Время перемен
Шрифт:
Действительно, в лицо ударил студеный, пахнущий пеплом и солью ветер. Это была уже не Монтанья с ее плодовыми садами и обилием лиственных деревьев с пышными кронами. Здесь правили бал гигантские лиственницы, сосны и кедры, многочисленные кустарники, мхи и лишайники. Подземный жар и плодородный вулканический пепел тут еще не могли перебороть суровый климат, и потому не дарили почве сказочное северное плодородие, и граница между землями западных оптиматов и земляков Микке — саами действительно была краем довольно мрачным.
Молодой человек и девушка ехали рядом, едва не задевая друг друга
— Э-хм! — раздался голос Бурбиса, хозяина цирка. — Нужно отправить вперед дозор. Здесь, на подъезде к ярмарке, лихие люди частенько нападают на караваны. Ты, Сайа, не поедешь. Это не обсуждается. Маэстру Рем, поговорите с вашим главным и выделите двоих. Я тоже пошлю кого-нибудь. Нужно проверить во-он тот склон, самое удобное место для засады. Судя по следам на тракте, мы — первый караван за пару дней, я почти уверен, что какие-нибудь лиходеи попытаются увести у нас повозку-другую.
— Понял, маэстру Бурбис, доложу старшему, — кивнул Рем, и, бросив сожалеющий взгляд на подругу, развернул коня.
Сайа озорно ему подмигнула, и ударила свою кобылку пятками в бока. Лошадка всхрапнула и быстрой иноходью направилась к фургонам циркачей. Повозки ортодоксов двигались чуть поодаль, сзади — чтобы не глотать дорожную пыль, но при этом оставаться в пределах видимости.
Эдгар внимательно выслушал слова Рема и сказал:
— Пойдем я и Микке. Если там и вправду будет засада — прикроешь арбалетчиков. Мы уничтожим врага с двух сторон.
Уничтожим? Похоже, дю Валье не интересовало количество налетчиков. Аркан не стал спорить, хотя очень хотелось. Оставаться в тылу, когда соратники рискуют жизнями в лесных дебрях — это претило его натуре. Утешало одно — если разбойники действительно попробуют атаковать караван со склона, то будут сильно удивлены. Вряд ли они ожидают, что в ярких кибитках циркачей их встретят настоящие головорезы, а пахнущие свежеиспеченными пирогами фургоны торговцев на самом деле принадлежат матерым наемникам!
Северянин вместо меча прихватил привычную ему секиру, дю Валье перевязал волосы кожаным ремешком — и два воина растворились в лесу. Гавор Коробейник взмахнул хлыстом, подгоняя лошадей, и два каравана теперь шли один за другим — так было легче обороняться. Аркан нахлобучил шапель, подтянул застежки и проверил, хорошо ли ходит меч в ножнах. Он привстал в стременах, осматриваясь: место было на самом деле удобное для засады. Справа — поросший ельником крутой склон, слева — заросли колючего кустарника, которые не давали возможности маневра. Люди были напряжены, но Бурбис шикнул на музыкантов:
— Играйте! Никто не должен понять, что мы готовы!
Ударил барабан, ритм подхватила скрипка, загудели рожки — нарочито-веселая мелодия была совсем не к месту, но действительно — напряжение сменилось дурацкими ухмылками и, кажется, даже кони стали переставлять ноги под музыку.
Окровавленные люди стали выбегать из лесу прямо под копыта лошадей и колеса фургонов через каких-то четверть версты. Лес полнился воплями и стонами умирающих. Оборванцы с лицами, раскрашенными синей краской, в ужасе мчались сломя голову, побросав свое жалкое оружие и мечтая поскорее оказаться как можно дальше. Кое-кто из них падал на дорогу и не подавал признаков жизни, других хватали и вязали выскочившие из фургонов циркачи.
— Эдгар беснуется, — покачал головой Рем.
Гавор кивнул и сглотнул неприятный комок в горле. Предостерегающий крик Транквила, который уже прицеливался из арбалета куда-то за спину Аркана, заставил парня резко обернуться: из кустов с левой стороны дороги лезли лихие демоны в смутно знакомых гамбезонах.
— Нам нужен Аркан! — их было что-то около полудюжины, действовали слаженно, явно по заранее намеченному плану. — Хватайте его!
Рассыпавшись полумесяцем, воины в стеганках двинулись к Рему. Двое раскручивали веревки со стальными крюками, еще четверо — прикрывшись щитами рванули вперед. Дернув за повод, молодой аристократ практически на месте развернул обиженно заржавшую лошадь и выдернул меч из ножен.
— Бар-ра-а-а! — если не знаешь, что делать — атакуй!
Пеший против конного — это работает только если пешие в большинстве, в плотном строю… Нападающие инстинктивно отшатнулись, кого-то отшвырнуло в сторону грудью скакуна. Удар аркановского меча пришелся одному из них по железной шапке. Шлем не пробил, но оглушил — щитоносец рухнул в дорожную пыль. Щелкнул арбалет Транкила — размахнувшийся крюком налетчик поймал болт грудью и засипел, пытаясь вытащить его руками и причиняя себе еще большие страдания. Гавор привстал на облучке и охаживал хлыстом врагов.
Рем вертелся в седле как черт, отбиваясь от двух пехотинцев, которые насели на него со щитами и шестоперами, и даже умудрился достать одного из них, прорубив гамбезон на предплечье, как вдруг краем глаза успел заметить некое стремительное движение — крюк на веревке летел прямо ему в лицо! За мгновение до удара он отдернул голову, но вдруг дико заржала лошадь, и взбрыкнула. В лицо Аркана ударила струя теплой крови животного: крюк распорол шею бедной животинке, и лошадь издав истошный вопль вздрогнула всем телом, споткнулась и обрушилась на землю, засучив ногами и тут же сбив копытами одного из нападающих. Второй же бросился к Рему, который пытался высвободить ногу, зажатую телом бедного животного, и огрел его по голове шестопером.
Что-то помешало налетчику размахнуться как следует, и шапель смягчила удар, однако ощущения были не из приятных — Аркан взвыл, дернулся, высвободился и сумел откатиться в сторону. Он почти успел встать, как из кустов при дороге вылетели еще две веревки с крюками, один из которых таки уцепился за ботфорт и парень почувствовал, что его куда-то тащат.
— Отступаем! — раздался зычный голос. — Ослоп, мы подцепили его! Скорей, скорей!
Из последних сил Рем извернулся, вытащил из-за голенища ботфорта нож и сумел воткнуть его в землю. Движение замедлилось, а потом раздался злой и звонкий девичий крик, и время как будто застыло. Аркан в деталях видел, как летит, вращаясь и рассекая воздух, огромный прямоугольный поварской тесак, и по самую рукоять вонзается в спину наймита в гамбезоне, который и тащил парня волоком.