Время гнева
Шрифт:
— Господин Лир! Советник приехал! — первую минуту он стучал без результата, и вот уже, наполненный дурными предчувствиями, собрался войти, как дверь открылась. Ллойву в халате с окулярами на носу и книгой в руке, с удивлением взирал на взъерошенного, точно воробей, компаньона.
— Что случилось? Какой ещё Советник?
— Советник Лир, — снижая голос до шёпота, ответил Сигрид, косясь на подножие лестницы, где один из стратов Советника внимательным взглядом выцепил компаньона.
— Отец? Это розыгрыш? Впрочем, я ждал, ничего страшного, — Ллойву улыбнулся краем губ.
— Нет, не розыгрыш, — Сигрид нервно переступил с ноги на ногу. Ничего страшного? Смешная шутка.
— Я сейчас спущусь, — проговорил Ллойву, опуская взгляд снова в книгу и закрывая дверь перед носом Компаньона. Сигрид похлопал глазами, глядя на хорошую дубовую дверь, отрезающую компаньона от спасительного прикрытия.
Пришлось идти вниз, тем более, что телохранитель Советника уже скорее всего доложил, что встретил компаньона на втором этаже дома. Кухарка смотрела на него из дверей круглыми от пугающего соседства глазами. Никто из прислуги не решился доложить Советнику, почему поздним утром страций еще в постели.
Сигрид неуверенно вошел в гостиную. Советник восседал в любимом кресле хозяина, а по правую и левую руку его стояли страты с суровыми, точно у палачей, лицами. Компаньон сглотнул сухой комок, и набрал воздуха в грудь.
— Господин Лир сейчас спустится.
— Что с ним?
Сигрид растерялся и не понял вопроса.
— Что? — голос сорвался на шёпот.
— Я спрашиваю, что с ним? Он ранен?
— Нет, — компаньон для верности затряс головой. — Все в порядке. Вчера мы поздно…
— Меня не волнуют подробности! — грозно проговорил Советник. — Он здоров?
— Да… — компаньон совершенно растерялся. Что ответить? — Абсолютно…
— Что за дилетанты! Я не увидел твоего доклада этим утром. Он не может быть здоров абсолютно! У него неизлечимый изъян сердца!
— Я не…
— Сейчас ты сделаешь моему компаньону неизлечимый изъян сердца, — услышал Сигрид за спиной, и выдохнул. Ллойву прошел в гостиную, все так же в домашнем халате и босиком, что тоже казалось странным. Всегда собранный страций вдруг позволил себе расслабиться. — Пойдите, любезный, узнайте, нет ли у нас фруктов к завтраку. — Сигрид с облегчением ретировался в кухню.
— Ни к чему каждый раз напоминать, что со мной не так, — Ллойву окинул взглядом стратов, застывших, словно статуи. — Боишься, что я нападу на тебя?
— Выйдите. Ждите на улице, — отрывисто бросил Советник в сторону, и страты, чеканя шаг, вышли. Ллойву устроился в кресле напротив отца. Сигрид подрагивая от уничтожающего взгляда, принес блюдо с фруктами и с поклоном поставил на стол между отцом и сыном. Ллойву потянулся за кистью винограда, и походя небрежно махнул рукой, давая знак, что компаньон свободен от обязанностей.
— Чем обязан? — отправляя ягоду в рот, спросил хозяин дома. — До сих пор ты брезговал ездить ко мне лично.
— Не паясничай, — Советник огляделся. — Скудно… Хотя, я ожидал чего-то подобного.
— Меня устраивает.
— Сюда ты хочешь привести жену? Альма Гайо привыкла к роскоши. Эта халупа не для неё.
Ллойву пожал плечами, отщипывая еще ягоду.
— Придется подарить тебе дом к свадьбе, что бы ты не позорил семью.
— Как тебе угодно.
— С чего вдруг ты так покладист?
— Не каждый день ко мне утром заявляется Советник, — с изрядной долей яда выдохнул Ллойву.
Изольтар усмехнулся, наблюдая, как сын отщипывает от грозди ягоды одну за другой. Он впервые в новом доме отпрыска. С тех пор, как Иливелли растворилась в Окто, Ллойву съехал из особняка на проспекте Лита и поселился здесь, словно бы в пику отцу. Уже десять оборотов их обоих связывали исключительно деловые отношения. Нынешний вид, в домашнем, вызвал в Советнике множество воспоминаний, некоторые из которых поднимали осадок прошлых деяний.
— Я по делу, — Изольтар стряхнул с себя сантименты. — Что ты вчера устроил в доме Гайо?
— Во-первых, я был не один. Во-вторых, зачинщиком выступил Дойве. Я не виноват. Ну, почти…
— Гекато с самого утра был у меня, — Советник нахмурился, вспоминая надменный взгляд Гекато Вайзе, пришедшего возмутиться необдуманностью обоих асатров.
— Вот как? — Ллойву улыбнулся мыслям, покрутил ягоду в пальцах.
— Ты расписался на лице у наследника дома Вайзе.
— Я бы хотел, чтобы получилась буква «Л». Мне кажется, я сделал работу небрежно. Дойве обещал продолжение. В другой раз закончу начатое.
— Как ты вообще позволил втянуть себя в это? — возмутился Советник. — Кейме! Надо запретить его законом. Ты же знаешь, как я к этому отношусь!
— Повторюсь, это не я желал поединка. Он вызвал меня сам, — Ллойву закончил с виноградом и потянулся за следующей гроздью. — Я лишь исполнил его просьбу. Ты же помнишь, от Кейме нельзя отказаться. Честь семьи и все такое…
— Тебе придется извиниться.
— Нет. — Отрезал Ллойву, — в качестве извинений я могу вызвать его еще раз и на этот раз убить. Боюсь, даже не спросив твоего соизволения.
— Наглец, — протянул Советник с каменеющим лицом, — Советник Вайзе в негодовании…
— Что ж. Его право.
— Так и передать?
— Так и передай.
— Тебя ждет обследование… — напомнил Изольтар.
Ллойву сморщился.
— Это обязательно?
— Теперь — да! — заявил Советник раздраженно. — Дойве настаивает, что ты был под стимулятами.
— Враньё. Пусть найдут хоть одного свидетеля.
— На слово тебе никто не поверит, нужно мнение эксперта.
— Но ему вы на слово поверили.