Время надеяться
Шрифт:
Отец удивленно приподнял бровь.
— Ай-яй, Даррис, что же ты мне ничего не рассказывал?
…Кажется, этих троих действительно увлекает забава "Доведи дроу до белого каления". По крайней мере, одна из них получит по загривку, когда… когда что? Я моментально остыл. Что за "цена"? Стрекоза, глупая, что ты творишь?
И отец — не верю, что он просто проводил девчонку. Почему у него красные глаза?
— Это чтобы лучше тебя видеть, сынок… в темноте, — ответил отец.
Демон
— Нет-нет, я не вам.
ЛАЭЛИ
…И мы с демоном увлеченно вернулись к обсуждению цены. Нельзя сказать, чтобы я совсем не волновалась, заключая сделку с демоном, но — черт возьми, как бесился Кенррет-младший!
— Позволите мне говорить откровенно, леди?
— Позволю, — я села на край кресла, опершись на руку, чуть выгнулась. Всё по рецептам Сессен, когда нужно показать себя взрослой женщиной. Которая знает себе цену. О-ох.
— Я никогда не перепродаю своих рабов.
— Я знаю.
— Ага, — демон откинулся назад, прищурился, разгадывая поданную ему загадку. — В таком случае, вы думали, что пятитысячелетний маг напугает меня?
Отец помахал мне ладонью, идиотски улыбаясь. Мать моя паучиха…
Лаэли провела пальцем по ободку бокала, поморщилась.
— Говорить откровенно — не значит строить из себя дурака, правда, лорд? Вы знаете, кто я и на что надеюсь.
Скупщик был так доволен, что чуть не зааплодировал.
— Да, милая, мне не с руки ссориться с сосудом великого Хаоса. И душу вашу я купить не могу, так как она уже вам не принадлежит.
Лаэли кивнула, не поднимая глаз.
— И что же мне с вас взять? — продолжал рассуждать Скупщик. — Вашу красоту? Ваше умение колдовать? Или так искренне изображать приветливость?
— Попробуйте, — улыбка девушки ни на йоту не изменилась. — Называйте свою цену, пожалуйста. И условия.
— Условия, м-да… Мы ушли от темы? Этот товар я не продам навсегда. Исключительно до момента его смерти он будет принадлежать вам, а потом вернется отрабатывать контракт.
Она так хотела обернуться, посмотреть на меня — но это означало бы выказать слабость перед торговцем-демоном. Поэтому девушка задумчиво покачала ножкой, перехваченной повыше щиколотки золотым браслетом.
— Сотню лет, две… Пожалуй, он даже успеет надоесть за это время. Согласна.
— Простите! — отец встал. — Лорд, мне скучно. Позвольте прогуляться?
— Не заблудись, — бросил Скупщик — так, как говорят с давно набившим оскомину заклятым врагом.
— Итак, милый мой Сосуд Хаоса. Вы знаете о традиции Бала Ста Королей?
— Конечно.
— В общем, чистая формальность, чтобы самые респектабельные демоны в нашем мире могли собраться без помех и — как бы это сказать — гульнуть с душой.
Они дежурно посмеялись над каламбуром.
— Я бы хотел вас сделать одним из развлечений на этом Балу.
Звякнули коготки о хрусталь бокала. Лаэли сжала губы, выпрямилась в кресле.
— Развлечение?!
Демон остался доволен произведенным эффектом.
— Именно. Вы согласны?
— Я… да как вы… — девушка сердито отвернулась, дрожа от негодования. Слава тьме, она откажется. Но я рано обрадовался.
— Я согласна, — с видом Марии-Антуанетты, входящей на эшафот.
Демон потирает руки и левитирует на пару дюймов от кресла.
— Вы будете встречать моих гостей и разносить им напитки. И потом, под конец, я попрошу вас танцевать… что-нибудь эдакое, — он повертел пальцами.
На бледных щеках гордой ведьмы — алые пятна.
— Так мы заключаем сделку?
Нет!
— Да.
— Хозяин! — слуга вбежал, бухнулся на колени. — Там, там…
— Ну, что еще? — Скупщик проверяет роспись Лаэли на договоре, передает ей копию.
— Ваш гость…
— Заблудился, что ли?
— Он зашел в камеру к одному вашему рабу. Мы думали, всё нормально, но этот раб вдруг кинулся на гостя, и гость, он… он убил раба.
В дверь вошел возмущенный отец.
— Ну и порядки у вас, лорд! Боюсь, в такой обстановке, мой сын нахватался плохих привычек….
— Кто? — отрывисто, визгливо.
Мне кажется, я знаю. Алые глаза. А как звали тебя две тысячи лет назад, отец?
— Да какой-то дхаэроу. Древний еще, невоспитанный. Придушить пытался. Даже не знаю, лорд, но я так зол на вас, так зол…
— Вы его убили?
— А что прикажете, массаж сделать? — отец фыркнул.
— Это был Мертель. Зачем вы это сделали?
— Вечер откровений окончен.
Теперь они скинули маски: взгляды скрестились, словно клинки. Убийство раба — обычного, одно из тысяч, ничем не примечательного для Скупщика…
Отец первым отвел глаза.
— Спокойно, спокойно. Вы подписали договор? Прекрасно. Так, может, мы уже и товар заберем?
— Только в день Бала — пока он останется у меня в залог вашей… честности. Но приказы больше выполнять не будет. Эй, проводи его в комнату.
— Мы пойдем проследим, — Лаэли вскочила, поравнялась с нами с отцом, бросила на него тревожно-вопросиельный взгляд. Эти двое уже успели спеться.
В комнате я первым делом накинулся на Лаэли, но она неожиданно рассмеялась.