Время перемен
Шрифт:
– ....
– Хотел я возложить тяжкую ношу управления страной на Ближнюю Раду, от имени моего, а на Думу подготовку и обсуждение всех законов, но вижу, не готовы вы!
– ...!
– Потому, первое, все главы Приказов напишут мне план, что и как они хотят воплотить в них на ближайшее время, через год и более. Сроку вам на то месяц!
– ... .
– По выходу его, с каждым будем говорить в отдельности. Толи это, что я от вас жду. Если не любо мне будет, либо переделаете как мне надобно и выполнять будете. А в ином случае судить вас будут,
– ....
– Через полгода, год, посмотрим, может ещё и вернёмся к моей задумке!
– ...!
– Пока же сделайте себе зарубку на носу, больше такого повторяться не должно!
Наконец, появилось время заняться всякостями.
– Что привело тебя ко мне сын мой.
– Вот не ври, у меня куча видоков найдётся которые подтвердят, что это не так!
– Иоанн Васильевич, да что же вы такое говорите, все мы чада божьи!
– Кто же с этим спорит, но не твои же. Слушай Макарий, хватит мне уже тут по ушам ездить, в общем так, ты идёшь со мной библию печатать или ну её и лучше Коран?
– Это происки дьявола, кто тебя надоумил на такое?!
– Взревел он в ответ.
– Ты.
– К-хм, э....
– К тебе по делу пришли, а он в отцы мне лезет, в блудницы матушку записывать!
– Да я....
– Вот именно, думать сначала надо, а потом говорить. Так что, идёшь?
– А куда?! Не уж-то к нам от папистов печатник прибыл, и почто о нём ничего не известно?
– Да нет у нас пока ничего, вот с тобой и поедем, как самым заинтересованным лицом на Пушечный двор, буковки заказывать.
– Так чего....
– Лучше поругайся, легче станет.
– Вы всегда такой?
– Ага. А некоторые Прохору ещё завидуют, лучше б пожалели.
– Знаете, вот в этом с вами соглашусь, но нельзя же так.
– А как можно? Объясните? Чтобы делаться всё началось? Вот даже вы завели сначала никому не нужный разговор, а теперь, смотрите, как взбодрились.
– Коли так.
– Именно! Будет нужно поговорить, пришлю кого и побеседуем, а коли пришёл без предупреждения, значит, по делу или нужда великая и нечего тут кружева словесные плести.
В тот день мы только заказали у литцов по паникадилам буковок множество и цифирок "русских" размеров разных. Как ещё определиться с размером будущего шрифта? Тут же озаботились и чернилами, но розмыслов у меня и до этого не особо было, а в монастырях много люду грамотного, вот Макарию и перепал жребий и этим заняться, да место под Печатный монастырь подыскать, чтобы летом строительство начать. Пока всё делать лучше под эгидой церкви, когда же чего получится, можно и себе будет построить.
Всё это хорошо, но без своей бумаги, это так, разговоры ни о чём. Вот потому, не откладывая всё в долгий ящик, собрал целый поход на бумагоделательный завод. В поездку взял нынешнего главу Розмыслового приказа Федор Семёновича и его подчинённых, а так же Макария.
Дело шло к концу марта, но снег пока
Завод производил неизгладимое впечатление своими размерами. Эк его как громко назвали. Никак не могу избавиться от стереотипов восприятия. Избушка, она избушка и есть. Ну, хорошо, не одна, а целых три. Побродил, если можно сказать так, по этому промышленному предприятию и только грустно вздохнул. Никакой механизации. Рассчитывать на массовое книгопечатание не приходится. Тут столько бумаги не сделают.
Опять придётся подключать розмыслов, где же их только взять-то. Мало их было на Руси. Посовещались на эту тему с Воронцовым и местным итальянцем, который и рулил на этом заводе. Запланировали на лето строительство плотины и больших каменных зданий. Заводчик же должен был объяснить, как тут что работает.
– Сначала тряпьё размачивают в воде.
– Постой, она же вперемешку, льняная и посконная. Вроде из пеньки воду не сильно боится?
– Так нам немного смягчить.
– А почему напрямую не делать?
– Так-то денег стоит, а так даром.
– Хорошо, а вот скажу, в сто раз больше бумаги делать, где столько тряпья наберёте?
В ответ молчание, наверно думают, куда тут столько бумаги.
– Так вот Федор Семёнович, передашь Иван Ивановичу, чтобы посчитали вариант и из льна и пеньки, желательно отдельно. Тряпьё, однако, надо собирать повсюду в городах. Что там дальше?
– Дальше всё это разбивают молотами.
И правда, здоровыми такими деревянными кувалдами, на каменной плите, у которой они и сложены.
– Есть и другой способ, и бумага будет лучше.
– Так почему его не используете?
– Золы у нас столько нет, чистой.
– Это какой?
– Чтобы без угольков. Но то просеять можно.
– И что сильно лучше будет?
– Заметно, её и белить легче.
– Трофим, ну-ка запиши, чтобы указ о сборе её по всем городам не забыть составить. Отметь, чтобы запретить её спрашивать за пределами оных, черносошцам ямчуг сдавать. Да и зелейщикам, если что пригодится. Вот это уже интересней. Чего же ты даже письма не написал, а то твоей бумагой прямо иностранцев пугать. Ладно, дело прошлое, пойдём дальше.
– Дальше сначала промываем, а потом полученную массу размешиваем в воде, до получения пульпы, вроде жидкой сметаны. Вот если бы с золой варили, пришлось бы ещё немного постучать, но это только на пользу.
– Как-то не могу представить, чтобы тряпка до такой степени размягчилась.
– Так в том и секрет, а-то её делали бы все кому не лень.
– Интересно.
– Если хотим осветлить, надо подмешать молотого мела, но это не обязательно. А вот дальше, всё зависит от мастера. Как он правильно отчерпнёт массы, такой толщины и будет лист. Дальше сушка, а вот отделки мы не делаем.