Времяточец: Откровение

Корнелл Пол

— «Роза пахнет розой», — размышлял он, — «Хоть розой назови её, хоть нет» [12] . Это не так. Слишком поверхностно. Но Уильям был влюблён. Сильные эмоции меняют точку зрения.

Он словно завуалировано читал Эйс лекцию. Она старалась понимать.

— Значит, составить о чём-то мнение можно лишь тогда, когда есть контекст?

— Да. Как Оскар и его зелёные гвоздики. Люди его обожали, но не долго. Талант заимствует, гений крадёт.

— Что ты хочешь сказать, Профессор?

12

Перевод

Бориса Пастернака.

— Я хочу сказать, ищи контекст, а если его найти не удаётся, создай свой собственный. Тебе нужен эталон для сравнения.

— Ладно, — кивнула Эйс, сомневаясь, что она поняла.

По прошествии времени эта мысль казалась слишком зыбкой, чтобы хвататься за неё. В парке Гринвича мог быть инструктаж перед выходными в Аду?

Старик попрощался с Доктором и побрёл обратно к своим розам. Он грустно посмотрел на любимую клумбу. Они должны были быть цвета радуги, примерно как то воспоминание, к которому стремился Доктор. Ещё до начала текущих неприятностей почва стала излишне кислотной, слишком сухой.

Библиотекарь нагнулся, чтобы дотронуться до искривлённых, мутировавших бутонов. Их коснулось и преобразовало могущество Времяточца.

— О роза, ты больна, — пробормотал он.

Эйс зашла в лабиринт. Он был похож на тот, в который она когда-то зашла во время школьной экскурсии. Только этот был образован розовыми кустами, причём вдоль разных стен цвели розы разного цвета. Эйс остановилась и пощупала кончиком кеда покрытую росой траву.

— Мокро. Это плохо.

Над ней что-то на время заслонило солнце. Она вздрогнула и прищурилась, пытаясь рассмотреть, но ничего уже не было. У неё было такое чувство, будто кто-то за ней следит. Снова раздался смех, в этот раз недалеко от центра лабиринта.

Ясненько. Эйс вынула из рюкзака банку нитро-девять.

— Посмотрим, как ты играешь с большими девочками, — пробормотала она и пошла в лабиринт.

Доктор появился несколько секунд спустя, и успел лишь мельком увидеть, как она исчезает в проходе. Он смотрел ей вслед так, словно больше не рассчитывал её когда-нибудь увидеть.

Эйс быстро нашла противника. Чед Бойл стоял в центре лабиринта, закрыв руками глаза. Он подглядывал между пальцами, надеясь заметить движение в проёме в изгороди. К счастью, Эйс вышла у него за спиной. Она рассуждала о том, что это за игра такая, и почему вечные муки такие сложные. Внешний вид Бойла не вызвал у неё никаких сомнений. На нём был небольшой пистолет-пулемёт и связка гранат. На его маленьком теле оружие висело неуклюже. Эйс подумала о том, чтобы просто катнуть к маленькому психопату банку нитро-9, покончив с ним раз и навсегда.

Нет. Профессор бы это не одобрил. Почему её это до сих пор волнует? Они были в Аду, Эйс из-за глупой заповеди хорошо относиться к маме, а Доктор из-за бог знает каких преступлений. Может быть, далеки считались как люди. Нужно взорвать Бойла, чтобы у неё и свои грехи были.

Нет. К тому же, ей нужны физические нагрузки. Может быть, здесь она сбросит пару килограмм. Не успела в ответ появиться мысль «зачем?», а Эйс уже шла. Бойл досчитал до восьмидесяти пяти.

***

Доктор медитировал, сложив

ноги в классический лотос и зависнув на несколько сантиметров выше земли. Рядом с ним из земли торчал его зонт. Его губы беззвучно произносили слова.

***

Саул бормотал стишок, что-то о прекрасных цветах и об уничтожении планет.

Трэло удивлённо посмотрел вверх. Раньше Саул никогда не проявлял склонности разговаривать с самим собой. Это могло бы немного встревожить паству. Питер тоже говорил, он ходил по проходу, не слыша того шёпота, который Трэло слушал всю свою жизнь.

— Я просто хочу, чтобы мы как-то могли им помочь. Мы же даже не понимаем, что происходит.

Его жена встала и остановила его, положив руку ему на грудь:

— Перестань, так ты ничего не добьёшься. Задействуй свой мозг.

Её рука нащупала что-то. Она вынула из его кармана сверкающий амулет, который им дал Доктор.

— Интересно, что это такое? — задумчиво сказала она.

— Минуточку, — Трэло бродил между скамьями, глядя в потолок, откуда, казалось, доносился голос Саула. — Мне кажется, что Саул пытается нам что-то сказать.

Они все прислушались. Саул отстранённо пел, то и дело выходя за слышимый диапазон. Это было похоже на детский стишок, что-то простое и нежное.

Трэло вспомнил о том, как его отец, старый преподобный, познакомил его с Саулом. Это был октябрьский вечер, они гуляли в Бэджерс Крофт. С наступлением темноты Трэло-старший всё больше и больше убеждался в чём-то, в чём-то, что он находил в ответах своего сына. Он целенаправленно устремился через болота к церкви, а его сын старался не отставать. Седой старик отпёр дверь церкви, и молодой Эрнест Трэло с удивлением увидел, что там светло и звучит весёлая песня. Его это не напугало, потому что в этой песне он чувствовал то же самое доброе присутствие, которое всегда ощущал здесь. Всё своё детство он считал, что это Бог. Лишь повзрослев, он понял, что Бога найти не так просто, и после этого стал священником. Наверное, такой путь проходил каждый из Трэло. Саул и семья Трэло жили в симбиозе, помогая друг другу.

Трэло выглянул в окно, на лунную равнину. Это их самое большое испытание. Песня Саула стала громче и разборчивее, и преподобный смог разобрать слова:

Спаси меня от пустоты в моей голове ко времени,

Обратился к мудрецу проситель,

Или положи моё тело и

Назови меня мёртвым,

Чтобы мой разум больше не думал ко времени.

Трэло кивал, поглаживая подбородок. Это была почти поэзия. Странные, несвязные стихи. Но то, что поэзия вот так явилась в Сауле, было очень странно. В ней, должно быть, какое-то послание.

— Обрывки ямбического пентаметра, — задумчиво улыбнулась Эмили. — Шекспир, правда, им бы не гордился. Он скачет явно намеренно, но настоящего поэтического эффекта не возникает. Постоянно то чего-то не хватает, то что-то лишнее.

— Звучит ужасно, — подал голос Питер. Ему было непривычно, что его жена говорит о чём-то, что он не понимает.

— Да, — согласилась она. — Да ди да ди да ди да ди да, да да да!

Лежавший на скамье ребёнок начал махать ручками в такт. Рядом с ним, скрытый от Хатчингсов, начал пульсировать синим свечением амулет, его свет плясал в такт тому же неровному ритму.