Время ведьм
Шрифт:
– Освободить?– нахмурилась Агриппина. Она , кажется, начала понимать в чем заключается план Верховной Ведьмы.
– Именно! Браслет и мы втроем в это время будем находится безопасном месте,– Алаида вернулась на свое место, расправив складки на пышном платье. В залу зашел Бутус, хромая он побрел к своей хозяйке, сурово оглядывая Ковен из-под своих косматых бровей. Подошел, что-то горячо зашептал ей на ухо. Агрида хотела применить заклятие “подслушивания”, но осеклась, вспомнив про угрозу Алаида, которую она могла исполнить в любой момент, уж не зря шестьсот лет была Верховной колдуньей.
– К нашему дому движется инквизиция!–
– Ты не сказала, где это безопасное место, куда мы должны отправиться и откуда нас вызволит это дитя?– уточнила Агриппина.
– Бутус откроет нам портал, наведя его в Междумирье. Он порождение дьяволицы и человека, так что порвать завесу ему удасться.
– Завеса?– не выдержала Агрида, по опыту знавшая что это такое.– да ты представляешь, что нас может выкинуть в любой из миллиарда миров Вселенной? Что, если что-то пойдет не так и Милана погибнет, то нам никто не откроет портал обратно? Что можем навечно застрять по ту сторону жизни?
– Я все понимаю, но это единственный выход, Агрида!– резко отрезала Верховная ведьма.– Иначе, если браслет попадет к Дворкину, то мы все, все наше племя будет уничтожено, а времена инквизиции покажутся нам страшилкой для детей!
– Я готова!– со вздохом ответила Агриппина.– Возможно ты права и это наш единственный выход.
– А если кто-то разрушит это здание? Разрушит место открытие портала за то время, пока страной будет управлять инквизиция?– разозлилась Агрида. Уж не так она представляла конец своей многовековой жизни.
– Я сделаю так, что здание дождется пока Милана не будет готова! Мы вместе наведем чары, несравнимые по силе не с какими другими,– ответила ей Верховная, торжественно и величественно поднимаясь со своего места.
– Я согласна,– буркнула Агрида.
– А ты, дитя мое?– обратилась к девочке Алаида, пронзив ее внимательным взглядом.
– Я…– расстерялась Милана. Она слушала все, открыв рот, восхищенно наблюдая, как решается на ее глазах судьба всего магического мира планеты.– Я готова! Поверьте, я сделаю все возможное, что бы как можно скорее вызволить вас оттуда…
– Ты не обещай, ты сделай!– ворчливо заметила Агрида.
– Тебе будет тяжело, моя дорогая,– улыбнулась Верховная ведьма,– тебе не к кому будет обратиться за помощью, никто тебе не поможет, кроме тебя самой, но я верю, что ты сумеешь со временем вернуться сюда и найти человека, который прорвет завесу между мирами и наведет сюда портал, чтобы мы могли вернуться.
– Я обещаю!– торжественно поклялась Милана, встав со стула.
– Приступим, дамы!– провозгласила Алаида.– Подойди ко мне, дитя мое!
Милана сделала несколько робких шагов по напрвлению к Верховной ведьмы Ковена. Сердце ее бешено стучала, готовое выпрыгунть из груди и побежать куда глаза глядят без оглядки.
– Не бойся!– Алаида по-доброму улыбнулась, взяла девочку за руку. Ее глаза вдруг вспыхнули ярким огнем, полыхнули дьявольскими языками пламени, а Милана вдруг ощутила, как ее запястье сдавило мощными ледяными тисками. Сердце ухнуло куда-то в пятки, голова закружилась, а тело перестало повиноваться. Ее разумом завладела Верховная волшебница. Это ощущение длилось всего несколько секунд, но его девочка запомнила на всю жизнь. Огромный поток знаний захлестнул ее голову, словно ушат холодной воды опрокинули
– Теперь ты…– руку девочки Алаида отпустила, подтолкнув ее к Агриппине. Та улыбнулась, легким движением ладони поправив волнистый локон, заправив его за ухо.
– Может быть немного больно,– сразу предупредила она Милану, прежде чем взять за запястье с татуировкой, но девочка уже была к этому готова. Эта боль была другой, огненной, словно пламя, выжигающее душу, будто температура ее тела подскочила до температуры кипения, но она даже не поморщилась, зная, чтос болью придут знания, необходимые ей, чтобы выжить в мире, где будет править инквизиция. Теперь Милана умела предсказывать судьбу, читать ее по звездам и кругам на воде, гадать на воске и кофейной гуще, а так же хранить свое тело в том виде, в котором она была в данный момент. Миллионы рецептов трав и примочек для бальзамирования красоты оказались впечатаны в ее очаровательной светленькой головке.
– Это все…– выдохнула Агриппина, отпустив ее руку и открыв глаза. – Все что я знаю и умею, умеешь теперь и ты, дитя мое…
– Агрида!– громко позвала Верховная сморщенную старуху, которой руку отдавать на расстерзание у Миланы не было никакого желания. Ей и так, казалось, что она стала чуть ли не всемогущей.
– Ладно уж…– помогая себе костылем, старуха подошла к Милане. Быстро схватила ее за запястье, не дав опомниться. Жуткая боль, словно миллионы иголок вонзили в ее тело, пронзила девочку. Она дико закричала. Кровавая пелена застлала ей глаза, заставляя вырываться и корчиться под пристальным взглядом черных зрачков Агриды.
– Достаточно!– приказала Верховная, видя, что девочка теряет сознание. Нехотя, старуха отпустила ее руку.
С трудом отдышавшись, Милана открыла глаза. Теперь знания смертоубийства спокойно соседствовали в ее мозгу со знаниями врачевательства и сохранения красоты, но это были самые жуткие знания из всех.
– Теперь ты умеешь все то, что умеем мы, дитя мое! Надеюсь, что ты используешь это во благо всех колдуний этой планеты. А теперь, Бутус!
В дверь вошел привратник, видимо подслушивающий все это время за дверью. Он захромал к трону, на котором величественно высилась Верховная волшебница Ковена.
– Ты готов?– уточнила она подойдя к мужчине.
– Я всегда готов умереть за тебя, моя госпожа,– с легким поклоном прохрипел привратник. Раньше Милана считала, что он ужасен, потому что природа сыграла с ним злую шутку, но теперь, после всех полученных знаний, она видела, что это результат чудовищного генетического эксперимента Алаиды, скрестившей в свое время демоницу и человеческую особь.
– Спрячься подальше, дитя мое,– посоветовала ей Алаида,– порви на себя все одежду, оставь пару ожогов. Думаю, что инквизиция поверит, что ты нам была нужна всего лишь для какого-то обряда. Ведь они до сих пор уверены, что младенцев мы едим на завтрак, обед и ужин,– она криво усмехнулась, а в янтарных кошачьих глазах стояли серебристые бусинки слез.