Время собирать камни
Шрифт:
Вскоре его колеса коснулись травы. Сдвинулась набок дверь на борту вертолета, и оттуда выскочило четверо солдат в странной пятнистой форме и с невиданными мною ранее короткими карабинами в руках. Двое из них, взяв свое оружие наизготовку, стали настороженно оглядывать окрестности, а двое других подбежали к Павлу, о чем-то быстро с ним переговорили, а потом осторожно подняли на руки адмирала. Бедняга застонал от боли. Солдаты бережно понесли его к вертолету. Павел предложил мне оттащить туда же пленного британца. Мы подхватили его под руки, и без особого почтения поволокли к
Не могу на словах передать чувство, которое испытал, почувствовав, как вертолет взмывает в небо. Земля в окошке стала уходить вниз и в сторону. Почти сразу же машина немного наклонилась вперед, и мы довольно быстро полетели в сторону моря. Все вокруг тряслось, как в лихорадке, стоять было почти невозможно, поэтому я сел рядом с Павлом на скамейку и осмотрелся. Посреди салона стояли носилки, на которые положили адмирала, подложив ему подушку под спину. Рядом с ними были установлены какие-то, с виду медицинские, приборы. Два человека в незнакомой мне военной форме склонились над адмиралом, и делали ему укол. Разговаривать в вертолете было невозможно из-за рева его мотора.
Минут через двадцать звук мотора изменился, и вертолет начал снижаться. Я посмотрел в окно и обомлел. Под нами был огромный корабль, гораздо больший, чем линейные корабли Кайзермарине, которые я видел во время парада в Вильгельмсхафене. Палуба его напоминала огромный плац, на котором стояли вертолеты, как две капли воды, похожие на тот, на котором летели мы. А так же странные, ни на что не похожие, стреловидные аэропланы. Именно отсюда они поднимались для своих ударов по немецким войскам. Я понял, что я должен выполнить то, что не успел сделать Адмирал, и помочь кайзеру остановить эту воистину братоубийственную бойню.
Но, как оказалось, мы летели совсем не на этот корабль, и мои миротворческие планы пока откладывались. Оставив в стороне русского левиафана, вертолет остановился над белоснежным судном, с нарисованным на его борту красным крестом.
— Плавучий госпиталь, — подумал я, — это именно то, что нам нужно.
Наш воздушный корабль завис над кормой этого судна, а потом, коснувшись палубы, слегка подпрыгнул, и замер. Рев моторов стал стихать. Дверь вертолета открылась, и внутрь него заглянули люди в сине-голубой одежде. Как я понял, это были врачи.
Один из них, видимо, старший, махнув нам рукой, крикнул, — Давайте быстрее, чего вы копаетесь?! — и мы с Павлом осторожно вынесли из вертолета адмирала, который был совсем плох. Дыхание его было прерывисто, голова безвольно моталась из стороны в сторону. Медики осторожно положили его на сверкающие никелем сидячие носилки на колесиках, и быстро куда-то повезли. Орднунг тут явно был на высоте
Я вышел на палубу плавучего госпиталя и огляделся по сторонам. Все море вокруг было усеяно кораблями, силуэты которых мне были абсолютно незнакомы. Я знал, что называется, "в лицо" все корабли Российского императорского флота, но, ни один из увиденных мною боевых кораблей под андреевским флагом совсем не был на них похож.
Особенно потряс меня тот огромный корабль, который я видел только что с вертолета. Он был не похож ни на что мне знакомое, и просто подавлял меня своими размерами. Да и другие корабли были необычного вида, а их мачты выглядели странными сооружениями, ажурными, словно паутина.
Павел, видно закончивший все другие дела, похлопал меня по плечу, чем оторвал от разглядывания этой таинственной эскадры, которая попортила нам столько крови. Когда я обернулся, он сказал мне, показывая на вертолет, лопасти которого продолжали быстро вращаться, — Капитан, у нас еще остались дела, которые никто за нас не сделает. Нас ждут на "Кузнецове".
Мы снова влезли в вертолет, двигатели снова взвыли. На этот раз перелет был совсем коротким и вот наш аппарат уже стоит на палубе корабля-левиафана.
Когда все стихло, Павел сказал, — Конечная, выходим! — и слегка пнул в бок ботинком связанного британца, лежащего на полу, — Сейчас мы доставим этого красавчика к нашим особистам, и он поймет, как круто он попал, оставшись в живых. Его мертвые дружки уже в аду, а у него еще все впереди. У нас есть такие спецы, которые и сфинксов на набережной Невы заставят заговорить человеческим голосом.
Наш пленник немного очухался, и, совсем как я недавно, с удивлением разглядывал корабли эскадры. Два летевших с нами на вертолете бойца подхватили под руки британца и потащили его куда-то в низы флагманского корабля, как сказал Павел, — "на Лубянку". Мы же пошли совсем в другую сторону. Отойдя от вертолета на несколько шагов, я обернулся. Винты машины совсем остановились и вокруг нее суетились люди в серых комбинезонах, очевидно техники.
Переговорив с каким-то офицером, по всей видимости, вахтенным, Павел повел меня к командующему эскадрой, контр-адмиралу Виктору Сергеевичу Ларионову.
Русский флагман уже знал обо всех наших приключениях. Он, прищурившись, посмотрел на меня, будто оценивая, и выразил надежду на то, что раз уж нам удалось доставить адмирала Тирпица живым в операционную, то он скоро оправится от своей раны, и тогда Виктор Сергеевич сможет поговорить с ним лично.
— Знаете, господин капитан, — сказал он мне, — как только мы попали сюда, то я не оставлял надежды познакомиться с этим великим человеком и легендарным флотоводцем. В свое время я с большим удовольствием прочитал книгу его воспоминаний, которую он напишет через два года…
Я опешил… — Напишет… Через два года… Когда я сюда попал… Так это… — тут я осознал, что те подозрения и мысли, которые ранее появлялись у меня, превратились в уверенность. Я пошел на невероятный для себя поступок — перебил старшего по званию.
— Господин адмирал, так вы пришли к нам прямо из будущего? И как я сразу об этом не догадался! Ведь фрау Нина мне ничего об этом не сказала!..
— Видимо для вас еще не подошло время, не созрели, — спокойно сказал адмирал Ларионов, — Адмирала Тирпица, как я понимаю, полковник Антонова проинформировала почти с самого начала переговоров. Впрочем, теперь и вы уже знаете все… Почти все…