Время жить. Книга вторая: Непорабощенные
Шрифт:
И как они только выносят это весь день? Наверное, им не приходится выдерживать такой высокий темп, а на заводе конвейер время от времени все-таки останавливают…
Поклон.
— Мы рады вас видеть.
— Ваше высочество! Блистательная! Да благословят вас Звезды! И пусть укажут они вам светлый путь! Примите поздравления от губернатора покорной Императору 38-й провинции!… Рад встретиться с вами, ваше высочество, при более счастливых обстоятельствах.
— Спасибо, Почтенный. Я тоже очень рад вас видеть.
— Полным ходом, ваше высочество. Те разборные дома, о поставке которых вы тогда договорились, — просто настоящее спасение.
— Спасибо, — улыбнулся Кэноэ. — Я рад, что смог оставить по себе добрую память.
— О, в Гомзи все помнят вас, ваше высочество. И особенно вас, блистательная. Я привез вам привет от Асние. Она родила, три дня назад. Девочку назвали Кээрт в вашу честь.
— Я этого не заслужила, — Кээрт смущенно опустила ресницы. — Прошу вас, передайте ей мою благодарность. Я рада, что у нее все в порядке.
Стоп, о чем это Кээрт? Неужели она была в 38-й провинции после землетрясения? Ладно, оставим этот вопрос на будущее. Перед глазами уже торчит очередной гость, которого тоже нужно приветствовать…
— …Примите поздравление от скромного заместителя директора ничтожной фабрики в 28-й провинции…
Суорд!
— Вы, кажется, зачастили в Столицу.
— Вы удивлены, ваше высочество? Но я не мог пропустить случай, чтобы выразить восхищение вами и (поклон) вашей молодой супругой. Вы просто великолепная пара!
— Вы считаете? (это Кээрт)
— Безусловно, блистательная. Вы становитесь легендой и, я бы сказал, самой прекрасной в мире легендой. Я и не смел надеяться на это. От всей души, желаю вам счастья.
— Спасибо.
Суорд снова поклонился, как положено по протоколу, и в мгновение ока растворился в толпе. Кэноэ уже устал удивляться, как ловко у него это получается.
Он вообще сегодня устал.
— …Поздравляю вас, ваше высочество, блистательная! Желаю вам любви и согласия, а пока – продержаться до конца этого дня!
Приятно, когда тебя, наконец, кто-то понимает. И немного даже удивительно, что нарушителем протокола становится старый служака маршал Гдэаск. Впрочем… у него появился второй ромб!
— Большое спасибо, флаг-маршал. Мы постараемся выдержать. И прошу прощения, я так и не прочитал ваши материалы о Филлине. К сожалению, в последние дни у меня было слишком много других забот.
— Оставьте их себе, ваше высочество. Может быть, у вас появится время и желание позже. Все равно, наверное, теперь я смогу увидеть вас не скоро.
— Почему?
— Я получил новое назначение, ваше высочество. За победоносное завершение Филлинской операции мне присвоено звание флаг-маршала, и завтра я отправляюсь на Таангураи, где приму командование округом.
— Передавайте привет моему отцу. Скажите, что у меня
— Обязательно, блистательная. Я непременно передам ему ваши слова и расскажу, какой прекрасной вы были сегодня! И я желаю удачи вам, ваше высочество. Я жалею лишь о том, что после моего отъезда из Столицы мое предложение будет благополучно забыто и похоронено в архивах.
— Я постараюсь сохранить вашу мечту, флаг-маршал, — сказал ему Кэноэ. — Не теряйте надежды. Может быть, брошенные вами зерна еще прорастут и расцветут пышным цветом. Я пока не знаю, чем я смогу помочь вам, но я постараюсь, чтобы ваши стремления не были забыты.
— Мы постараемся, — тихо добавила Кээрт.
Что она имеет этим в виду?! И вообще, не мешало бы выяснить, что знает его молодая жена о его интересах и знакомых?…
Но додумать до конца, как всегда не удалось. Флаг-маршал Гдэаск уступил свое место новому гостю…
— Мы рады вас видеть, — наверное, в тысячный раз произнес Кэноэ завязшую в зубах фразу и вдруг осекся.
Перед ним больше никто не стоял. Гости кончились. Все они уже поздравили молодых супругов и теперь толпились в зале, увлеченно разговаривая, выпивая и закусывая.
Кэноэ вдруг вспомнил, что еще не завтракал.
— Кэно, а давай удерем отсюда! — вдруг прошептала ему на ухо Кээрт. — Пока на нас никто не смотрит!
— Давай, — выдохнул ошеломленный Кэноэ. — Только пройдем, наверное, мимо вон тех столов. Не знаю как ты, а я, кажется, сильно проголодался!
Конечно, из их затеи ничего не вышло. Они едва успели стронуться с места, как на них с шумом и гиканьем налетела целая орда родственников и увлекла за собой к праздничному столу. И что самое обидное, на этом столе уже почти ничего не осталось.
Было, наверное, уже за полночь, когда этот бесконечный день, наконец, закончился. С шумом и песнями их всей толпой проводили в отведенные для них покои и заперли за ними дверь, навесив на дверную ручку целый ворох разноцветных лент. Еще некоторое время из коридора слышалась музыка, но затем и она стихла.
— Как я устал! — Кэноэ с облегчением сбросил прямо на пол парадную голубую мантию, которая страшно мешала ему весь день, особенно во время танцев. — Кээрт, ты хочешь пить?
Какая-то добрая душа поставила на столик возле гигантской кровати под балдахином большой кувшин сока и блюдо с десятью кремовыми пирожными.
— Да, пожалуйста, — Кээрт стояла перед огромным зеркалом и осторожно вынимала из своей прически многочисленные украшения. — Только немножко.
Кэноэ налил ей сока в высокий стакан и цапнул с тарелки пирожное. Оно было вкусным, но маленьким, и Кэноэ не успел оглянуться, как съел пять штук.