Время перемен

Антарио Александра

— Может оно и к лучшему? — уточнила осторожно.

— Может и так, — согласился Андре, наклоняясь ко мне.

За очередным поцелуем мы и не заметили, как рыба пригорела. Так что вкус и, правда, оказался далек от нормального.

— Ну не силен я в кулинарных заклятьях, — оправдывался этот ловелас, разглядывая наполовину сгоревшую рыбину.

Мне, если честно, было все равно — есть уж очень хотелось. Так что, дуя на пальцы, я принялась за еду. Со всей этой эпопеей с монстром, сон, в котором я была у тети Лены в голове,

как-то выветрился из памяти.

Елена Валерьевна

Едва оказавшись в старинном здании, видевшем, кажется, куда больше, чем Светина крестная за всю свою уже довольно долгую по людским меркам жизнь, Маргарита Николаевна уверено развернулась на девяносто градусов и направилась к ближайшим дверям. По мере того как они шли через анфиладу залов, люстры вспыхивали сами собой и все словно оживало, как никогда не бывало, когда Елена Валерьевна бывала здесь одна. Словно само здание чувствовало возвращение хозяйки. Целительница воспринимала это как должное. И вообще вела себя именно как хозяйка этого заброшенного места.

— С трудом представляю, как здесь учились, — негромко поделилась поисковик с мерфитом, пока экс-директриса возилась с очередным потайным рычажком, коих тут оказалось предостаточно.

— Почему? — её слова физика явно удивили.

— Здесь все такое… вычурное, что ли? Как в каком-нибудь музее или во дворце Марианского, а не в школе.

Никак прокомментировать это вполне возможно бывавший здесь в те времена Асавен не успел: дверь с которой возилась бывшая директриса вот уже несколько минут, наконец поддалась. Их взглядам предстал темный коридор с каменными стенами. Все трое зажгли светлячки.

— Ход на ночь закрывается, — пояснила она, вкладывая магию в накопитель монолитной двери. — И, похоже, за прошедшие годы он несколько вышел из строя. Я давно тут не бывала. — Концовку фразы, что-нибудь в духе «А больше этим заняться явно было некому», Елена Валерьевна практически услышала.

Туннель вывел их в небольшую пещерку. Свет светлячков заиграл на воде и влажных камнях.

— Судя по количеству луж на полу, кто-то тут определенно был, — оглядевшись, сообщила бывшая директриса. — Лена?

— Фыв и Света точно да, — воспользовавшись даром, определила поисковик. — И ещё трое. Не уверена, но, похоже, Алина и Андре.

— Те, кто нам нужен? — уточнил мерфит. Елена Валерьевна кивнула.

— Мне вот только интересно, а кто ещё-то один? — поинтересовалась, обследуя стену на предмет прохода, целительница.

— Сложно сказать. Тоже ребенок: тут совсем слабые отсветы его или её поля. Возможно, кто-то из едва превратившихся.

— Нет смысле гадать. Идемте.

Не успела поисковик уточнить, куда же, как прямо под руками Маргариты Николаевны возник проход.

— Добро пожаловать в полуреальность, — хмыкнул Асавен, едва оказавшись в ещё одном туннеле. Достаточно быстро они оказались на развилке. — Куда теперь?

— Я думала, вы… ты сможешь почувствовать Свету… — растерянно посмотрела на него поисковик.

— Смогу, когда окажусь достаточно близко к ней или докричусь до этой недомерфитки. Но, учитывая, что она Слышащая, а не Говорящая, толку от второго в полуреальности будет немного.

— Тогда куда нам? — Светина крестная растерянно переводила взгляд с одного коридора на другой.

— Направо, — сообщила бывшая директриса холодно. В ответ на удивленные взгляды спутников, с сарказмом сообщила: — А вы думали, я тут в первый раз? Уж поверьте, малолетних идиоток с шилом в одном месте во все времена хватало… Да только за Аней я сюда раз десять лазила! Не в меру активная была ученица, что уж поделать. Впрочем, она и сейчас чересчур активна. Особенно для трехсотлетней.

«Кто бы говорил», — следуя за наставнице мысленно заметила Елена Валерьевна. Вслух, впрочем, говорить не рискнула.

Алина

С трудом справившись с рукавами, русалка отбросила в сторону куртку Фыва. Кое-как дрожащими руками нащупала на шее пульс: яды бывали разные, да и нахлебаться тритон вполне мог. Однако, пульс был. Едва сдержав слезы, поспешила убрать остатки щупалец с лица любимого, на некоторое время задержала ладони на чуть колючих щеках, а потом и вовсе обняла. Она не обращала внимания ни на свою боль, ни на страшные ожоги на теле, сейчас девушке был важен только один факт: любимый был жив. Она и не заметила, что под её руками раны затягиваются.

— Эй, ты в порядке? — уже не в первый раз спросил Рома.

— А? — опомнилась Алина. Мотнула головой, сфокусировала взгляд на мальчике. — Что? — Он повторил. — Да, конечно.

— Просто выглядишь ты… — мальчик замялся, боясь продолжить.

— Страшно? — усмехнулась девушка.

— Ага.

— Это пройдет, — с удивившей её саму уверенностью заверила его русалка.

— А скоро?

Она кивнула:

— Скоро. — Заставила себя пояснить: — На нас медузы почти не действуют.

— Ты вылечишь себя, как и его, да? — с детской непосредственностью спросил тритончик.

— В смысле?

— Ну его же ты вылечила! — мальчик указал на Фыва, у которого под её руками затягивался последний ожог на лице.

— Я? — ошарашенно переспросила девушка.

— Ага.

— Но это значит… — не договорив, она положила руку на полосу, тянущуюся поперек предплечья возлюбленного, и пожелала его вылечить. Теперь уже направлено. Сила послушно потекла прочь, залечивая и этот ожог. Отдернув ладонь, она с удивлением уставилась на неё. Но оформить мысль в слова она не успела.