Время Полицая
Шрифт:
Вадим опустился на снежное облако. Возражать этой коричневой тетке было нелепо. Она подмяла его под себя и делала все, что хотела. Ну, вообще все. Полицай рядом с ней - не более чем комар: большой, страшный, мускулистый, но комар. А револьвер в кармане - всего лишь игрушка для идиотов: "Не продырявь себе яйца!"
– Это действительно неважно, - сказала Кобра.
– Ад и рай - две стороны одной медали. Не знавший жизни, не познает смерти. Только шакал в красной пустыне знает цену звездам.
Вадим
В доме, которого не было, стало значительно светлее. Снегопад прекратился.
– Теперь погуляйте, девочки, - сказала Кобра.
Не произнеся ни слова, обе нимфы выплыли из комнаты.
– Кто они?
– спросил Вадим.
– Мои дети, - ответила Кобра.
– Нравятся?
– Красивые у тебя дети.
– Да я и сама ничего.
– Как их звать?
– Никак. Им не нужны имена. Имя – это так вульгарно...
– Они ненастоящие?
– А ты настоящий?
– Эти сестры, они - те два упыря, которых я хлопнул? Те, что лежали в прихожей?
– В каком-то смысле все мы упыри, Чапаев.
– Они остались, чтобы мне отомстить?
– Если б им доставляло удовольствие мстить, поверь, они бы давно доставили себе это удовольствие. Увы, земные удовольствия им больше недоступны. Я бы сказала, они остались тебя отблагодарить, Чапаев.
– Отблагодарить за то, что их убили?
– Убиенных щадят и балуют раем. Разве этих ангелов можно сравнить с тем, что было утром?
– Так, я в раю?
Кобра улыбнулась:
– Ты так думаешь?
– Кажется, начинаю.
– Значит, в раю.
– Да ну?
– Угощайся, отведай пищу богов.
– Кобра подала Вадиму пустую пиалу.
– Благодарю.
– Усмехнувшись, он провел пальцем по керамическому дну пустой миски: - Если б здесь что-то было…
– А ты в это веришь?
– Не похоже.
– Пища - такой же мираж, как и все остальное. Если б ты хотел есть, ты бы поверил.
– Но я не хочу есть.
– Вот!
– Кобра сделала паузу, затем щелкнула пальцами: – Когда захочешь, пища появится. В раю только так. Здесь не делают запасов.
Вадим почувствовал, что страх перед незнакомкой сменился необыкновенным доверием и нежностью. Его пробрало на откровенные темы, захотелось излить душу:
– Понимаешь... Я рос без матери. Но я навсегда запомнил ее лицо, у нее было самое простое и доброе лицо. Она умерла, когда мне было семь месяцев. Я не умел говорить, не разбирался в том, что
– Да, да.
– Я никому еще этого не рассказывал, только тебе.
– Очень трогательно, - улыбнулась Кобра. – Такая большая честь стать эксклюзивным слушателем подобных историй… Теперь я расскажу откровенную историю.
– Ну, - кивнул Вадим.
– Я никому ее не рассказывала, только тебе. Мишка продал мне свою душу, да еще накинул сверху три тысячи баксов, чтобы тебя больше не было.
Вадик остолбенел:
– Как? Как не было? Что ты несешь? Какой Мишка? Что происходит?
Он бы разорвался на осколки, подобно гранате, если б вовремя не появились две юные нимфы и не скрестили руки на его голове.
– Остынь, - попросила Кобра.
– Я понимаю, это не такая трогательная история, как сопли в коляске. А что делать? Поверь, я не могла устоять. Обожаю скупать падшие душонки. Я могу ими крутить, как вздумается. К тому же, три тысячи зеленых! А я люблю деньги - о-о-о!
– без денег я чахну, Чапаев. Обожаю их считать, пересчитывать, складывать, умножать...
– Подошла бы ко мне - я бы дал тебе в десять раз больше, - сказал Вадим, оправившись от удара.
– Нет, Чапаев, нет, ты бы рваного рубля не дал бездомной цыганке. Это сейчас ты готов заложить весь мир, лишь бы кто-то вытащил тебя из пустыни, а позавчера ты б меня пинками прогнал. Я подхожу только к тем, кто реально готов платить.
– Миня был готов?
– Он созрел, - кивнула Кобра, и обратилась к нимфам: - Погуляйте, девочки, наш ангелок пришел в норму.
Убрав ладони с головы Вадика, близняшки покорно оставили дом, которого не было.
– Мишка, блин...
– Вадим покачал головой - она стала удивительно легкой и ясной. Но особенно удивляло то, что он не испытывал к Мине никаких отрицательных эмоций. Только естественное коммерческое удивление: - Но откуда у Мини три тонны зеленых? Я не понимаю. В месяц я ему платил...
– Клювом надо было меньше щелкать, - перебила Кобра.
– Получается, он за год опустил меня на три тысячи баксов?
– Получается так.
– И что, он сразу взял и предложил тебе три тонны?
– Ну не сразу, конечно. Кто сразу отдаст бедной цыганке весь капитал? Сначала я рассказала, как исчез Ваня Хренов.
– Ваня в сейчас в Канаде.
– Этот валенок удобряет канадскую почву, - кивнула Кобра.
– Что с ним? Я знаю, он круто поднялся.
– А не знаешь как?