Время доверять

Фотич Гера

Обнимая, провёл подопечную в кабинет. Усадил на стул у стены, сел рядом. Прижал к себе, успокаивая, не знал, что сказать, только нудил низко утробно, нутром, оглаживая по головке:

– Ну-ну, ну-ну, ну…

Затем встал, посмотрел, сколько воды в чайнике, включил его в розетку. Сходил к начальнику и сказал, что у него посетитель по убийству в парке.

Шеф разрешил на утреннем совещании не присутствовать. Кивнул:

– Потом доложишь!

Когда вернулся, Алла немного успокоилась. Опустила пакетики чая в чашки, деловито разливала

кипяток. Периодически, то одной, то другой рукой тёрла глаза.

Антон положил себе сахар и сел на своё место, спокойно произнёс:

– Что… – рассказывай уж.

Алла подняла на него красные глаза. Веки без макияжа – то ли забыла, то ли всё смылось. Пожала плечами. Тихо сказала:

– Никто ничего не знает. Думают, что «любера» из Москвы приехали. Они давно грозились совершить набег.

– Ну а с кем она последнее время встречалась не знаешь?

Задумалась, подняла взгляд к потолку, недоумённо пожала плечами:

– Жаловалась, что какой-то препод достаёт её. Зачёты не принимает по «Гидре». Домогается. Зовут Давидом. Тот сам недавно окончил институт, а уже начальником. Из блатных.

– А каких-либо ссор у неё не было или конфликтов? Как она одна-то осталась в парке ночью? Не лето ведь – холодно!

– Сказали, мужик какой-то подсел, всех вином угощал, шутил.

– А кто его запомнил? Опознать сможет?

– Вряд ли, – Алла махнула рукой, – темно уж было. Только он не наш, – покачала головой, – в серое пальто одет, шарф…

– Это кто тебе рассказал?

– Ребята между собой болтали, а кто из них видел – не знаю.

– А где она жила последнее время – с родителями?

Алла неожиданно вскинулась, вспомнила, глаза засверкали:

– Она же с парнем жила, где – не знаю! С Андреем – десантником. Настоящий бандит! Он ей проходу не давал. В институт провожал и встречал. Чуть задержится где – скандалы устраивал… – А почему десантник? – прервал Антон.

– Говорят, он служил в Афганистане, – почти зашептала, – постоянно с собой нож носит. А кидает как в цирке. В любое дерево попадёт. Я сама видела один раз. Только вы не говорите ему про меня. Он и так меня ненавидит, что я с Ольгой дружу… дружила…

Алла замкнулась, уставилась в пол, окунулась в воспоминания.

Антон понял, что большего он не добьётся. Но и это кое-что. Улыбнулся:

– У меня пирожки с капустой остались с вечера! Хочешь? – взял из шкафа полотенце и протянул ей. – Пойди, руки помой и лицо ополосни, а то оно у тебя зарёванное всё, возвращайся. Знаешь, где умывальник? Мыло там есть. Обратно пойдешь – нажми на кнопочку вызова – я открою.

Алла кивнула и вышла в коридор.

Антон посмотрел ей вслед. Коротенькая куртка приоткрывала полоску футболки, заправленной под ремень брюк. Джинсы обтягивали крепкие ягодицы. Совсем женщина! А в голове… Ох, девчонки, девчонки… Он достал из шкафа угощение, оставленное ночным дежурным.

Так всегда получалось – жена соберёт что-то оперу в ночь перекусить, а тот закрутится как белка в колесе –

с одного происшествия на другое, забудет о еде. Оставляет коллегам, пришедшим утром. Не обратно же домой нести – жену расстраивать. Пусть думает, что поел!

Заботкин выложил сдобу на маленький столик. Чай остывал, но Алла не возвращалась. В голову пришла мысль – может, передумала сотрудничать? Тогда бы полотенце вернула! Вышел в коридор посмотреть – не повесила на ручку? Неожиданно столкнулся с напарником. Сергей Рыбкин стоял у дверей туалетной комнаты, бряцая наручниками:

– Это твоя металлистка пошла зарёванная вся в слезах! Колонулась?

Антон понял, о чём подумал приятель. Не стал разубеждать:

– По полной. А ты что звенишь железом?

– У меня там кавказец. Снял у него отпечатки пальцев, отмывается, – и, приблизившись к уху Антона, зашептал: – Домушник. Не знаю, как приземлить сволочь, вещи заныкать успел. А где – неизвестно.

В этот момент дверь открылась и появилась Алла, продолжая на ходу вытирать лицо.

Прошли в кабинет.

– Чёрт какой-то в умывальнике пальцы оттирает, – сказала она безразлично, – хвастался, что у него на стоянке у кинотеатра красная иномарка.

Предлагал покататься, коксу понюхать.

– Это ты удачно руки помыла, – обрадовался Антон, – сейчас приду, кушай пироги.

Он вернулся к Рыбкину и передал ему полученную новость.

Тот обрадовался:

– Если подтвердится – с меня простава!

Через минуту Антон увидел в окно, как Сергей и ещё пара сотрудников вышли из отдела, направляясь к углу здания.

– У тебя на днях день рождения, – решил разрядить обстановку Заботкин, – как собираешься праздновать?

– Получу стипендию, куплю пару фугасов портвейна и разопьем в парке… нет, лучше в общаге, набитым ртом пробубнила Алла.

Антон сморщился:

– Поехала бы с девчонками в ЦПКиО, погуляли, покатались на лодках, аттракционы, – предложил он, – может, ещё работают…

Алла недоверчиво с недоумением посмотрела на Заботкина, прервала взглядом:

– Мы что, дети что ли?

– Пожалуй – нет, – горько усмехнулся Антон, кушай пирожки.

Подумал, что ответы на запросы пришли положительные и можно оформлять Аллу как «доверенное лицо», шнуровать дело. Видел, как она с удовольствием поглощает сдобу – в интернате не баловали.

Стал расспрашивать о тамошней жизни…

В этот момент дверь в кабинет распахнулась, и вошёл радостный Рыбкин:

– Хорошую новость тебе сорока на хвосте принесла, – сообщил он с ухмылкой, – полный багажник барахла, в бардачке – пакет с порошком. Грамм сто будет – не простой казачок. Вызвал следственную группу. Шеф доволен.

Антон посмотрел на Аллу – она ничего не поняла, была увлечена едой. Подумал, что это хорошо. Как только Сергей вышел, пересел к ней и обнял за плечо. Внезапно ощутил уверенность в своих намерениях – она справится! Обязательно справится. Она же умница! Улыбнулся и прижал к себе: