Время перемен. Лабиринт Безумия
Шрифт:
Двое смертных, умело связавших его во сне, с улыбками переглянулись и одинаково гадко хмыкнули.
— Живучий, гад, — с сожалением констатировал Аркан, чистя ногти острием клинка. — Жаль, что тебя не велели убивать сразу, а то я бы повеселился напоследок.
Таррэн поджал губы и быстро глянул на второго: Адвик насмешливо улыбнулся и дурашливо раскланялся.
— Что? Дошло, наконец?
Эльф только мысленно выругался. Торк! Неужели все-таки Орден? Или кто-то другой? Нежели ОНИ проникли даже к Стражам? Да что там — к самим Гончим просочились! Все время шли рядом, буквально наступали на пятки! Ждали всю дорогу подходящего момента и лишь теперь, когда дело оказалось сделано, угроза миновала и опасности для мира больше нет, решились, наконец, открыться! Но как же
И как он только мог предать Белку?!!!
Таррэн вздрогнул от некстати пришедшей в голову мысли и попытался заглянуть за их спины, отгоняя страшное подозрение, но не смог — Аркан и молодой напарник Шранка стояли слишком далеко, чтобы отчаянно дернувшийся пленник сумел до них дотянуться. Тогда как Белка… где же она?! Где, если совсем недавно была рядом?! Ни на секунду он не подумал о ней плохого. Ни разу не усомнился. Только испугался еще больше и попытался почувствовать ее присутствие. Где она? Жива? Может, успела сбежать?
Боги, а ведь они наверняка не одни!
— О! Вот и наша спящая красавица очнулась! — пропел над ухом Таррэна еще один знакомый голос, и Темный эльф нервно дернулся. — Ну-ну, только не надо резких движений, не то эта милое семечко прорастет гораздо быстрее, чем мне бы хотелось.
Из-за могучего ствола Ясеня бесшумно вынырнула стройная фигура Перворожденного, небрежно оперлась возле распластанного Таррэна и с нескрываемым интересом взглянула на него двумя изумрудами раскосых глаз.
— Танарис…
Светлый эльф небрежно кивнул и сложил красивые руки на груди. Пару долгих мгновений смотрел на пораженного собрата, затем присел на корточки и осторожно поставил на землю возле его ног крохотное зернышко плетеной эльфийской розы. Таррэн до боли сжал челюсти, хорошо помня, с какой скоростью растут ее красивые ветви, как неимоверно колючи ее длинные лапы и как любит она обвиваться вокруг всего, что подвернется под руку. Даже если это — беспомощный и лишенный силы Темный эльф.
Он обреченно прикрыл глаза.
Говорят, когда-то давно Перворожденные использовали ее в качестве орудия пытки. Говорят, когда-то так казнили самых страшных преступников. Говорят, что она в считанные часы оплетала несчастного с ног до головы и равнодушно втыкала длинные шипы в еще живое тело, расползаясь юркой змеей и без лишних сантиментов пронзая жертву насквозь. Просто опутывала, скользя колючими лианами по телу, обвивалась, сковывала по рукам и ногам, ежеминутно прошивала сотнями тут же появившихся шипов везде, где могла зацепиться. И только тогда, когда напитывалась кровью неподвижного пленника, расцветала крупными багровыми бутонами, с кончиков которых медленно сочились ярко алые капли, будто горькие слезы над загубленной ей жизнью.
И кто-то находил это странно красивым.
Таррэн судорожно вздохнул, понимая, что его ждет, но вслух прохрипел только одно слово:
— Почему?!
Танарис мягко улыбнулся.
— А ты не знаешь, наследник Проклятого? Неужели забыл, как сам когда-то говорил: дескать, простые люди не смогли бы воспользоваться Плащом Тени или Огненной Стеной, как это случилось тысячу лет назад? Неужели забыл, что без участия Перворожденных это стало бы невозможным? И неужели не подумал, что для бессмертных одна жалкая эпоха — всего лишь небольшая веха на до-о-лгом жизненном пути? — Светлый улыбнулся шире, подметив в глазах сородича искренний ужас. — Верно. Орден тут не причем. Вернее, та его часть, которая возникла со стороны смертных. Они, как ты помнишь, были потомками магов, что чудом уцелели после первого Похода и случайно увидели тексты Хроник на стенах Лабиринта. Кажется, тогда он еще не был глухим подземельем… кстати, их видели все — люди, эльфы, гномы. Но, как водится, в спешке каждый узрел лишь один кусочек, крохотную часть, только маленький краешек придуманной Изиаром головоломки, которую и донесли потом до своих потомков. Именно поэтому наши Хроники неполны и именно поэтому столь сильно отличаются. Да, друг мой. Так все и было. Иного объяснения просто нет. Конечно, со временем нашлись те, кто сложил эти кусочки вместе, соединил, но и тогда многое оставалось неясным. Те же из людей, кто сумел догадаться, как раз и организовали первый Орден… о-о, вижу, что ты уже понимаешь, зачем.
Таррэн судорожно сглотнул. Да, он понимал. Еще тогда, лежа под гнетом магии собственного прародителя, от которого слабые смертные столько веков пытались безуспешно уберечь Лиару, он все понимал. Пожалуй, даже слишком хорошо.
— Ты прав, — легко согласился Танарис, с любопытством следя за тем, как стремительно выползает из-под рыхлой земли тонкий зеленый стебелек. Как неуверенно качается, словно в раздумье, а затем безошибочно тянется в сторону еще живой, не способной к сопротивлению добыче. — Ты прав, друг мой: ТОТ Орден был уничтожен еще много веков назад — в самый первый раз, когда смертные рискнули предупредить Светлого и Темного Владык. Тогда, когда еще жив был король Миррд. Когда никто не знал, что Изиар на самом деле нас предал. Они УЖЕ догадывались, что на самом деле представлял собой Лабиринт. Но, видишь ли, им не поверили — ни мы, ни твои братья, ни даже собственные правители. Над ними посмеялись, громогласно объявили сумасшедшими, а когда Ключи попытались захватить и хотя бы таким образом спасти, безжалостно истребили. Правда, кое-кому из смельчаков все же удалось уцелеть, а их дети и внуки наверняка дожили до наших дней. Но, увы, никакой силы за ними больше нет. Уже… м-м-м… примерно восемь с половиной эпох. Так, разрозненные части единого целого, жалкие остатки некогда великого Ордена, простые и недалекие людишки, только и способные, что помнить. Но помнить лишь крохотную часть правды.
Темный эльф невольно подумал про седого мага, много лет проведшего в раздумьях возле Малой Сторожи, припомнил слова Литура об опекуне и горестно прикрыл глаза. Да, теперь незачем спрашивать, отчего Дииур так испугался перед смертью. И чего ради отправил приемного сына в Серые Пределы — искать того Темного, кому предназначено стать последним из череды смертников. Он знал. Уже тогда знал, но все же не рискнул посвящать мальчишку в тексты Пророчества, не смог перебороть свои страхи, а лишь намекнул. И этого оказалось недостаточно, чтобы остановить грядущую бурю. Если бы не Белка…
Его вдруг осыпало морозом: Белка!!!
— Где она?!
— Терпение, мой друг, — беззвучно рассмеялся Светлый. — Твоя красавица тоже здесь. Отдыхает после трудов, во-о-н там, рядом с моими новыми напарниками. Надеюсь, ты не возражаешь против их компании?
Таррэн быстро взглянул на довольные лица Аркана и Адвика и, наконец, приметил за ними туго спеленатое тело, почти не видное среди густой травы. Белка. Кажется, жива и вроде бы даже не ранена, иначе ее не было бы нужды связывать по рукам и ногам. Он разглядел медленное движение ее чешуйчатого доспеха на груди, неуловимо затрепетавшие веки и почувствовал неимоверное облегчение (действительно жива!), но в этот момент его бедра коснулась острая иголка и больно уколола.
— К твоему сведению… — невозмутимо продолжил Танарис, словно не заметив, как напряглось лицо сородича от внезапной боли в ноге, в которую уже уверенно вонзилась стремительно набирающая силы ветка. Как она оплела неподвижную конечность, обвилась гибкой змеей и, продолжив расти, медленно, очень плавно начала взбираться выше, раня его все чаще и отмечая свой путь мельчайшими алыми капельками. — Так вот. К твоему сведению, НАШ Орден возник довольно давно. М-м-м, примерно две тысячи лет назад, когда Лабиринт утянул следом за твоим… наверное, прадедом?.. одного из наших. Хранителя, если точнее. Младшую ветвь правящего Дома — ненаследную, разумеется, но все же владеющую достаточной магией, чтобы на нее позарилось создание Изиара. А чтобы тебе стало еще понятнее, добавлю, что это был кузен моего отца. Мой родной дядя.