Время собирать камни
Шрифт:
В общем, весь спектр разномастной толпы уголовных элементов. Изнывающие от томительного ожидания отправки на этап, обитатели камеры изыскивали всевозможные способы хоть как-то занять и уплотнить избыток времени.
Неоднократно судимые уголовники опытным взглядом моментально и безошибочно вычисляли из разношёрстной массы этапников тех, кто впервые оказался на нарах, и начинались камерные хохмы с новичками уголовной жизни, вовлекая ничего не подозревавших новичков во всевозможные игры: «хитрого соседа», «паровозик», «выборы
- Кто хочет сладко пить и есть, прошу напротив меня сесть! – в стихотворной форме весело и громко зазывал из дальнего угла камеры «катала». – У каждого есть шанс прибарахлиться на этап.
- Пусть пьяный ёжик с тобой играет, - хмыкнул один из этапников. – Знаем мы эти примочки, «Стиры», наверняка подкованы.
- Напрасно обижаешь человека, - возразил ему сидящий рядом на корточках этапник. – «Грек» классный «катала» и любого за пять минут до исподнего разденет, но играет честно, за «базар» отвечаю. Мы с ним в Будукане вместе зону топтали. Фамилия его – Арапиди, он грек по национальности, отсюда и кликуха.
- А ты, дядя, откуда и куда топаешь? – спросил худого, болезненного на вид, пожилого мужчину молодой парень лет двадцати пяти, с фигурой спортсмена и меченый родимым пятном на лысом черепе точно таким же, как у Горбачёва, за что и получил кличку - Горби. Самое удивительное было в том, что Горби был полным тёзкой своего высокопоставленного однофамильца.
- В Бире «на больничке» был. Теперь вот в Комсомольск на свою «командировку» отправляюсь.
- На «Старт»? – спросил Горби, решив показать свою осведомлённость.
- В тех местах зон хватает, - уклончиво ответил старик.
- Срок большой?
- Пятнадцать.
- Солидно, - уважительно покачал головой парень. – Режим строгий?
- Естественно.
- А чего на больничке был, наверное, туберкулёзник?
- Угадал, паря, - обречённо махнул рукой старик.
- Чего гадать, - усмехнулся Горби, – на твоём лице всё написано. Сколько уже коптишь небо в клетку?
- Шесть с половиной лет.
- И всё на строгаче?
- Был и на тюрьме. Год отсидел в "крытке". Мне "вышак" светил, но Бог миловал.
- «Крытка» - это круто.
- Лучше туда не попадать. На зоне всё-таки свежим воздухом дышишь. А там свихнуться можно в четырёх бетонных стенах.
- У меня тоже строгий режим, - с некоторой бравадой в голосе сказал парень.
– Моё погоняло - Горби.
- А меня зовут Владлен Фёдорович.
- Клёвое у тебя имя, - усмехнулся Горби.
- Сокращённое от Владимир Ленин, - невозмутимо сказал старик.
– В тридцатые годы многие родители так называли своих сыновей.
- Ты чего, с таким послужным списком и кликухи не имеешь? – удивился Горби.
- Откликаюсь на Графа.
К беседующим подошли два здоровенных парня, и один из них, спросил: - Так что, дед, говоришь, на больничке был?
Второй, поигрывая рельефной мускулатурой, встал за спиной старика.
- Был, да толку с того мало...
- Сгущёнку, небось, на этап получил? – продолжал расспрашивать амбал.
- Как тубику - положено, - утвердительно кивнул головой Граф.
- Так поделись с сокамерниками, у меня от ржавой селёдки изжога, а душа сладенького просит.
- Так и мне, без сгущёнки никак нельзя. Так что не обессудьте.
- Дед, тебя по-хорошему просят, а ты...Ну-ка развязывай сидор.
- Ребята, не надо шакалить, - тихо сказал Граф и глаза его при этом недобро сверкнули.
- Ты чего, пень трухлявый, не понял? – повысил голос тот, кто начал разговор. – Думаешь, если шестерик оттянул, так уже и бога за яйца ухватил?
- Не хорошо так непочтительно разговаривать с пожилым человеком, старость надо уважать, - вступился за Графа сидевший прямо на полу, мужчина.
- Это ещё кто тут вякает? – удивлённо спросил один из здоровяков, и медленно наклонился, словно хотел лучше рассмотреть того, кто посмел ему возразить. – Тебе, падла, жить надоело? Так я тебя сейчас...
Договорить он не успел. Всхлипнув, и схватившись за горло, амбал рухнул на пол. Через секунду и второй шакал корчился от боли рядом со своим дружком. Никто из сидевших и стоявших рядом не заметили ударов, так молниеносны они были. Сидевшие рядом с местом конфликта вскочили, отодвинулись, образовав круг, молча, но с нескрываемым интересом стали наблюдать за дальнейшим развитием событий.
- Ни хрена себе, вот это фокус, - удивлённо покрутил головой Горби. – Как это ты сумел вырубить двух амбалистых «шерстяных»?
- А я их и не трогал, - пожал плечами мужчина. – Наверное, споткнулись в тесноте.
Кто-то рядом нервно хихикнул, и...взорвалась тишина.
- Молодец, парень! Давить надо шакалов!
- Совсем беспредельщики оборзели!
- «Опустить» козлов, пока в отключке, чтобы другим не повадно было крысятничать! Порвать им, сукам, «тухлую вену»!
- Или в «парашу» башкой засунуть!
За дверями камеры зазвенели ключи, лязгнули железные задвижки, открылась оббитая жестью тяжёлая дверь и в камеру вошёл дежурный помощник начальника тюрьмы в сопровождении нескольких контролёров.
- Встать! – крикнул старший контролёр и этапники нехотя поднялись со своих мест.
- Что за шум, а драки нет? – спросил дежурный помощник начальника тюрьмы, грозным взглядом окидывая камеру.
- Драка как раз была, товарищ капитан, - уверенно сказал старший контролёр, кивком головы указав на всё ещё корчившихся от боли и лежащих на полу двоих этапников.