Время перемен (сборник)

Силверберг Роберт

В тот год Фолкнер женился, и нельзя сказать, что брак оказался неудачным, если не считать того, что детей у них не было. Он хорошо запомнил один из вечеров 1970-го года, когда компания ребят из «Аполло» хорошенько приложилась к большой бутылке виски, настоящего шотландского виски «Амбассадор» двенадцатилетней выдержки, и Нэд Рейнольдс, прилично нагрузившись, неосторожно заметил: «Ты не покинешь Землю, Том. Хочешь знать, почему? Потому что у тебя нет детей. Это очень не понравится публике. У астронавта должна быть пара картинных детишек, ожидающих возвращения папочки из космоса. Иначе телерепортаж будет совсем негодным».

Тогда Фолкнер

не обратил внимания на эти слова. Подумаешь, пьяная болтовня. Только улыбнулся.

«ТынепокинешьЗемлю, Том…»

Истина в вине. Через шесть месяцев, во время очередной проверки здоровья, у него нашли что-то неладное во внутреннем ухе. Какое-то нарушение вестибулярного аппарата. Это стало концом его карьеры в «Аполло». Ему мягко объяснили, что выводить склонного к головокружению человека на орбиту нельзя, даже если до сих пор это ни в чем не проявлялось…

Конечно, без работы Фолкнер не остался. Его пристроили к проекту «Синяя книга» — состоящей из трех частей программы ВВС, задачей которой было заверить широкую общественность в том, что никаких летающих тарелок нет и никогда не было. Случилось это десять лет назад. Попав в руки бюрократов, проект непрерывно разрастался и сменил название на ИАО — Исследование Атмосферных Объектов. А бедняга Том Фолкнер, неудавшийся астронавт, стал координатором ИАО в штатах Аризона, Нью-Мексико, Юта и Колорадо, полковником в отряде наблюдения. Если сцепить зубы и продержаться достаточно долго, можно дослужиться до генерала ВВС по летающим тарелкам…

Фолкнер усмехнулся и одним глотком допил виски. И только тут до его сознания дошло, что баскетбольный репортаж прерван экстренным выпуском новостей, и что в новостях речь идет о каком-то метеоре.

«Нет причин для беспокойства, абсолютно никаких причин для беспокойства…»

Он потряс головой, приводя мысли в порядок. Ну, наконец-то! Синелицые негодяи с Бетельгейзе все-таки почтили нас своим вниманием. Никаких причин для беспокойства! Они только сожрут Вашингтон, столицу США, и уберутся восвояси. Все в порядке!

В углу бара настойчиво трезвонил телефон. Бармен, не отрывая завороженного взгляда от экрана, снял трубку.

— Это вас, полковник. Из управления. Судя по голосу, сэр, они там очень взволнованы.

2

Неприятности начались над полюсом.

Это был стандартный корабль-разведчик, один из многих, несколько десятилетий совершающих патрульные облеты Земли. До сих пор за всю историю из эксплуатации ничего подобного не происходило.

Первые признаки аварии выявились на высоте 27 тысяч метров, когда на пульте зажглась сигнальная лампочка. И сразу же запульсировали сигналы под кожей трех членов экипажа. Среди различных полезных схем, вмонтированных в их тела, была и такая, которая сразу давала знать о технических неполадках.

Земляне ни в коем случае не должны были узнать о ведущемся наблюдении, поэтому дирнанцы любой ценой старались избежать аварии, связанной с посадкой на планету.

Экипаж состоял из двух мужчин и женщины. Они провели на корабле почти столетие по земным меркам, причем последние десять лет выполняли над Землей функцию Наблюдателей. Женщина, Глэйр, заведовала записывающим оборудованием, Миртин обрабатывал и анализировал ее, а Ворнин передавал на родную планету. Кроме этого, у них были еще дополнительные обязанности, которые они делили без соблюдения формальностей:

обслуживание механизмов корабля, приготовление пищи, связь с другими Наблюдателями и тому подобное. Это был дружный экипаж, отлично сработавшийся за долгие годы.

Самый старший и спокойный из них, Миртин, избравший для маскировки тело землянина средних лет, первым добрался до пульта обработки данных.

— Вышло из строя устройство фокусировки плазмы. Мы взорвемся через шесть минут.

— Но это невозможно! — воскликнула Глэйр. — Мы…

— И все же это случилось, — грустно улыбнулся Ворнин. — Теоретически такая возможность не исключена.

Будучи довольно тщеславным, он выбрал тело привлекательного молодого человека, даже красивого. Разумеется, любой дирнанец, занимающийся наблюдением, должен принимать вид землянина, и он счел проявлением здравого смысла то, что эта форма наилучшим образом выражает внутренний мир. Все это было допустимо — и красота Ворнина, и неприметность Миртина, и даже то, что Глэйр согрешила в направлении возбуждения чувственных желаний.

— Если мы введем в действие резервные цепи, то, может быть, удастся удержать плазму, — задумчиво произнесла она. — Но это снимет маскировку.

— Попробуй, — согласился Ворнин, и тонкие пальцы женщины с поразительной скоростью пробежали по пульту.

— Ну вот, теперь нас видно, — констатировал Миртин. — Прямо как в центре рыночной площади в солнечный день.

— Да. И великолепно отражаемся на экранах радаров, — пробурчал Ворнин. — Так что в нашу сторону, скорее всего, уже летят ракеты.

— Сомневаюсь, — решительно заявила Глэйр. — Они засекали наши корабли и раньше, но не нападали. Им известно, что мы здесь. По крайней мере, правительствам.

Ворнин понимал, что она права. Главным сейчас было предотвратить взрыв, а не сокрушаться по поводу того, что они стали доступны для обозрения любой земной системы обнаружения. Он открыл дверь и протиснулся в силовой отсек.

Дирнанские корабли могли выполнять бесконечные полеты без пополнения топлива. Сплющенная сфера корабля сужалась книзу, образуя купол, в котором размещался термоядерный реактор — по сути миниатюрное солнце, из которого черпалась необходимая энергия. Сердцевиной системы была плазма — чудовищной температуры смесь электронов и атомных ядер без оболочки — которая удерживалась мощным магнитным полем. Ничто материальное не могло содержать в себе плазму, не становясь ее частью, так что во всей Вселенной могло служить сосудом для газа, температура которого исчислялась сотнями миллионов градусов? Но магнитное поле сжимало ее, контролировало, держа на расстоянии от всего, что она могла бы пожрать. Пока плазма оставалась под контролем, дирнанцы могли пользоваться ее энергией вечно или настолько близко к вечности, что для живых существ это не составляло никакой разницы. Но если сжимающий эффект пропадал…

Приблизившись к силовому сердечнику, Ворнин с неудовольствием отметил, что пять контрольных стержней уже расплавились, а над корпусом реактора пляшут зловещие голубые дуги. У него не возникло страха перед смертью — из всех способов умереть этот безусловно самый быстрый. Движения его были четко выверенными. Он сознавал, что единственное, что можно попытаться сделать — это перевести энергию всего корабля на подпитку электромагнитной ловушки в надежде, что система стабилизируется благодаря гомеостатическим воздействиям, которые, как предполагалось, должны автоматически появляться в подобной ситуации.