскую фигуры, и я отпрянула от окна, потому что узнала приехавших. Я не ожидала видеть их здесь, в бархатном Сочи, полагая, что они остались в дождливой и холодной Москве.
Это были Алексей Звягин и Камилла, вдова Сильвера.
15
— Савельева? — возник за моей спиной рослый человек в белоснежном халате, под которым рисовались бронежилет и табельное оружие. — Пройдите за мной. Вас ожидает доктор Сенников.
Откровенно говоря, я даже не шевельнулась на это: «Савельева». Правда, через несколько секунд вспомнилось, под каким именем зарегистрировалась, и потому чисто машинально развернулась и пошла вслед за охранником. Но шло только тело: я сама осталась там, во дворе, по которому печатал шаг Алексей Игоревич Звягин. Человек, имеющий все основания меня убить.
Савельеву провели в роскошную операционную. Здесь пациентку ожидало кресло с подголовником, подлокотниками и кучей каких-то проводков. Улыбающийся доктор Сенников указал на него и произнес:
— Ну, готовы? Уверяю, это не страшнее, чем лечить зуб под хорошей анестезией. Только зуб — это местная анастезия, и вы все видите, а здесь вы усядетесь с комфортом, а встанете уже преобразившейся красавицей. Ну, ну!
Очевидно, после того, как я увидела Звягина и Камиллу, на лице проступила сильная бледность, потому что Сенников перехватил мое запястье, прощупал пульс, покачал головой и произнес:
— Ну что так волнуешься, глупая? Сама ведь хотела. Не ногу же тебе отрезаем, в конце концов.
«Ногу — это, значит, Сереброву, — лихорадочно мелькнуло в голове. — Одноногий… Сильвер…»
Из палаты вышли все, кроме Сенникова и ассистентки, хрупкой девушки в голубоватом халате. Я напряглась и приготовилась сделать то, что давно уже просчитала в мозгу… но в этот момент за дверями палаты послышались громкие голоса, и я, холодея, услышала:
— Где Сенников?
— Никак нельзя к нему, — услышала я голос охранника, который привел меня, — он занят. У него важная операция. Немедленно покиньте предоперационный покой.
— Да мне его на секунду! — услышала я громкий голос Звягина. — На пару слов, и все!
— Никак нельзя.
— Да ты че, меня не помнишь, что ли? Тут мой папик работал! Доктор Звягин. Ты че, совсем, что ли? Тебя ж попрут, если будешь упираться, барбос!
Тишина. Под каблуками заскрипел паркет. Потом голос охранника куда менее уверенно произнес:
— Покиньте помещение. Идет операция. Что за шутки…
— Вы, мужчина, не поняли, — послышался низкий голос Камиллы, — у нас мало времени. Я вообще только что с похорон мужа, так что мне не до шуток, как вы только что сказали.
Я затрепыхалась в кресле и пробормотала, капризно кривя губы:
— Боря, скажи им, чтобы они не орали! Мне и так хреново… ну что им надо! Боря… пошли ассистентку, чтобы они…
— Да я сам! — отмахнулся Сенников и крупными шагами пошел к двери. Он распахнул ее и рявкнул отрывистым баритоном, которого я никак не ожидала от этого мягкого и деликатного человека: — Господа, немедленно покиньте помещение! Идет операция, и я не могу рисковать здоровьем пациента.
— Боря, да ты что… — начал было Звягин, но Сенников сказал, что он освободится только после операции, и резко захлопнул дверь. Я слышала, как ругался Звягин, а потом донесся голос Камиллы:
— Мы посидим там, в коридоре, в креслах. Скажите там доктору, что мы его ждем сразу после его гребаной операции. Пока, мужчинка.
— Безобразие, — ровным голосом сказал Сенников. — Клиника отпускает такие деньги на службу безопасности, а покоя нет и во время операции. Правда, он, как ты слышала, сын рекомендованного тебе доктора Звягина. Весьма кстати: вот и передашь ему то, что тебе, по твоим словам, велел вручить Игорю Викентьевичу милый мужчина, катавший тебя на верблюде. Но на сегодня достаточно лирики. Простите меня за причиненные неудобства, — перешел он на деловой тон. — Ассистент, анестезию!
И в его руке появился шприц.
— Совершенно не больно, — приговаривал Сенников, выпячивая нижнюю губу, — совершенно не…
— Доктор, — выговорила я нежным голоском, — а вы уверены, что они ушли? Звягин и с ним…
— Да, конечно, — с некоторым оттенком удивления произнес Сенников.
— А охранник?
— Да не волнуйтесь вы так, честное слово. Нас никто не побеспокоит. Один укол, и все пробле…
— Не надо этого, — прошептала я и вдруг рывком поднялась из кресла, неуловимо быстрым движением выхватив у ассистентки шприц с анестезией.