Время настигает каждого
Шрифт:
– Как на сковородке в аду. Качает, жжет, и выпрыгнуть невозможно. Голова раскалилась, словно кузнечный горн. Море вымерло, даже птиц не слышно. Когда же закончится эта пытка? – тоскливо думал он, вытирая рукавом потное лицо и вслушиваясь в отбиваемые склянки.
Когда звук последнего восьмого удара поплыл над морем, с палубы раздался голос вахтенного матроса Сухаря:
– Слезай, придурок, капитан зовет.
– Как же я слезу? Ноги затекли, голова кружится, комок стоит в горле. Неровен час, рухну вниз. Боже! Помоги! – прошептал Дага.
В конце концов, собравшись с силами и преодолевая страх, крепко ухватившись за ванты и стараясь
– Да тебя укачало, болван! Ты, что не нюхал моря, пес смердящий? Твоя вахта наверху закончилась, ступай к Атиллу, у него есть работа.
Выслушав нелестные слова о себе, Дага отправился к боцману. Дракон, провожая его презрительным взглядом, тихо процедил сквозь зубы:
– Не из нашего теста, этот кусок дерьма. Может оно и к лучшему? Ничего, разберусь, что за гусь попался.
Боцмана Дага разыскал на баке. Тот сосредоточенно куском камня точил саблю. Иногда он поднимал ее перед глазами и внимательно рассматривал лезвие, сверкавшее в солнечных лучах. На его лице блуждала довольная улыбка, а губы что-то шептали.
– Атилл, капитан отправил к тебе, какие будут приказания? – тихо спросил Дага.
Положив саблю на колени, боцман, недовольный тем, что кто-то вмешался в его беседу с оружием, со злостью посмотрел на него и раздраженно произнес:
– Слушай, ты, жирный кусок говядины. Через пару дней уходим охотиться на испанцев. Я знаю своих парней, а тебя нет. Пополудни поплывем за водой, хочу проверить, что ты за гусь. Понял? А сейчас вали отсюда, пока я добрый, и жди приказа. Можешь после вахты расслабиться и подумать, как будешь выживать.
Дага кивнул и поплелся в кубрик, где несколько матросов играли в кости. Пробравшись к своему гамаку 23 , улегся и закрыл глаза, вслушиваясь в стук костяшек по колченогому столу и писк крыс, суетившихся в дальнем углу. Затхлый воздух, перемешанный с табачным дымом, запахом давно немытых тел, смолы и дегтя проникал в легкие, вызывая приступы удушья. Закашлявшись, попытался сесть, но уставшее тело отказалось повиноваться. Свернувшись калачиком, Дага вскоре заснул.
23
Гамак – подвесная койка на кораблях.
Ближе к вечеру подул свежий ветер, унося дневной зной. Послышалась команда боцмана готовить шлюпку. Громко хлопнувшая дверь кубрика разбудила Дагу. Спросонья он резко поднялся в гамаке, тот качнулся и выронил своего постояльца на пол. Потирая ушибленную руку, Дага вышел на палубу. Атилл, приказал садиться в шлюпку, куда матросы уже погрузили несколько анкерков 24 и мушкетов 25 . Вскоре он вместе с боцманом и шестью корсарами, среди которых был и Сухарь, отплыли к берегу. Высадившись, Дага помог матросам вытащить шлюпку на песок и выгрузить анкерки.
24
Анкерок – небольшой бочонок.
25
Мушкет – ручное огнестрельное оружие с фитильным замком. Появился в начале 16 века в Испании.
– Кто хочет побить юнгу? – ехидно спросил боцман, поправляя саблю на поясе.
– Давай я начищу ему рыло, – отозвался Сухарь, затаивший обиду на Дагу за вчерашнее поражение, – У меня руки чешутся его пришить.
– Драться без оружия. Бой с кинжалом я сам проверю, а то приколешь малыша, – сказал Атилл, улыбаясь.
Вслушиваясь в эти слова, Дага недоуменно посмотрел на боцмана, потом Сухаря. Обвел взглядом корсаров, которые, предчувствуя веселое зрелище, расступились, образуя кольцо вокруг соперников.
– Ну, все, козий хвост, тебе конец! Иди ко мне, акулья задница, – махнув рукой, злорадно рассмеялся Сухарь. Он пружинисто двинулся к Даге, который стоял, опустив руки и беспомощно оглядываясь по сторонам. Когда Сухарь замахнулся, Дага инстинктивно заслонил лицо руками, и в тот же миг сильный удар в голову опрокинул его навзничь на песок. Падая, он слышал смех и одобрительные возгласы корсаров, увидел, как Сухарь улыбнулся и торжествующе поднял руки. В этот момент по телу Даги пробежала неприятная дрожь, поднимая, откуда-то изнутри горячий шар. Дальнейшее произошло мгновенно. Он вскочил, молниеносно крутнувшись на месте, нанес Сухарю удар левой ногой в живот. Тот охнул и, взмахнув руками, упал на спину. От неожиданности толпа замерла, уставившись на неподвижное тело, и, когда через пару минут Сухарь зашевелился, удивленно вздохнула.
– С кулаками разобрались. Теперь на кинжалах, – довольным голосом произнес Атилл, протягивая Даге складной матросский нож с широким лезвием.
– Я не умею драться на ножах и стрелять из пистолета, – прошептал Дага, переводя дух.
– А ну-ка, Змей прирежь этот огрызок селедки, – вдруг приказал боцман одному из матросов.
– Это запросто, – ухмыльнулся коренастый парень, доставая кинжал из-за пояса. Он несколько раз перекинул его из руки в руку. Затем быстрым движением нанес боковой удар. Толпа загудела, выкрикивая:
– Вспори брюхо псу, посмотрим цвет его крови.
Казалось еще мгновение и Дага отправится к праотцам, но тот сумел с трудом увернуться от кинжала.
– Черт! Зарежут играючи и бросят на корм птицам, – пронеслось в голове Даги.
Змей, не сводя с него злых глаз, ударил кинжалом снизу в живот. И в этот миг Дага быстрым движением перехватил его руку у запястья, дернул ее на себя с последующим броском через бедро. Ноги Змея мелькнули в воздухе, и он ударился спиной о землю. Дага моментально заломил руку с кинжалом, Змей вскрикнул от боли и выронил оружие. В наступившей тишине слышно было, как кричат чайки, и выплескиваются на берег волны. Корсары замерли, удивленно глядя на поверженного Змея, который лежал на песке, бросая на матросов недоуменный взгляд.
– Прекратили бой, – скомандовал Атилл и, подойдя к Даге, рассмеялся:
– А ты не так уж и плох, в джентльмены удачи берем. Стрелять и фехтовать научу, дело наживное, – и, повернувшись к матросам, приказал:
– Сухарь и Змей идут в лес за кабанами, остальные собирают крабов и черепах. Я с Дагой за водой. Давай, юнга, бери анкерки и топай к своей лужице. Не забыл, поди?
Когда солнце скрылось за горизонтом, шлюпка с десятком крабов, черепах, тушами двух кабанов и анкерками с пресной водой направилась к «Шалунье», с которой доносился звонкий стук молотка.