Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 2. Часть 4
Шрифт:
Это я говорю о позиции представителей буржуазных партий. Социал-демократы тоже были заинтересованы в приобретении наших предприятий Австрией. Но у них имелись и собственные интересы. Как мы узнали потом, социал-демократы хотели, чтобы эти предприятия не стали частными, а остались государственными. Затрудняюсь сделать вывод, какую пользу для себя они извлекли бы. Возможно, они рассчитывали, что там будут расставлены социал-демократические кадры и заняты их люди. Возможно, считали, что смогут извлекать из этих предприятий какие-то материальные выгоды для своей партии. Все это только мои предположения. Во всяком случае, социал-демократы тоже проявили интерес к покупке предприятий у Советского Союза. Сейчас не помню, на какой сумме мы сошлись, но она не была большой. Так мы продали тамошние предприятия и ликвидировали собственность, которую имели в Австрии. Теперь у нас не оставалось в Вене никакой собственности кроме помещения, где размещалось посольство, в хорошем, добротном здании. Имелась еще и дача у нашего посла. Тоже хорошая.
Позже, когда я был гостем австрийского правительства, то в выходной день гостил там у посла, очень вежливого человека, который к тому же был толковым дипломатом и твердым коммунистом. После того как мы в Австрии развязали себе
До того же у них было двойственное положение. Например, в случае недовольства рабочих. Поднимать ли их на стачку? Или если валяют дурака заводские бюрократы. Бюрократические извращения на предприятиях бывают во всех странах. Помню, когда в 1931 г. я работал в Москве секретарем Бауманского райпарткома, у нас происходили настоящие забастовки. Да и позже возникали "волынки" на ряде предприятий, даже после Великой Отечественной войны, причем довольно неприятные. Они вызывались или низким заработком, или бюрократическими извращениями, а чаще всего когда устанавливались новые расценки и нормы выработки. Такие кампании проводятся у нас каждый год и всегда они обостряют отношения рабочих с администрацией. Думаю, что доныне они проходят не везде гладко. Все зависит от разумности руководителей и влияния партийной организации. Конечно, сейчас уже не 1931 год! А когда только вводили нэп, случалось много забастовок. Установили новые расценки, ликвидировали вроде бы уравниловку, а в результате большесемейные практически ничего не получали. Трудное было время, особенно для многодетных. Был такой случай: забастовали рабочие Трехгорной мануфактуры, пошел туда Михаил Иванович Калинин. Они его сами требовали, кричали: "Калиныча!".
Я сам знаю, как это бывало. Когда я после гражданской войны вернулся на рудники, на которых раньше работал, то тоже ходил с Абакумовым на шахту, где забастовали шахтеры. Они разделали нас "под орех",, несмотря на то, что знали как облупленных и Абакумова, и меня. Ведь мы с ним работали еще до революции на той же шахте. А Калинина встретили галдежом: "Не знаешь ты, как мы живем. Теперь ты староста Союза, тебе-то что, а нам каково? Ты бы в нашей шкуре побыл!". "Да что с ним говорить? Посмотри на него: сапоги целые рубаха новая, имеет все, что надо, наверное, и пообедал, и выпил". Михаил Иванович не растерялся: "Да, пообедал, и рюмочку выпил, и сапоги на мне новые. А вы бы как хотели, чтобы я, человек, который представляет Советский Союз, союзный староста, ходил в штанах с дырками на заду и светил задом? Ходил не в сапогах, а в лаптях? Тогда вы были бы довольны? Вам не стало бы стыдно? Одного старосту прокормить и одеть и то не можете? Что это за государство?". Тут другие голоса стали одергивать крикунов: "Правильно говорит Михаил Иванович". Но те не унимаются: "Как же, Михаил, семьи-то у нас неравные. Одно дело холостому, другое - семейным. Вот у меня сколько ртов, а работник я один!". Да, в то время это был очень острый вопрос. Я с ним тоже сталкивался, особенно часто в 1922 г., когда вернулся из Красной Армии. Калинин ответил: "Да ведь это дело твое, и дети твои: ты их настругал, ты и корми!". Тут одни стали смеяться, другие возмущаться. Рабочий же не сдается: "Ты говоришь - настругал. Все люди этим делом занимаются. Керосину нет, темно, вот и занимаемся этим, в темноте не почитаешь. А потом дети рождаются. Их кормить надо, а заработки низкие". Опять все хохочут. Михаил Иванович продолжает перепалку, отбивается от нападающих. Другой ему кричит: "Да что ты ему втолковываешь, он старый, что понимает теперь в этих вопросах? Это мы молодые, а ему уже все равно!". Калинин: "Как это старый? Кто сказал, что я уже ничего не понимаю? Я еще разбираюсь в этих вопросах". Снова общий хохот.
В конце концов Калинин уговорил рабочих, и они согласились, что надо работать; что пока не хватает товаров и продуктов, чтобы удовлетворить всех рабочих и служащих. Поэтому надо больше и лучше трудиться, тогда будет больше товаров, а там и зарплата поднимется. Когда подобные проблемы возникали у австрийских рабочих на предприятиях, где мы были собственниками, то КПА попадала в затруднение: с одной стороны, она поддерживала советскую администрацию, нос другой такая позиция оборачивалась против австрийских рабочих. Когда же мы все продали [10] , компартия во весь голос заговорила в защиту рабочего класса. Тогда встал вопрос и о продаже предприятий частным лицам. Естественно на рентабельные предприятия капиталисты зарились больше. Возникли дебаты в австрийском правительстве, и голоса разделились: социал-демократы стояли за сохранение государственной собственности, коммунисты их поддерживали, а буржуазные партии занимали иную позицию. Не помню, как решился спор. Но руки себе мы развязали. Вывели также свои войска из Австрии. Это стало большим торжеством для австрийского народа. Австрийцы, включая рабочих, были довольны, что мы вывели войска. Ведь ушли не только наши, но и американские, английские, французские войска [11] .
10
Австрийскому государству СССР передал бывшие германские активы, ряд предприятий, нефтяные поля и имущество Дунайской судоходной компании.
11
Последние оккупационные войска покинули Австрию 25 октября 1955 г.
В результате вывода иностранных оккупационных войск Австрия получила
12
Хрущев возглавил Совет Министров СССР в 1958 году.
13
КОСЫГИН А. Н. работал заместителем и первым заместителем предсовмина СССР в 1953 - 1960 и 1960 - 1964 гг.
Нам было интересно посмотреть на Австрию. Меня лично привлекала и возможность понюхать буржуазную атмосферу, самому почувствовать ее. Хотелось взглянуть на промышленное производство, поездить по стране, познакомиться с условиями жизни крестьян. Вообще у меня возник интерес взглянуть на другие страны, особенно на ту, в которой мы были ранее оккупантами. В Австрии я бывал и прежде. В 1946 г. я попросил у Сталина разрешения выехать в Германию, в расположение наших войск, а оттуда проехал через Чехословакию в Вену. В Австрии нашими войсками командовал тогда генерал-полковник Курасов [14] . Он на меня производил впечатление образованного, культурного военнослужащего, знающего свое дело. Он хорошо понимал и свою политическую роль и правильно пользовался полномочиями, которыми был наделен как представитель Советского Союза и командующий оккупационными войсками в зоне. Курасов организовал для меня ознакомление с Веной.
14
KУPACOB В. В. (1897 - 1973) - генерал армии с 1948 г., был в период подписания Государственного договора с Австрией начальником Военной академии Генерального штаба, а в Австрии служил после Великой Отечественной войны в качестве заместителя главнокомандующего и главнокомандующего Центральной группой войск.
Меня интересовали городское хозяйство и некоторые заводы, которые производили предметы широкого потребления. Все это происходило вскоре после войны, у нас ничего не было, и мы хотели посмотреть, как все делается в Австрии. Интересовала меня и керамика, особенно производство клинкера (а австрийцы делали прекрасный клинкер). Нам требовалось мостить дороги, и среди дорожников развернулась дискуссия, какое покрытие дорог прочнее, дешевле и долговечнее. Известно, что наиболее долговечна гранитная брусчатка, но она очень дорога. Некоторые специалисты предлагали организовать клинкерное производство, так как клинкерное мощение нарядно и долговечно. В связи с этим я посетил многие кирпичные заводы, но не нашел в Австрии хорошего клинкера. Зато отличный клинкер я увидел в Венгрии, восхищался им и сейчас вспоминаю добрым словом его производство в Будапеште. У себя клинкер мы все-таки не использовали. Подсчитали расходы, и выяснилось, что в современных условиях клинкер экономически невыгоден. Лучше и дешевле изготовлять бетонные плиты для мощения дорог. Качество цемента уже поднялось, и бетон везде пробивал себе дорогу. Интересовался я и прачечными.
У нас современных прачечных не имелось, все было организовано кустарно, на дедовских началах. В Австрии же действовали механизированные прачечные. Я посмотрел на них, испытал восторг, но мы тогда не могли такого организовать у себя, наша техника находилась не на высоком уровне. Показали мне также всяческие прелести Вены. Потом Курасов предложил мне поехать в ущелье неподалеку от столицы: "Там вы посмотрите канатную дорогу, которой пользуются туристы". Она функционировала, но командующий стал меня отговаривать: "Я вам не советую подниматься, дорога старая, война прошла, она ломалась, нет гарантии безопасности". Я ему: "Так вы со мной не поднимайтесь, а я поднимусь. Ведь другие люди пользуются ею". Он устыдился, и мы поднялись на площадку для обзора, очень красивое место. Иначе и быть не могло, ведь тогда не было бы смысла строить подъемник: там была выбрана господствующая над местностью точка, окруженная красивыми горами, покрытыми зеленью. Потом Курасов показал мне Шёнбруннский королевский дворец, очень богатый. В свое время я видел чудесный американский фильм "Большой вальс". В нем дается картина создания вальса Венского леса. Очень понравился мне этот фильм, а музыка Штрауса просто замечательная. Его действие разворачивалось как раз в Венском лесу. Дело в том, что Шёнбруннский дворец расположен рядом с лесистым парком.
Побывал я и в роскошном дворце австрийских императоров эпохи барокко, осмотрел парк с фонтанами. Я долго восторгался его красотой. Там стояли уже английские и американские войска. Помню, когда мы проезжали мимо английских казарм, какое-то подразделение занималось военными приемами, шло обучение новобранцев. Я впервые увидел тогда шотландских стрелков в их юбочках. Меня сопровождали архитекторы и инженеры коммунального хозяйства из Киева. Мы с удовольствием смотрели на это зрелище и долго потом шутили над юбочками. Для нас все это было ново и необычно. Ездил же я тогда инкогнито, с удостоверением "генерала Петренко", и был я в военной форме, чтобы не привлекать особого внимания. Там наших военных было тогда полным-полно, и я среди них - просто еще один русский генерал. Мы поехали и в американскую зону, здесь же, возле императорского дворца. Рассматривали окрестности в бинокль, некоторые стали фотографировать их. Американские войска строили трибуны и еще какие-то временные сооружения. Мне сказали, что они готовятся к своему национальному празднику.