Время для вампиров
Шрифт:
– Что, ты от неё не в восторге? Серьёзно? Обычно на неё ведутся не только парни, но и многие девушки. Хотя это не моя тема.
– Я тоже девушками не интересуюсь, – с ужасом открестилась Алиция. – У неё крутые сиськи и ноги, не спорю, но она напоминает мне, знаешь, тех несчастных девочек, которые считают, что, если они будут выглядеть как шлюхи и обслужат на шару как можно большее количество мужчин, то заслужат их уважение. Ага, как же! Женщины таких не любят, мужчины используют, но презирают. Хотя, не спорю, некоторым такой тип очень нравится.
– Так ты ханжа? – внимательно уставилась
– Нет, – с достоинством ответила она. – Но это уже чересчур! Не хватает только рваных колгот в сеточку и отсутствия нижнего белья. Хотя я не проверяла, может, она таки не носит трусов. Ладно, нам ведь нужна Люция, а не эта клоунесса?
– Да, – Алекс подошла к высокому и смазливому бармену с чёрными глазами и волосами, явно испанцу, итальянцу или жителю других стран с тропическим климатом, улыбнулась, сказала пару слов, и тот согласился вызвать для них лифт, а заодно налил на шару немного водки.
Алиция округлила глаза, но ничего не сказала, когда Алекс лихо опустошила рюмку и почти не поморщилась.
В лифте Алиции понравилось, она даже подумала, что, возможно, согласилась бы тут немного пожить. Когда они вышли, то не сразу решились постучаться, так как даже в узком коридорчике было слышно, как ругаются сёстры.
– Они совершенно не выбирают выражений, – задумчиво произнесла Алиция. – Нет, ты знаешь, наверное я таки ханжа. Мне это неприятно. Я скучаю по своим троюродных сестричкам, хотя за ними всегда глаз да глаз нужен был!
– Семья разная бывает, – сказала Алекс.
– Я согласна, мы семью себе не выбираем, – вдохнула Алиция.
Наконец, когда им надоело выслушивать гадости, они вошли в комнату. Разделённая на две части ширмой, комната производила странное впечатление. С одной стороны имелось гламурное ложе в виде пушистого красного диванчика в форме женских губ, а также туалетный столик с различными женскими "штучками", с другой – мебель, уместная в кабинете директора фирмы.
Несгораемый шкаф, коричневый кожаный диван, письменный стол с раскрытым ноутбуком, настенный календарь, настенные часы с белым фоном, чёрными стрелками и забавной фигуркой чёрной кошки, тянущей к ним лапки. А также вешалка для одежды возле входной двери.
И жуткая картина грешников в аду. То бишь, репродукция, как поняла Алиция, триптиха Босха "Страшный суд".
Возле письменного стола стояла холёная брюнетка в сером деловом костюме и в изящных очках с чёрной оправой. Алиция невольно скривилась, так как узнала ту самую синеглазую брюнетку, которая советовала её убить ещё в Даунтауне под конец "заседания".
Да и сама обстановка внезапно оказалась до боли знакомой.
– Привет, – криво усмехнулась ей Люция. – Какие знакомые люди! Упс, – она округлила накрашенный чёрной помадой рот и распахнула глаза, синие, как вселенная без звёзд, – то есть, уже не люди.
– Именно ты говорила, что меня нужно убить, – хмуро заметила Алиция. – А я вдруг вспомнила, что меня превратили в мерзкую тварь именно тут. Не объяснишься? – девушка ощутила такой прилив ярости, что готова была крушить всё вокруг.
Насмешливо-равнодушный взгляд Жюстин, которая возлежала на пушистых "губках" и красила ногти, ещё больше подогревал её пыл. Тем более, что для её, ставшего очень чувствительным обоняния, неприятный запах лака стал ещё более противным. От него хотелось чихать, распахнуть большое окно и высунуться на улицу, погрузиться с головой в тёплую ночь.
– А почему я должна тебе что-то пояснять? – заломила словно бы нарисованные брови девушка. – Виктория была моей хорошей подругой. И я оказала ей услугу. Даже совершенно бесплатно. А ты мне никто, – обратилась она к самой Алиции.
– Хм, тебе захотелось вступить в контры с Семьёй Аристократов? – изумлённо заломила брови Алекс, с интересом прислушиваясь.
Алиции даже показалось, что девушке мучительно хотелось устроиться рядом с Жюстин на гламурном диванчике и с удовольствием наблюдать за зрелищем. И, возможно, самой накрасить ногти, если только у блондинки имелся лак с подходящим оттенком.
– Ой, да не смеши меня! – фыркнула брюнетка, вышла из-за своего стола и уселась на полированной тёмной поверхности, болтая ногами. – Здесь, в Санта-Монике, мне стоит куда больше бояться Дерзких и тех бандитов, которых те прикормили. Такое впечатление, что при эмиграции они притащили с собой всех самых опасных преступников с родины. Так что мы все тут страшно заняты, чтобы нянчиться ещё и с аристократическими выродками. Кстати, я не была в курсе, зачем Виктория попросила предоставить ей на время мою половину кабинета. Она меня не посвящала в свои страшные планы. Зато потом головорезы Короля ворвались внутрь, устроили резню, мебель перепортили, пришлось спешно менять. А потом и оттирать кровь подруги с паркета. Не слишком приятно, согласись. Тем более, ты уж точно должна меня понимать, – синие глаза, словно сама тьма, уставились в глаза Алиции, заставив потупиться, отвести взгляд. – Она же создала тебя. Что, никаких светлых чувств не испытываешь по этому поводу? – с интересом учёного, столкнувшегося с неизученным явлением, поинтересовалась брюнетка, тряхнув густыми волосами.
– Нет, – покачала головой Алиция, чувствуя в обстановке нечто сюрреалистическое, необычное, то, что бывает лишь во снах или в бреду. – А что, должна?
– Да, странные нынче детки пошли, – похмыкала та, покачав головой. – Никакой благодарности родителям.
– А она у нас трудный ребёнок. И решила сменить покровителя, быстренько взобравшись на шею Эшли. Решила, наверное, изобразить кулон или ещё какую подвеску, – мило улыбнулась Жюстин, закончив красить длинные ногти и любуясь ими. Как со стороны определила Алиция, красить ногти ей удавалось лучше, чем раскрашивать лицо. – Или решила перебраться на его мускулистую грудь и изобразить орден – награду за спасение прекрасных дев от кровавой голодовки, – продолжала изгаляться крашеная блондинка.
– Я, в отличие от тебя, хотя бы краситься за свои годы научилась, – не найдя больше, чем уколоть, зло ответила Алиция, чувствуя, что смущается. Хорошо, хоть покраснеть не вышло – спасибо новой вампирской сущности.
– А мне нравится краситься именно так, – промурлыкала Жюстин, повернув голову, изогнувшись и бросив на себя взгляд в овальное зеркало в отвратительно-розовой пластиковой оправе. – Так я красилась, когда была маленькой девочкой. И это возвращает меня в детство – снова и снова.